Понимая, что лично меня они уже в расчёт не берут и, опасаясь попасть под раздачу, стал присматривать за окрестностями. Время от времени посматривая в оптоэлектронный бинокль. Боковым зрением заметил приближающуюся точку в небе. Пытаясь привлечь внимание двух разозлённых фурий, позвал девушек.

— Девчонки, что за птичка к нам в гости летит? Вот там — смотрите.

И показал рукой направление. «Частнособственницы» проследили взглядом и медленно стали приседать. Первой опомнилась Оля.

— Вась, прячься, это гигантский орёл Хааста, он на Моа охотится и нами не побрезгует.

Я присел и прижался спиной, вместе с девушками, к платформе. Голос сам перешёл на шепот.

— Большой он? Может быть, не заметит нас?

Ольга так же шепотом мне ответила.

— Вы там в своём космическом далёко совсем перестали соображать, это же орёл, он не хуже твоего бинокля видит. И крылья у него метра три в размахе. Когти в музее видела, впечатляют!

Раздумывать было особо некогда, схватил пульт платформы и включил антигравитаторы.

— Значит так, спорщицы, поднимаю «волокушу» на максимум. Залезаем под неё. Смотрите не лезьте под движки, придавит сильно, может рёбра сломать. Лайза арбалет приготовь, а пистолет мне дай. Отобьёмся!

Битва с воздушным агрессором не состоялась по вполне прозаической причине. Снизившись и не найдя добычи огромный хищник улетел. Но громкий клёкот и хлопанье крыльев пробрали нас так, что полчаса мы ещё просидели под защитой платформы. Хорошо, что орёл охотится с лёту, а не рыщет по норам и под корягами как такса моего деда.

Обсудив с дамами новую опасность, решили форсировать переход к моей стоянке. Теперь кроме поверхности пришлось следить и за небом.

Шестого апреля, добрались до берега ручья. Девчонкам мой выбор понравился и пока я ставил палатку, с визгом от холодной воды принялись купаться в озерце. Семнадцать градусов на воздухе и градусов пятнадцать в воде, не способствовали длительности процесса. Переодевшись в мои чистые вещи, выбрав, что потеплее, они и меня стали загонять на помывку.

— Базил ты же не хочешь ходить потный и грязный как свинья — давила на меня Лайза.

— А мы тебе спинку потрём — посмеивалась Ольга, подталкивая меня к воде.

Сопротивляясь и упираясь, я надумал подшутить над ними. Сказав, что они изверги и садисты, незаметно завернул в сменную одежду маску-акваланг. Разделся и нырнул в обжигающее зеркало озера. Надел под водой маску, выдохнул в неё, развернулись плёночные жабры и микро-компрессоры стали подавать мне воздух для дыхания. Глубина у противоположного берега была метра полтора, там я и затаился. Моё отсутствие было замечено минут через пять. Девушки бегали вокруг водоёма и кричали, зовя меня. Через преломление сред видно не очень хорошо, однако когда они стали раздеваться, собираясь прыгать в воду, я не выдержал и поднялся из воды. И тут же рухнул обратно, кто-то сильно ухватил меня за большой палец левой ноги.

Получив положенную долю тумаков и упрёков, чистый и переодетый я сидел у костра. В кастрюле варился приличных размеров рак, не уступающий габаритами омару.

— Это crays или по маорийски koura- плотоядно посматривая на варево, пояснила Лайза.

— Чуть палец мне не откусил, зверюга! — попытался я вызвать сочувствие.

— Надо было тебе другой «палец» откусить, скажи спасибо, что это не Тасмания, там такие раки до трёх килограммов бывают, а этот и на полтора не тянет — позлорадствовала Оля.

Разнообразив свой рацион деликатесом, мы принялись обсуждать ближайшие, неотложные дела.

Самое главное, надо срочно отправляться за Мегги.

Вторым по значимости вопросом была проблема аборигенов. Терпеть такую угрозу смерти подобно. Рано или поздно столкновение с ними неизбежно. Если встреченных нами воинов случайно занесло на остров, нельзя дать им вернуться обратно к себе домой и притащить потом сюда орду каннибалов.

Лайза оказалась по образованию антрополог и имела степень магистра. Она напомнила мне о возможности присутствия на этой земле и другого населения, возможно австралоидов. Дружелюбные они или нет, неизвестно. Придётся исходить из худшего варианта, что бы, не разочароваться в дальнейшем.

Третьим вопросом было строительство дома. Зима не за горами, холоднее всего будет в июне — июле, даже днём температура может опуститься градусов до шести тепла. В сочетании с высокой влажностью, это настоящий колотун. Строиться будем на выбранном мною месте, когда приведём Мегги.

Спать не ложились, пока я не собрал примитивную сторожевую систему. Её основой стали датчики положения груза из одноименного отсека шаттла. Через контроллер подключил к компу, настроив программу на массу пересекающего линию охраны объекта, в пятьдесят килограмм. Девчонки проверили, попытками проникнуть на поляну из леса и бамбуковой рощи, сигнал тревоги тут же оповещал об их действиях. Со стороны озерка система легко отслеживала и скорость перемещения нарушителя. Теперь можно спокойно укладываться, но пистолет далеко не прятать.

Утром проснулся от того, что рука спящей Лизы легла мне на горло, и стало трудно дышать. Теснота палатки позволила, нам троим, устроиться на ночлег только с минимальным комфортом.

Слева приткнувшись к моему боку, лежала Ольга, справа Лайза, тихонечко сопящая во сне. Сняв её руку с себя, не удержался, провёл ладонью по её волосам. Девушка забормотала и, отвернувшись от меня, продолжила видеть сны. Что ж, как ни хорошо спать, будучи согреваемым двумя красавицами, надо вставать и добывать «хлеб насущный».

Свежей дичи во вчера установленных силках не было, и завтрак опять составил бульон из сублимированной птицы, приправленный корешками, найденными неугомонной Лайзой.

Проснувшиеся подруги не преминули поехидничать в мой адрес, мол, не смог пристать ни к одной беспомощной и сонной девушке. Получили в ответ не менее лестные слова о том, что сами ледышки. Пикируясь и незлобно подшучивая, друг над другом, наш смешанный коллектив развил бурную деятельность по обустройству быта и подготовке похода за Мегги.

Хотя Оля и Лиза, буду называть её русским именем, старались не показывать беспокойства, было видно, что они переживают за оставленную в самолёте третью девушку. Мегги была старше девчонок на семь лет. Они, будучи ровесницами, в свои двадцать четыре года, считали её уже зрелой женщиной. Оставив её одну, обеспечили топливом для печки и едой на первое время. У неё было небольшое количество упаковок печения, шоколада и консервов. Для самообороны: спортивный арбалет, менее мощный, чем у Лизы, но компактней и легче. Вся одежда пассажиров неудачного рейса и товар для спорт-магазинов тоже остался под её присмотром.

— Не пропадёт она — заверила меня Лиза. — Беспокоит только появление на острове полинезийцев. Как бы не нашли наш эйрплан! Да и тут не всё потеряно. Мегги три года прослужила волонтёром «Корпуса мира» в Колумбии. Может за себя постоять.

— Что такое этот корпус? — озадачился я. — Военная организация?

— Нет. Это скорее рекламная фирма, поднимающая престиж США в мире. — Лиза подумала и добавила. — Правда, как говорят, очень многие волонтёры раньше служили в разведке или других спецслужбах. И я думаю Мегги, одна из них.

— Почему ты так считаешь? — Не знаю для чего, я стал дальше её расспрашивать.

— Краем уха слышала её разговор с погибшей подругой. — Опустив глаза, Лиза заговорила чуть тише. — Они вроде как где-то проштрафились и руководство отправило их с глаз долой, подальше. Айрин, погибшая в катастрофе, ещё сказала: «Годик поживём у этих папуасов, всё успокоится, забудется и нас вернут на службу».

— А как же исследования, вроде как гранты были выделены. Не боялись они выглядеть глупо? — Удивился я. — Или в ваше время, наука как прикрытие, для опальных резидентов в порядке вещей?

— Ха! Они вовсе не тупые дуры, как минимум получили дипломы бакалавров и не в одном университете. Мегги и Айрин вели беседы о работе с твоей Олей на равных. — Лиза состроила хитрую рожицу. — Не удивлюсь, если окажется, что всю эту поездку оплатило CIA. Только для прикрытия двоих агентесс. Что-то ранее университет, где я работаю, не имел фондов, и вдруг деньги появились.