Он поднимает руку, словно собирается меня отодвинуть.
— Это касается только нас, — говорит он, прищурившись.
Я смотрю в сторону входа в зал и ловлю взгляд Брэди. Он начинает двигаться в нашу сторону.
Когда я отвожу взгляд, она тоже поворачивает голову, чтобы заглянуть ему за плечо. Несколько парней возле бара следят за нашим разговором.
— У тебя мальчишник? — Она не дает ему ответить. Вместо этого она улыбается и качает головой. — Возвращайся к своей жизни. Женись и заведи чертову уйму детишек, мне все равно. Но сделай одолжение, забудь о том, что когда-либо видел меня здесь, и дай мне жить своей жизнью.
— Ты так не думаешь.
Этими словами он словно нажимает на выключатель, потому что все ее тело напрягается, и на этот раз она не нервничает. Она в ярости.
— Теперь ты собираешься сказать мне, что я думаю? А как насчет того, чего я хочу? Это ты тоже решишь за меня? Я скажу тебе, чего я не хочу. Тебя. Той ночью. Я не… — Она задыхается, пытаясь подобрать слова. — Я не хотела, чтобы все зашло так далеко и…
— Что ты хочешь этим сказать? — шипит он в ответ. — Ты хотела меня так же, как я хотел тебя. Не притворяйся, что это не так.
— Нет, я хотела того, кого знала раньше, а ты хотел поразвлечься, прежде чем пообещать себя другой. Я совершила ошибку.
С меня хватит. И с нее хватит. Я наклоняюсь к ней и говорю:
— Офис Хэдли — последняя дверь справа.
Она поднимает на меня глаза, полные слез.
— Он того не стоит.
Она права, но я не могу позволить этому парню думать, что последнее слово осталось за ним. Он относился к ней как к удобному дополнению. Для меня она — единственный человек, на котором я хочу сосредоточиться.
— Я просто прослежу, чтобы он нашел выход.
Я машу рукой, и Брэди быстро подходит ко мне, предлагая ему уйти.
— Ты что, шутишь? Это мой мальчишник.
Брэди в ответ лишь ухмыляется.
— Похоже, твоя вечеринка переезжает в другое место.
Я поднимаю взгляд на лестницу и вижу Линкольна, наблюдающего за происходящим. Он прикроет меня, если понадобится. А сейчас этот парень никак не может покинуть Фиаско, не убежденный в том, что ему никогда не стоит возвращаться. Я иду за Брэди, пока он выводит Филиппа через парадную дверь и дальше через пекарню. Когда его ноги ступают на тротуар, я не останавливаюсь.
— Теперь, когда мы остались вдвоем, позволь мне прояснить, кто я такой.
Он смотрит поверх моего плеча на своих друзей, которые идут следом за мной. Я в меньшинстве, но с такими парнями я справлюсь — одни разговоры, никакого содержания.
— Мне пора возвращаться, Грант, — говорит Брэди от двери.
— Я сейчас буду. Дай Линкольну знать, что я здесь, ладно?
Я поворачиваюсь обратно к этому засранцу. Мое тело дрожит от злости и тревоги, мне нужно вернуться к Лейни.
— Ты сделаешь, как она просила. Потому что если ты этого не сделаешь, я без проблем расскажу твоим друзьям в Нью-Йорке, в частности в твоем офисе, что ты лживый мошенник. — Я потираю ладонью щетину на щеке. — У меня такое чувство, что твой будущий свекор может найти эту информацию интересной, как ты думаешь?
Его рот удивленно приоткрывается, давая понять, что я застал его врасплох. Он ожидал хука справа, но с такими парнями, как он, я предпочитаю бить туда, где больно.
— Грант, ты в порядке? — Линкольн окликает меня от двери. Как раз вовремя.
— Все в порядке, просто хочу быть уверен, чтобы мой новый друг нашел дорогу домой.
Я поворачиваюсь к Филиппу, он смотрит мне за спину, явно нервничая из-за того, что я приближаюсь к нему.
— Ты забудешь о ней. Ты забудешь, что видел ее здесь. Ты никому не скажешь об этом.
Он поднимает руки, вздрагивая, что я подошел так близко.
— Послушай, парень, я не хочу проблем. С ней все в порядке?
— Тебя это не касается. Она моя. Я хочу, чтобы ты убрался из моего города. Сегодня же вечером. — Я делаю шаг ближе. — Если я узнаю, что ты снова произнес ее имя — даже для того, чтобы рассказать своей невесте, что ты натворил, — я превращу твою жизнь в ад.
Он ничего не отвечает. Широко распахнутых глаз и его очевидной растерянности достаточно, чтобы понять, что он не станет для нее проблемой. Но я все равно позабочусь о том, чтобы один из контактов Дела в Нью-Йорке навестил его на работе в полном обмундировании, просто для напоминания.
Я прохожу мимо Линкольна. Сейчас мне нужно увидеть Лейни и убедиться в том, что с ней все в порядке.
— Хочу ли я знать, что это было? — спрашивает он, догоняя меня.
— Нет.
Он останавливается у лестницы.
— Ты поднимаешься обратно?
Я игнорирую его и продолжаю идти прямо к кабинету Хэдли. Когда я закрываю за собой дверь, Лейни стоит, прислонившись к маленькому письменному столу, и ковыряет палец. Она выглядит менее взволнованной, чем когда я ее отправил сюда, но ей нужно знать, что больше не о чем беспокоиться. В маленьком помещении тихо, несмотря на то, что за дверью и дальше по коридору — битком набитый бар и играет группа.
Она встает и начинает говорить:
— Мне нужно еще кое-что…
Я закрываю дверь.
— Все закончилось.
Она смотрит на дверь, а затем снова на меня.
— Что?
— С ним. Все закончилось.
Я не хочу, чтобы она еще хоть секунду думала об этой части своего прошлого. Она и так переживает из-за того, что произошло, и мне не нравится, что встреча с ним снова вскрыла это.
Прикусив губу, она изучает меня.
— Ты причинил ему боль?
— Пригрозил ему, чтобы он держался подальше. Хлопнул его по спине, чтобы убедиться, что он услышал все, что ты сказала.
Она опускает взгляд на свои руки.
— Это ужасно — поблагодарить тебя за это?
Я подхожу к ней и приподнимаю за подбородок ее лицо. Я не воспринимаю как должное то, как она смотрит на меня. В ее красивых глазах видны голубые искорки и карие завитки, которые сейчас, в полумраке за столом, напоминают мне о моем бурбоне, и о том, что она как будто дуется, пока ждет, что я скажу.
Приблизившись к ее губам, я шепчу:
— Повернись.
Она ищет в моих глазах то, о чем я прошу, и как только видит это, поворачивается ко мне спиной. Я провожу руками по ее обнаженным плечам, по гладкой коже. Я испытываю непреодолимую потребность почувствовать ее, обладать ею.
Отодвинув ее волосы в сторону, я наклоняюсь и целую ее прямо под ушком, в то самое местечко, которое заставляет ее мурлыкать, когда я уделяю ему достаточно внимания. Она откидывает голову назад, прислоняясь к моему плечу, а я позволяю своим рукам блуждать по грубому материалу ее топа. Я провожу по швам и по кристаллам, которые скрывают ее кожу. Она выглядит так идеально в моих объятиях. Мне хочется защитить ее, обеспечить ее благополучие, видеть ее такой, какая она есть: сильной, сексуальной, именно такой, как я хочу.
Я наклоняюсь, чтобы провести носом по ее шее. От нее исходит нежный цветочный запах, как от полевых цветов за моим домом, а мои губы пахнут бурбоном.
— Я уехала не из-за него.
Я знал, что она рассказала не все, но я не собираюсь давить. Не сейчас.
Кивнув ей, я провожу рукой вниз по изгибам ее тела и между бедер. Я глажу ее киску через атлас нижнего белья, прижимая свой твердеющий член к ее заднице.
— Могу ли я стать причиной, по которой ты останешься?
Вот она, главная причина, почему я держал дистанцию. Почему я ненавидел саму мысль о том, что она ворвется в нашу жизнь и будет жить напротив меня. Это единственное, чего я боялся желать, не говоря уже о том, чтобы просить кого-то. Чтобы они остались.
Она проводит ладонью вверх по руке, которой я сжимаю ее талию, отрывает от своего тела и тянет к губам. Она целует мою ладонь и хрипло выдыхает:
— Да.
Я касаюсь губами ее затылка, позволяя им задержаться там, чтобы осознать, что это делает со мной. Я словно сбрасываю с плеч все эти годы неспособности по-настоящему заботиться о ком-то. В ответ она прижимается ко мне бедрами, и это чертовски приятно.