— Но как? — восхищенно спросил альв.

— Они делают то, что вы ждут от них, — ответила чародейка, и призрак улыбнулся, положив руку на плечо девушки, приведя Руалар окончательно в замешательство. — Ты знаешь, что Дымка должен быть живым, и я знаю, вот он и становится плотным.

— Белава, вражья дочь! — разнесся женский голос над призрачным станом.

— Ой, — девушка даже присела, а призрачный Радмир весело засмеялся. — Матушка! Я же и забыла, что она тоже тут будет.

— А ну постой, — снова раздался голос, и к ним вышла женщина, такая же зеленоглазая, как и чародейка.

— Все, — чародейка нырнула за альва, — пора нам, Повелитель. Матушка-то про меня более всех знает.

— Белавушка, — теперь к ним спешил и черноволосый тысячник.

— Где наша спасительница? — грохотал князь Добрыня.

— Мама, — выдохнула чародейка. — Перестаралась.

Она выбежала из призрачного лагеря и устремилась к своим живым товарищам. Призраки собрались у кромки морока, не переходя дальше. Матушка ругалась, Ярополк звал, Радмир заразительно смеялся, глядя вслед испуганной девушке. К трем призракам спешил великан и еще один мужчина.

— А вот и мастер мой, — ткнула в него пальцем чародейка. — Дарей, чародей силы немалой.

Руалар догнал ее, усмехаясь. Они попрощались с воинами и открыли переход. Витязь Радмир проводил их хмурым взглядом и повернулся к мороку. Те призраки, которых притянула Белава, уже разошлись, будто ничего не было. Витязь глубоко вдохнул, выдохнул и пошел к мороку.

— Куда ты? — позвал его Дарислав.

— Поговорить хочу, — ответил мрачный витязь.

— Так ведь ненастоящие они, — покачал головой мужчина.

— Все равно. Хочу я поближе взглянуть, — и шагнул в фальшивый лагерь, привлекая внимание призраков.

Тут же дорогу ему перегородил великан с громоподобным голосом.

— Здрав будь, друже, — радостно крикнул он. — Отведай- ка меда моего, — поманил за собой.

— Некогда мне меды распивать, — буркнул витязь, отыскивая среди призрачных людей второго Радмира.

— Не уважаешь, стало быть, князя пустошевского? — обиделся призрак. — Обидеть хочешь Добрыню Твердиславовича?

— Я хочу меда пустошевского отведать, — появился из-за спины витязя один из дружинников.

— Пойдем, угощу на славу! — обрадовался великан, разом забыв о Радмире.

Тот прошел еще немного и увидел дымчатого жеребца и самого воина-странника. Второй Радмир сидел, прислонившись спиной к дереву. Витязь сел напротив и уставился на свое отражение. Странник вроде бы дремал и не обращал на витязя внимания. Он чуть нагнулся вперед, и призрак открыл серые глаза. Теперь они смотрели друг на друга и молчали. Ах, коли бы с настоящим поговорить, подумал витязь, ища отличия со странником.

— Любишь Белаву? — спросил витязь.

— Больше жизни, — ответил призрак.

— Я ее не отпущу, — продолжил Радмир из этого мира.

— Ее не удержишь, — улыбнулся призрачный Радмир. — Если что в голову себе вобьет, уже ничем не собьешь, как ни старайся.

— Ты понимаешь, о чем я? — еще больше помрачнел витязь.

— О том, что спрашиваешь, — продолжал улыбаться странник.

Витязь встал и махнул рукой, осознав, что у призрака просто есть подходящие ответы, которые он может дать на его вопросы. Призрак не удерживал. Он вновь закрыл глаза и замер, так же как и его дымчатый жеребец. Витязь вышел за пределы морока и вздохнул. Потом усмехнулся и покачал головой.

— Не дело это, — сказал он. — Так и ума лишиться можно.

— А медовухи-то даже призрачной нет, — раздался за его спиной голос. — И князь, как вошел в шатер, так столбом и застыл. Морок, одним словом.

Дружинник махнул рукой и пошел к своим.

— Морок, — усмехнулся витязь. — Все это один сплошной морок.

Ночью в окно покоев Белавы постучались. Девушка вскочила, ошалело озираясь. Стук повторился, и она посмотрела на окно, там зависла летучая мышь. Упитанная такая, с золотыми глазами. Белава завороженно смотрела на эту мышь, пока та снова не постучалась, очень вежливо так постучала, и чародейка подошла к окну, открывая его, отчаянно ругая себя за любопытство. Летучая мышь благодарно кивнула и скользнула внутрь, села на стол и… раскрылась грамотой. В конец заинтригованная девушка подошла к грамоте и взяла ее в руки. Послание было от демона. Он просил ее выйти к арке, обещая худого не делать. Потом шел наглый шантаж. Вогард заверил Белаву, что если она по тихому не выйдет, то он явиться сам, сломав новую защиту остроухих.

— Вот же демон, — возмутилась чародейка, а грамота в ее руках опять сложилась в летучую мышь.

— Ответ писать будешь или сразу на выход? — вежливо осведомилась летучая мышь голосом Вогарда и… осклабилась.

— Чур меня, — взмахнула Белава, зрелище было жутковатым. — Напишу, — решила она.

Мышь послушно развернулась грамотой, предлагая ей приступать. Чародейка подумала и написала, что ухмыляющиеся летучие мыши ей в диковину, и потому она пьет успокаивающую настойку и выйти не может. Грамота сложилась и выпорхнула в окно. Девушка хмыкнула и легла, но тут же села на кровати и недовольно скривилась. Ответ она ждала, и это ее разозлило. Вот еще новости!

Мышь вернулась очень быстро. Вогард ей не верил и усилил шантаж, обещая появиться сразу у нее в опочивальне. Вот же гад крылатый! Девушка поняла, что следующее будет явление самого демона и на вопрос мыши:

— Опять писать будешь? — ответила кратко и сердито:

— Иду, морда твоя наглая.

Мышь опять осклабилась и села, следя за тем, как чародейка будет переодеваться.

— А ну пошел вон, охальник, — крикнула Белава и выкинула летучую мышь в окно, тут же закрыв его.

Мышь зависла за окном, и мстительная чародейка использовала альвийское заклинание, одевшее ее без долгих переодеваний. Мышь явно вздохнула и улетела. Белава усмехнулась и открыла переход. Она шагнула в него и тут же оказалась в руках довольного демона.

— Попалась, — расплылся он в радостной улыбке.

— А ну пусти, а то в пень оборочу, — тут же отозвалась Белава.

— За что? — притворно обиделся Вогард. — Я же просто обнимаю.

— Вот чтобы в следующий раз граблями своими не лез, — проворчала чародейка, и он убрал руки. — Ну? — грозно вопросила она. — Чего надо?

— Увидеть тебя хотел, поговорить, — улыбнулся демон. — А то завтра тебе не до разговоров будет. Милава утром с войском к вам пожалует.

— Встретим, — проворчала Белава.

— Они не по дороге придут, — продолжил Вогард. — Милава воспользуется тем переходом, что я ей еще в первую битву создал. Он иной, не такой, как ты открываешь. Рать вся разом объявится, будьте готовы.

Чародейка удивленно посмотрела на него.

— Что ж ты своей полюбовнице планы все рушишь? — спросила она. — Небось, змеюка неожиданно хотела, а ты мне весь расклад.

— Еще не весь, — усмехнулся демон. — Я не буду ей помогать. Тварей ее вы извели, так что войско ее не больше твоего будет. Со степняками шаманы их придут, колдовать будут. С южанами их заклинатели. Еще нелюдей приведет, те просто большие и очень сильные. Милавка одна осталась, потому будет злой и хитрой. Будь внимательна, чародейка. Хотя ты могла бы уже и не вступать в битву, теперь силы уравнялись.

— А что будешь делать ты? — осторожно спросила девушка.

— А я со стороны смотреть буду, как все это время смотрел, не вмешиваясь, — улыбнулся демон. — Я не буду мешать тебе, и не буду помогать ей.

Белава прошлась по полянке, задумчиво глядя под ноги. Шаманов и заклинателей возьмут на себя чародеи, воинов воины. Альвы смогут справиться с Милавой. Но не могла она бросить своих товарищей, потому решила остаться до конца. А там уж и для другого черед придет. Чародейка обернулась к демону. Он стоял, сложив на груди руки и наблюдал за ней. Красивый, неожиданно подумала Белава. Где-то всколыхнулось воспоминание о его чувствах, что он заставил ее испытать, девушка поежилась. "Пора бежать отсюда", — подумала она, но осталась стоять на месте. Потом вдруг подумала о том, как он попал в этот мир.