Другим частям не так повезло в отношении потерь, особенно парашютистам и коммандос, хотя нельзя отрицать, что скорость захвата Сицилии превосходила самые смелые надежды. Оставались еще крупные очаги сопротивления отдельных немецких соединений, в основном на юге и востоке острова. Отряд коммандос № 3, успешно выполнив первую часть задачи и потеряв меньше дюжины человек, 13 июля снова погрузился на «Принс Альберт», чтобы высадиться к северу от Аугусты, и захватить мост через реку Лентини до наступления 50-й дивизии, в то время атаковавшей находящийся неподалеку город. Дивизия должна была подойти к мосту на рассвете. При десантировании коммандос попали под минометный огонь с расстояния около 275 метров, но тем не менее быстро отвоевали плацдарм и высадились, потеряв меньше 20 человек. Затем они направились к мосту, по дороге подавив несколько немецких и итальянских позиций. На успешно захваченном мосту они обнаружили заряды с взрывателями замедленного действия. Мост должен был взорваться через тридцать минут. Саперы сняли немецкие взрыватели, заложили свою взрывчатку, и коммандос стали ждать прибытия 50-й дивизии. Однако немцы подкатили тяжелый танк и стали обстреливать отряд, у которого не было противотанковых орудий. Одновременно усилился минометный и пулеметный огонь, а на рассвете все еще не было и признаков подкрепления. Командиру отряда подполковнику Дернфорд-Слейтеру пришлось отвести коммандос на 730 метров в горы. Немцы пустились в погоню и заставили коммандос залечь под огнем минометов и 88-миллиметровых пушек, стрелявших разрывающимися в воздухе снарядами, вызывающими серьезные шрапнельные ранения. Потери британцев увеличивались: уже погибло или было ранено 60 человек, а 50-я дивизия все не появлялась. Дернфорд-Слейтер приказал своим людям рассеяться и затем собраться в назначенном месте. Предприняв энергичное контрнаступление, отряд коммандос № 3 до подхода 50-й дивизии потерял 153 человека убитыми, ранеными и пропавшими без вести, однако жизненно важный мост был спасен от взрыва. Монтгомери заявил, что этот мост отныне будет называться «Мост отряда коммандос № 3». Почти идентичную операцию провела 1-я парашютная бригада у моста Примасоле, понеся за двое суток ожесточенных боев примерно такие же потери, однако мост был спасен от взрыва. Примасоле стал полем чести Парашютного полка и пришедших им на помощь подразделений Дарсмского полка 50-й дивизии.
Тем временем два отряда коммандос морской пехоты вели образцовое наступление, преодолевая значительные очаги сопротивления. По иронии судьбы, самые серьезные потери они понесли не в боях с немцами, а когда еще находились на борту корабля. Вместе со «Спешиэл Рэйдинг Сквадрон» (Special Raiding Squadron) Пэдди Мейна они направлялись в Катанию, но в последнюю минуту наступление было отменено, поскольку разведка донесла, что немцы усиленно укрепляют район, намеченный для высадки десанта. Во время ночного воздушного налета в корабль «Куин Эмма» попала бомба. 16 человек погибли, 63 были ранены — самые большие одномоментные потери обоих отрядов коммандос морской пехоты за всю сицилийскую кампанию.
22 июля прибыли подкрепления коммандос: отряд № 2 под командованием подполковника Джека Черчилля, прекрасного рассказчика и бунтаря, воевавшего в собственной эксцентричной манере, раздражавшей вышестоящих командиров, зато поднимавшей настроение его подчиненных в самые тяжелые минуты. С места высадки в Катании до бивака он маршировал со своим знаменитым клеймором на поясе, большим луком со стрелами на шее (Джек участвовал в чемпионате мира 1939 года) и волынкой подмышкой, и ни один из этих аксессуаров не скучал подолгу без дела. Брат Джека, подполковник Том Черчилль, уже находился на Сицилии в качестве штабного офицера Лейкока.
Джек Черчилль вспоминал некоторые события завершающей стадии сицилийской кампании и начала подготовки к вторжению в Италию:
«Когда отряд № 2 прибыл на Сицилию, первое время нам приходилось несладко, и мы несли потери. Потом все наладилось, и между боями мы даже жили в очень приличных домах, безусловно благодаря Рандолфу Черчиллю, который работал в штабе Боба Лейкока. Уинстон, конечно, использовал Рандолфа, прикомандированного к коммандос, как шпиона. Рандолф прекрасно уживался с Лейкоком и иногда приходил ко мне, своему однофамильцу; мы с ним тоже неплохо ладили. Рандолф мелькал повсюду, но особой пользы от него не было. Одно время Боб Лейкок предлагал ему вступить в коммандос, однако он отказался, думаю, потому, что зарабатывал деньги, пописывая о войне. В общем, все мы оказались на Сицилии, и Рандолф, бросив один лишь взгляд на бригадную столовую, громко пожаловался: «Это место похоже на паршивый свинарник. Неужели вы думаете, что я буду здесь питаться? Посмотрите на нас, мы все коммандос, а живем хуже пехотной роты. Возмутительно».
Боб Лейкок сказал: «Ну ладно. Если ты думаешь, что можешь что-то сделать, делай». Продолжая шуметь, Рандолф нашел местного мэра: «Со мной генерал Лейкок. Какой дом лучший в городе?» И в ответ услышал: «Там живет князь Боргези». «Выгоните его, — заявил Рандолф. — Теперь там будет жить британская армия». Вот так все было улажено. Конечно, вскоре Рандолф встретился с Боргези и сказал ему: «Я сын британского премьер-министра». Он часто извлекал пользу из этого, особенно с американцами; они прекрасно к нему относились, и для него нигде не было преград. Рандолф нравился Лейкоку, а нам нравился Лейкок. Боб был отличным командиром: не вмешивался в наши дела, пока считал, что все нормально, а если что-то случалось, то начиналась охота на ведьм, и виновные получали сполна».
Уже чувствовалось скорое и успешное завершение сицилийской кампании. Итальянцы растеряли боевой задор. Муссолини, правивший Италией 21 год, был свергнут 25 июля, и страной стал руководить король Виктор Эммануил. Антифашист маршал Бадольо стал премьер-министром и командующим итальянской армией. Пронесся слух, что Италия выходит из войны. У союзников было так много итальянских военнопленных, что они просто не могли с ними справиться. Известен случай, когда во время наступления одной из британских частей из амбара появилась толпа итальянских солдат с поднятыми руками, и им просто велели убираться прочь. Однако немцы продолжали удерживать ряд опорных пунктов, прикрывая вывод своих войск и вооружения на материк, и основные силы вторжения еще продолжали ожесточенные бои, особенно в долинах и горах вокруг Катании.
В первую неделю августа Эйзенхауэр созвал в Алжире совещание, чтобы изложить в общих чертах план вторжения в Италию. Боб Лейкок и Том Черчилль вместе с другими командирами вылетели на инструктаж. Первоначально планировалось прямое вторжение с «носка» итальянского сапога, однако верховное командование решило ускорить процесс дополнительным десантом в Салернском заливе в 30 милях южнее Неаполя. Этот план подтвердился в середине августа, когда британские и американские войска встретились в Мессине, разрушив последнюю линию обороны немцев и полностью захватив остров.
К тому времени дальнобойные пушки и самолеты уже обстреливали береговые батареи материковой Италии, и немцы отходили в глубь страны, чтобы успеть выстроить оборону до вторжения войск союзников. Вторжение было назначено на 3 сентября, день, когда Италия официально капитулировала и приказала своим войскам сложить оружие. Немцы еще энергичнее взялись за оборону, чтобы остановить продвижение союзников в центральную Европу. Немецкие штабисты, которым помогали естественные преграды, бросили в Италию все, что смогли высвободить, и в итоге получили 16 хорошо вооруженных дивизий, восемью из которых командовал сам Роммель, руководивший и всей обороной.
В дни, предшествующие высадке десанта, отряду коммандос № 3 и Специальной диверсионной эскадрилье (Special Raiding Squadron) приказали послать группы через Мессинский пролив шириной в три мили на разведку береговых укреплений. Коммандос вернулись, доложив, что оборона легко преодолима. 28 августа снова послали шесть патрулей из отряда № 3, на этот раз приказав им остаться на материке, а результаты доложить. Не дождавшись сообщений, послали поисковый отряд. Оказалось, что у разведчиков сломались радиопередатчики, потом немцы атаковали их и рассеяли в горах. Один патруль попал в плен, однако пять дней спустя, когда десантировались главные части, более сорока десантников из той группы вернулись в свои части.
