Блэр забыла обо всем. Ей больше не хотелось ломать голову над загадками Крэга Тейлора. Они говорили о книгах, музыке, фильмах, вспоминали изысканные блюда дорогих ресторанов. Ничего личного, никаких спорных тем. И вполне естественным показалось то, что во время разговора он обнял ее за плечи. Ей и в голову не пришло возражать, а потом как-то незаметно для себя она стала легко перебирать его пальцы.

Никогда еще Блэр не чувствовала себя так свободно с мужчиной, так уютно, надежно и вместе с тем так волнующе. Положив голову ему на плечо, она бездумно болтала, с упоением вдыхая особый, свойственный лишь ему аромат.

Наконец он встал и помог ей подняться.

– Пора возвращаться, – с сожалением сказал он слегка охрипшим голосом, в котором едва заметно проскальзывало напряжение.

Крэг все еще поддерживал ее под локоть, но не пытался поцеловать. Блэр была разочарована. Она не сомневалась в том, что он хочет это сделать, но почему-то сдерживает себя.

Она молча кивнула.

Костер уже догорал, освещая лагерь тусклыми языками пламени. Было раннее утро. Все остальные давно спали.

Проводив Блэр до палатки, Крэг задержался у входа. Он не отрывал от девушки своих золотистых глаз, горевших ярким завораживающим огнем. На мгновение в его взгляде вспыхнуло желание, которое она так жаждала увидеть, но Оно сразу же сменилось сожалением.

Блэр облизнула губы, не догадываясь, что он свободно читает на ее лице такое же неприкрытое желание. Ее глаза, два сверкающих изумруда, горели тем же пламенем. Она подняла голову – ее волосы рассыпались по плечам огненными струями – и приблизила к нему свои полуоткрытые губы – влажные, розовые, манящие.

Вздрогнув всем телом, Крэг хрипло вздохнул. «Черт возьми, – снова подумал он. – Ведь я не робот… не бездушный компьютер!»

Он жадно приник губами к ее губам – жарким, требовательным. Они послушно открылись, уступив его сладкому напору. Крэг вдохнул ее нежный пьянящий аромат…

И впервые в жизни утратил контроль над собой!

Ее губы напоминали ему цветок, распустившийся под жарким солнцем. Она, точно невинная девушка, постигала тайны чувственных наслаждений и дарила ему свою нежность. Он обнимал ее, такую мягкую и податливую, такую восхитительно женственную, теплую и отзывчивую…

Блэр тихо застонала, сама того не сознавая, – она была уже за гранью реальности.

Ласки Крэга превзошли самые смелые ее ожидания. Его страстные, требовательные и вместе с тем чувственно-нежные поцелуи сводили с ума. Она дрожала, прильнув к его крепкому телу; каждым движением языка, каждым поглаживанием руки он доказывал ей, что она женщина, доводил до блаженного исступления. Позже она поняла, как не хватало ей именно такого мужчины, который сумел бы заставить гореть не только ее плоть, но и душу. Ей хотелось навечно остаться в его объятиях, вбирать в себя жар его тела и пылать тем неведомым доселе огнем, который разжигали в ней его опьяняющие поцелуи.

Слишком поздно Блэр поняла, что, отвечая на страстные, по-мужски жадные поцелуи, отдает взамен частицу своего сердца. Но она не могла ни в чем ему отказать…

Он оторвался от губ Блэр, не выпуская ее из своих крепких объятий. Их дыхание постепенно выровнялось, сердца перестали колотиться.

Крэг вновь овладел собой. Разум обуздал желания тела, но тело тут же люто возненавидело разум.

«Черт, после этого задания – сразу в отставку!»

Блэр медленно возвращалась к реальности. Да, это и впрямь необычный мужчина, с иронией подумала она. Он мог получить все, что хотел. Почему же остановился? Или почувствовал ее страх, таившийся за бурным волнением крови?

Крэг отпустил девушку и нежно коснулся ладонями ее подбородка.

– Спокойной ночи, Блэр, – ласково проговорил он, потом отвернулся и, сунув руки в карманы, быстро прошел мимо угасающего костра к своей палатке на самом краю лагеря.

Блэр с замиранием сердца смотрела ему вслед, понимая, что совершила глупость: влюбилась в человека, в жизни которого, по его же собственному признанию, нет места для личных привязанностей.

Но это такое чудесное чувство – любовь! Пусть даже заранее обреченная на страдания.

Наверное, Крэг ушел потому, что знает: он не может дать ей ничего постоянного. Но она уверена, что он хочет ее так же сильно, как и она его.

А она до безумия желает близости с ним – хоть на ночь, хоть на час!

Желает, но все еще не доверяет. Ни на йоту.

Вся дрожа, Блэр юркнула в палатку, кое-как разделась и натянула через голову длинную хлопчатобумажную ночную рубашку. Лежа на койке и глядя в брезентовый потолок, она слушала отчаянное биение своего сердца.

Крэг еще сможет завоевать ее доверие. Теперь он будет работать в их бригаде, а это значит, что они будут видеться каждый день.

Да, она хотела его, и желание это было вполне осуществимо. Вот отчего ей было так страшно.

Крэг Тейлор лежал в своей палатке и, так же как Блэр, смотрел на темный брезент. Еще никогда в жизни он не желал женщину так неистово.

Его тянула к ней какая-то странная, неведомая сила.

Он был околдован бездонными озерами ее глаз, мягким бархатным голосом, ее достоинством, преданностью делу, чуткостью, умом…

Ну хватит, осадил он себя, весь дрожа от ночной прохлады. Прошло пять дней. Пять ужасных, мучительных дней и еще более мучительных ночей…

Никакая выучка не могла избавить его от безумного ночного томления, ибо такое случилось с ним впервые.

Он стал жертвой колдовства, которому не хотел давать название.

Наконец наступил назначенный час. Крэг бесшумно выбрался из лагеря и начал неслышно пробираться по темным джунглям. Ровно в полночь он вышел на поляну. Кроны деревьев пронзила яркая вспышка, похожая на молнию, – Крэг передавал шифрованное сообщение. Небо озарялось яркими вспышками, которые мелькали чаще, чем мог видеть нетренированный глаз: «Прибыл на место, точка. Все хорошо, точка».

Ответ пришел незамедлительно: «Держи позицию, точка. Жди дальнейших указаний, точка».

Не замеченный ни единой живой душой, желтоглазый хищник вернулся в лагерь.

Утром Блэр ощутила неприятный укол страха. Вспоминая вчерашний день, она с мучительным смущением оценивала собственное поведение.

Совершенно очевидно, что между ней и Крэгом Тейлором возникло нечто, и это прекрасно.

Но она же буквально бросилась в его объятия! Она просто предлагала себя ему, и он не мог этого не заметить. Из них двоих именно Крэг проявил сдержанность. Интересно, что он теперь о ней думает? И как она посмотрит ему в глаза при свете дня? От одной мысли об этом Блэр побледнела. Однако предстоящий день обещал ей новую волнующую встречу с Крэгом.

Девушка посмотрелась в маленькое квадратное зеркальце, стоявшее на столике у койки, и криво усмехнулась.

– Ну чего ты хочешь, Блэр? – спросила она свое отражение.

На этот вопрос у нее по-прежнему не было ответа.

– Это не важно, правда? Просто мне нужны эмоции, любые.

Но так сильно увлечься мужчиной, которому не доверяешь, – это уж слишком!

Встреча с Крэгом прошла легко. Он был первым, кого она встретила в то утро. Голый по пояс, Крэг стоял перед своей палаткой и брился, поигрывая крепкими бронзовыми мускулами. Зеркальце, такое же маленькое, как у Блэр, было под рискованным углом вставлено в углубление столба, предназначенное как раз для этих целей.

Увидев ее, Крэг сразу улыбнулся – легко и искренне. Казалось, его приветливый золотистый взгляд разгоняет утреннюю прохладу.

Блэр почувствовала, как смущение уходит.

– Доброе утро, – сказал он, шутливо морщась перед зеркалом и чуть взмахнув рукой, в которой была бритва. – Обычно я легко справляюсь с этим делом, но сегодня у меня немного трясутся руки.

Блэр усмехнулась:

– Вы не похожи на слабонервного человека.

– Вы правы, – согласился он, – такое со мной не часто случается.

У нее отлегло от сердца. Он вовсе не хотел оттолкнуть ее, а просто сдерживал свое влечение – может быть, чувствовал ее сомнения, а возможно, и сам не мог разобраться в своих чувствах. Несколько искренних слов, сказанных без всякого стеснения, простой дружеский взгляд – и она получила ответы на вопросы, которые не давали ей покоя. Они хотели друг друга, но им требовалось время. Блэр ответила на его откровенность: