- Конечно, согласна, помощь не помешает. Только у нас в доме тесно, если только двоих - троих девочек посадить место найду.

- Хорошо, пока так, а потом подумаем, где вам лучше будет расположиться.

С этим мы и расстаемся. Я навожу порядок, проверяю, что осталось Андрею на ужин. Надо завтра за продуктами идти, как-то мы такой дружной компанией все быстро подъели, но мне нисколько этого не жаль. Надо еще завтра Родиону про пирожки напомнить и помощь МММ.

Андрюша сидит сосредоточенный, немного грустный, что-то рисует в альбоме. Надо опять папе напомнить про учителя. Подхожу к нему, глажу по ногам, обнимаю:

- Ты не скучал сегодня, не очень расстроился,что я тут тебя совсем забросила? Столько дел свалилось сразу, вот и сегодня мы как раз обсуждали, как и чем помочь таким, как Спирька.

- Нет, тетя Маруся, просто песня грустная, япро маму вспомнил.

- Подожди-ка,- я иду в комнату и приношу портрет мамы Андрюши. - Пусть у тебя стоит. Ты не против, что я ее комнату заняла?

- Конечно нет, с вами так интересно стало!И не переживайте - я вовсе не один, как раньше, со мной же и мальчишки, и Настя с Марфушей были. Я ведь понимаю, что у взрослых своих дел много. И я зайцев для Насти рисовал, она обещала мне сделать и подарить.

- Вот и отлично! Но покажи-ка своих зайцев, уж больно Настя их хвалила.

Андрюша с улыбкой показывает рисунок и я тоже улыбаюсь - первая семейка очень напоминает Настю и Марфушу, а вот вторая - вылитые Андрей-большой и Андрей-маленький, а рядом - неужели это я? Очень похожа! Значит, ребенок принял меня в их семью. Мне это очень приятно, но я ничего не говорю, боясь спугнуть ту тонкую связь, которая установилась между нами.

Потихоньку разговариваем, я прошу Андрюшу немного походить - он засиделся, и замечаю, что делает он это вроде поувереннее, чем раньше. Поскакали немного на Буцике, поиграли сидя на полу в мяч, поделали упражнения для ног - и папа пришел.

Рассказываем по порядку все свои новости, только я пока не стала говорить про встречу с лохматым. Надеюсь, больше он не появится, а если и начнет снова приставать, тогда и действовать буду. Папа обрадовал новостью, что нашел Андрюше учителя рисования, знакомого Кушкина - ну куда без него, придет завтра к вечеру.

Рассказываю про наше заседание "Любителей коров", смеются оба. Кормим папу и садимся все работать - я записываю рецепты и вспоминаю тексты песен и их музыку, папа что-то чертит, сын лепит из теста - оказывается, его сделали, но забыли про него.

Появляется идея сделать гостям на встрече с лектором небольшие подарки - останавливаемся на цветке розы - и лепится легко, и ярко, и красиво. Делаю первый не очень уклюжий образец - у ребенка явно лучше выходит. Так и закончился очередной спокойный семейный вечер.

Нас утро встречает прохладой и привычными делами - папа собирается на работу, мы все дружно завтракаем, приходит Настя с Марфой, сажаем и их за стол. Уходя, мужчина спохватывается:

- Совсем забыл, нам вчера жалование дали! Берите на расходы, сколько надо, я же видел, что вы свои деньги тратили.

Я беру, пересчитываю и при нем записываю в тетрадь поступление. Андрей хмыкает, но видно, что ему нравится моя скурпулезность в тратах.

Определяем сегодняшний круг забот - надо купить продуктов, приготовить обед, погулять с Андрюшей. Это все забота Насти.

Даю ей сразу десять рублей и записываю в тетрадь. Надо купить мяса, рыбы, овощей, круп, сладостей- угощать мальчишек. Настя прячет деньги в карман передника и кивает - потом отчитается. Я уже знаю ее честность и ответственность и нисколько не переживаю.

У меня - встреча с Антониной и поездка в приют. После этого посещение книжного магазина и обсуждениепе рвой встречи в салоне.

И вдруг я ловлю ту мысль, которая мучила меня вчера - а почему мы хотим организовать встречу с лектором обязательно в больнице? Ведь сами больничные условия не позволят дамам спокойно расслабиться, пообщаться, попробовать те средства, о которых рассказывает лектор. Да и лишнюю инфекцию нести больным или подцепить от них - тоже добра мало.

Лучше мы рассадим их за маленькими уютными столиками в книжном магазине, предложим небольшое угощение, там же они смогут приобрести книги по косметике - надеюсь, такие найдутся, или листовки с рецептами. Заодно и рекламу нашего литературно-музыкального салона сможем сделать.

Чем больше я размышляю, тем больше мне нравится эта идея. Да и лучше мы заплатим за аренду приятным людям, чем будем "отстегивать" деньги заведующему больницы за просто так.

Решено - надо только обсудить это все с Клавдией и Александром Филипповичем и предложить такой вариант Антону Павловичу.

Кто-то робко стучится в дверь - открываю, на пороге Аннушка, скромно одетая, не похожая на себя всегдашнюю. Говорит, протягивая на тарелке блины:

- Помяните моего Васеньку, сегодня ровно год, как он погиб! - и глаза в слезах - сразу видно, что любила она его искренне.

Я немного растерялась, как надо ответить - у нас бы сказали: "Царствие небесное и вечный покой", но тут не знаю, как положено. Поэтому говорю просто и искренне:

- Вечная память герою, пожертвовавшему своей жизнью за других.

Видно, что такой ответ понравился и дал понять, что я в курсе истории. Запускаю Аннушку в дом и она обходит всех с тарелочкой, даже Марфушу. Все кланяются, благодарят, обводят около лица круг, как делал Андрюша, когда нашел меня.

Кажется, что это было очень давно, но прошло всего чуть больше недели - но эти дни были настолько насыщенными, как будто месяц пролетел.

Я беру Аннушку за руку и слышу ее мысли:

- Жалко Васеньку, мне так одиноко без него. Но какая все-таки эта тетушка необычная, вон как чисто да красиво стало, и песни дивные поют, и пацаны у нее по струнке ходят. Да и сам инженер расцвел, все насвистывает да улыбается. И девчонка эта у Настухи уже не такая замурзанная ходит, даже что-то лопочет в уголке. А я все сижу в своей комнате...

Я слушаю эти незамысловатые мысли и думаю, чем же ей помочь. Подсказку дает Настя:

- Садись с нами, Аннушка, почаевничай. Поговори с нами, расскажи, чем живешь.

Женщина с удовольствием присаживается, расправляя платье, начинает разговор:

- Да чем живу? Скучно я живу, заняться особо нечем.

И тут еще одна идея появляется у меня - а если и ее привлечь к шитью кукол вместе с девочками из приюта? Только надо у Насти спросить - согласится ли она на такую компаньонку. Но и тут Настя опережает меня:

- Аннушка, а ты шить-то можешь?

- Конечно, у нас в деревне все ко мне бегали, кому платье, кому юбку сшить.

- Мария Ивановна, а можно вас?- это Настя обращается ко мне.

А я и рада, что наши мысли совпали. Шепчу ей потихоньку:

- Я только хотела предложить привлечь и её к шитью кукол. Как, сработаетесь с ней?

- Попробую, так-то она бабенка неплохая, от скуки языком точила, а если дело дадим, и ей хорошо будет, и соседям.

- Дело твое, договаривайся сама с ней.

И я предоставила возможность Насте все рассказать, а Андрюше показать свои работы. Кстати, надо будет как-то отметить его и Насти вклад в это дело, сделать таблички об авторе и изготовителях кукол.

Я же слышу, что в дверь еще кто-то стучится. На этот раз это Антонина, которая с удивлением смотрит на всех присутствующих. Я представляю всех и она еще больше удивлена такому собранию людей, но ничего не говорит.

Поразила ее и Марфуша, которая как раз сегодня очень чисто и красиво одета - на ней милый передник, в косичках бантики, ее специфическое личико сияет. Но вот она засунула в рот маленький кусочек соленого теста, которое мы забыли убрать, и кривится - невкусно. Настя говорит ей:

- Нельзя, бяка, - и та повторяет:- Бяка, бяка!

Вот и еще словечко в ее копилочку, отлично! Выходим с Антониной во двор и тут она не выдерживает: