На следующий день полная пехотная бригада сменила коммандос в боях, и 19-го немцев окончательно выдавили с «Пимпла». Части коммандос храбро сражались почти десять дней и сильно пострадали. Их отвели в Сицилию на отдых. Из 738 коммандос, десантировавшихся в операции «Аваланш», на Сицилию вернулись только 372. Невосполнимые потери, и, очевидно, что легковооруженных коммандос снова использовали не по назначению: в качестве штурмовых, а не десантно-диверсионных сил. Как утверждал Джек Черчилль, коммандос легко могли играть обе роли, но при наличии соответствующего тяжелого вооружения. А так, все равно что отстреливаться от хорошо вооруженного врага из детских духовых трубок.

Как объяснил Черчилль, история с герцогом Веллингтоном продолжилась в Сицилии:

«Сначала никто не интересовался деталями смерти герцога, вообще никто. Но потом случилось любопытное совпадение: в Сицилии оказался дядя Морни, Джералд Уэллсли, наследник титула, так как Морни не имел ни братьев, ни сыновей. Уэллсли входил в Военную администрацию союзников на оккупированных территориях, более известное, как «Древние военные джентльмены в большом путешествии». Семья Морни давно не общалась с ветвью Уэллсли, хотя Морни сохранил бы титул, если бы произвел на свет наследника.

И вот, когда я привел отряд № 2 на Сицилию, вдруг объявляется Уэллсли, и я должен сообщить ему, что он теперь герцог Веллингтон. И это еще не конец, потому что Боб Лейкок, услышав о появлении Уэллсли, стал досаждать мне. Он хотел, чтобы я нашел и опознал тело Морни, дабы не ставить Уэллсли в дурацкое положение, если настоящий герцог Веллингтон найдется живым в плену или еще где-нибудь.

Конечно, я знал, что Морни мертв, но все же вернулся в Салерно с «похитителями трупов», то есть с похоронной командой с их мешками из оберточной бумаги. Мы раскопали могилы на поле боя, где был убит Морни, и нашли разлагающиеся трупы, один из которых уверенно опознали как труп герцога по зубному протезу, трубке и кольцу. Я сказал: «Это труп Веллингтона, — и санитары пометили его мешок. — А это немецкий офицер». Они пометили второй мешок. Так закончилась история герцога Веллингтона. В то утро случилось еще кое-что интересное: нас наконец догнала почта со штампами пяти промежуточных пунктов, и из первого же своего письма я узнал, что принят в Мэрилендский крикетный клуб».

Крикету придется подождать. Хотя Неаполь был взят 1 октября, впереди еще были длительные тяжелые бои.

В то время как союзные армии в Италии начинали усеянный боями путь на север, в Лондоне планировалось открытие второго фронта: операция: «Оверлорд». Десантирование предстояло возглавить отрядам, за формирование которых Уинстон Черчилль ратовал с момента своего назначения премьер-министром в мае 1940 года, то есть парашютно-десантным бригадам и коммандос. Решимость Черчилля в создании «боевых частей численностью в 10000 человек», способных с суши, моря и воздуха молниеносно атаковать цели, недоступные регулярным войскам, принесла плоды. Особые отряды нерегулярной армии и все маленькие тайные армии, сформированные, несмотря на противодействие старомодных военных лидеров, не обладавших даром предвидения, проявили необыкновенную храбрость на всех фронтах. Теперь их ожидало самое великое и опасное приключение.

Точно так же, как германским штурмовым отрядам во время блицкрига в Европе, парашютно-десантным, воздушно-десантным и диверсионно-десантным британским формированиям, собранным в один кулак, предстояло десантироваться на французское побережье и погнать нацистов по проторенному ими же пути.

Хотя и парашютисты, и коммандос с самого начала формировались как легко вооруженные штурмовые отряды для точечных атак, с началом согласованного наступления по всей оккупированной немцами территории планы союзников изменились. Боб Лейкок, как глава коммандос, лучше других сознававший возможности своих частей, в начале лета 1943 года представил документ, в котором подробно изложил предложения по переводу коммандос на новую основу. Лейкок считал, что время маленьких групп, изводивших врага точечными ударами, подходит к концу.

Предполагая оставить старую тактику малочисленным группам, Лейкок предвидел гораздо более широкое поле деятельности для своих коммандос. Его также серьезно беспокоила проблема их выживания. Парашютистов и коммандос все чаще привлекали к длительным сражениям, в то время как они привыкли «ногой распахивать парадную дверь для всех остальных». Армейское командование бросало их в изнурительные бои, для которых им не хватало огневой мощи. Они не имели ни баз, ни транспорта, все снаряжение тащили на себе и редко получали артиллерийскую поддержку. Их переправляли на тесных кораблях, зачастую в жутких условиях, и доставляли к берегу в суденышках, не приспособленных для высадки десанта.

За время наступления в Северной Африке, на Сицилии и в Италии коммандос потеряли более половины своего состава, что высветило еще одну проблему: на новых театрах военных действий нет специально тренированных подкреплений, и возместить потери можно лишь вербовкой в Англии или призывом необученных добровольцев с линии фронта. Однако нигде, кроме Акнакэрри, не было условий для обучения диверсионным действиям и базовым навыкам выживания: плаванию на выносливость, длительным переходам с 45-килограммовым грузом за спиной, быстрой реакции, бесшумному приближению к цели или шумной атаке (с визгом и криками, чтобы до полусмерти напугать врага), изучению всех типов взрывчатых веществ, умению сориентироваться в тылу врага и навыкам распознавания звуков, необычных для сельской местности и способных предупредить об опасности. На такую подготовку требовалось много недель, а когда цель рейда определялась, начиналась более специфическая работа и тщательный хронометраж. Именно из-за серьезных требований столь многих кандидатов признавали негодными. Тот, кто не преуспевал хотя бы по одному предмету, представлял опасность не только для себя, но и для всего отряда. Корпоративный дух коммандос, прошедших коллективную тренировку, был важной составляющей их успехов.

Лейкок предвидел все эти проблемы и в своем рапорте Маунтбеттену выдвинул две альтернативы: или распустить коммандос, или поставить их на более прочный фундамент, значительно увеличить численный состав, приостановив на время операции и модернизировав вооружение. Второй вариант поддержали, когда Англо-американский объединенный штаб, руководимый генералом Фредериком Морганом, выдвинул предложения по операции «Оверлорд». Черновой план представили Черчиллю, который находился тогда на кратком отдыхе в Марракеше вместе с Монтгомери и Эйзенхауэром. Когда обоим генералам показали план, Монтгомери заявил, что необходим более мощный «первоначальный удар».

Привлечение ударных сил парашютистов и коммандос уже обсуждалось. Сэр Алан Брук, начальник Имперского генерального штаба, требовал укомплектовать девять отрядов армейских коммандос к концу сентября 1943 года и удвоить это число к началу операции «Оверлорд». Сложная задача, учитывая трудности обучения, и, по мнению Маунтбеттена, практически невыполнимая, если только морская пехота не обеспечит пополнение. Маунтбеттен пошел еще дальше: предложил передать всю структуру коммандос под крыло морской пехоты.

Подобный подход устраивал морскую пехоту, уже сформировавшую два отряда коммандос и не исчерпавшую своих возможностей. Морской пехоте так мало поручали в войне, что это уже начинало надоедать. Также вспомнили, что еще в 1922 году Комитет Маддена считал логичным использование в десантно-диверсионных операциях именно морской пехоты, однако его рекомендации остались без внимания. Испытывая давление армии, штаб Объединенных операций Маунтбеттена решил, что морская пехота вполне может стать главной силой коммандос, на что армия ответила очень выразительно: «Ну уж нет, черт побери!»

Однако в конце лета 1943 года перемены стали свершившимся фактом. Морской пехоте поручили создать еще шесть отрядов в дополнение к двум уже сформированным: будущие отряды коммандос морской пехоты с номерами от 42 до 47. Девятый, отряд № 48 коммандос морской пехоты, прибавится весной 1944 года, когда будут наращивать силы к операции «Оверлорд».