То, о чем мы только что говорили, как и все, по существу принадлежащее к современному миру, имеет характер глубоко антитрадиционный; но в одном смысле оно идет еще дальше, чем «антитрадиция», понимаемая как простое отрицание, и стремится к сознанию того, что можно было бы более точно назвать «контртрадицией». Здесь есть различие, сходное с тем, которое мы ранее сделали между отклонением и извращением, и которое также соответствует тем же двум фазам антитрадиционного действия, рассмотренного в целом: «антитрадиция» самым полным образом выражается в материализме, который можно было бы назвать «интегральным», таким, как он господствовал в конце прошлого века; что касается «контртрадиции», то мы еще видим только предвещающие ее знамения, образуемые всеми теми вещами, которые нацелены тем или иным образом на подделку самой традиционной идеи. Мы можем сразу же прибавить, что, так же, как тенденция к «отвердению», выражаемая «антитрадицией», не могла достичь своего последнего предела, который был бы поистине вне и ниже всякого возможного существования, можно предвидеть, что тенденция к растворению, находящая, в свою очередь, выражение в «контртрадиции», тем более этого не сможет; сами условия проявления, поскольку цикл еще полностью не завершен, требуют, очевидно, чтобы так было; и что касается самого конца этого цикла, то он предполагает «восстановление», при помощи которого эти «пагубные» тенденции будут «превращены» в окончательно «благотворный» результат, как мы уже выше объясняли. К тому же, все пророчества (разумеется, здесь мы берем это слово в его истинном смысле) указывают, что видимый триумф «контртрадиции» будет только временным и что в тот самый момент, когда он покажется наиболее полным, она будет разрушена действием духовных влияний, которые тогда станут вторгаться, чтобы непосредственно приготовить окончательное "восстановление";[159] действительно, понадобится не менее, чем такое прямое вмешательство, чтобы в желаемый момент положить конец наиболее сомнительной и поистине самой «сатанинской» из всех возможностей, заключающихся в циклическом проявлении; но не забегая более вперед, исследуем более точно, что же собою на самом деле представляет эта "контртрадиция"?

Для этого мы еще раз должны обратиться к роли «контринициации»: действительно, это именно она, как очевидно, после постоянно проводимой в тени работы ради того, чтобы вдохновить и управлять невидимо всеми современными «движениями», достигнет в конечном счете «экстериоризации», если можно так выразиться, чего-то такого, что будет как бы противоположностью подлинной традиции настолько полно и точно, насколько это позволяют ограничения, с необходимостью предъявляемые всякой возможной подделке. Поскольку посвящение, как мы уже говорили, есть то, что действительно представляет дух традиции, постольку «контринициация» будет играть сходную с «контртрадицией» роль; но, разумеется, было бы совершенно неточно и ошибочно говорить здесь о духе, потому что речь идет как раз о том, в чем дух совершенно отсутствует, о том, что было бы ему даже противоположно, если бы дух, по существу, не был по ту сторону всех оппозиций, и что, во всяком случае, претендует на оппозицию ему, во всем подражая ему, наподобие той перевернутой тени, о которой мы уже много раз говорили; вот почему, как бы далеко ни зашло это подражание, «контртрадиция» никогда не может быть ничем иным, кроме пародии, и она будет только лишь наиболее обширной и доведенной до предела из всех пародий, так что мы до сих пор видели, при всей лживости современного мира, лишь ее частные «опыты» и «прообразы», весьма бледные по сравнению с тем, что готовится в будущем, которое некоторые люди полагают близким, чему стремится дать достаточное основание растущая скорость современных событий. Однако, само собою разумеется, что у нас вовсе нет намерения постараться определить более или менее точные даты, по образцу любителей так называемых «пророчеств»; даже если бы это и стало возможным через знание точной длительности циклических периодов (хотя в таком случае главная трудность в определении реальной отправной точки, которую надо принять для осуществления подсчета, всегда сохраняется), не следовало бы в этом отношении ослаблять величайшую осмотрительность по причинам, как раз противоположным тем, которые движут сознательными или бессознательными распространителями искаженных предсказаний, то есть чтобы избежать риска внести еще больший беспорядок и беспокойство, которое как раз и царят в современном мире.

Как бы то ни было, но то, что способствует доведению до этой точки, а именно «контринициация» — и это надо особо отметить — не может приравниваться к чисто человеческому изобретению, которое ничем бы не отличалось по своей природе от простой «псевдоинициации»; на самом деле, она ее весьма превосходит, и чтобы действительно ею стать, необходимо, чтобы каким-то образом при самом своем происхождении она следовала из того же единого истока, с которым связано всякое посвящение и вообще все то, что проявляет «нечеловеческий» элемент в нашем мире; но она следует из него через вырождение, доходящее до своего предела, то есть до того «переворачивания», которое составляет, собственно говоря, «сатанизм». Такое вырождение, очевидно, является гораздо более глубоким, чем вырождение традиции, просто отклоняющейся в какой-то мере или даже обломанной и сведенной к своей низшей части; здесь есть даже нечто большее, чем в случае тех по-настоящему мертвых и полностью оставленных духом традиций, «остатки» которых «контртрадиция» может использовать ради своих целей, как это мы уже объясняли. Это логически ведет к мысли, что вырождение надо начинать искать в гораздо более далеком прошлом; и сколь ни был бы темен этот вопрос об истоках, с достаточным правдоподобием можно предположить, что он связан с извращением какой-то из древних цивилизаций, принадлежащих к тому или иному из исчезнувших континентов, исчезнувших во время катаклизмов, происшедших в ходе настоящей Манвантары.[160] Во всяком случае, едва ли надо повторять, что как только дух отступил, никоим образом нельзя больше говорить о посвящении; действительно, представители «контринициации» являются столь же тотально и неисцелимо, как и простые профаны, несведущими в существе дела, то есть игнорирующими любую духовную и метафизическую истину, которая вплоть до своих самых элементарных принципов, стала для них абсолютно чуждой с тех пор, как "небо закрылось" для них.[161] Не будучи способной вести людей к «сверхчеловеческим» состояниям, таким, как посвящение, и ограничивать себя, тем не менее, одной лишь человеческой областью, «контринициация» неизбежно ведет их к «инфрачеловеческому», и как раз в этом заключается то, что оставляет за ней эффективную власть; слишком легко понять, что это нечто совершенно иное, чем комедия «псевдоинициации». В исламском эзотеризме говорится, что тот, кто предстает перед некоей «дверью», не достигнув ее нормальным и законным путем, видит эту дверь перед собою закрывающейся, и обязан вернуться назад, но при этом не как простой профан, что отныне невозможно, но как захир (saher, колдун или маг, действующий в области тонких способностей низшего порядка);[162] мы не смогли бы дать более четкого выражения того, о чем идет речь: в этом заключается «инфернальный» путь, который претендует на то, чтобы противостоять «небесному» пути, и представляет собою внешнюю видимость такого противостояния, поскольку, в конце концов, оно может быть лишь иллюзорным; и как мы уже сказали выше по поводу ложной духовности, куда идут на погибель некоторые существа, вовлеченные в своего рода "реализацию наизнанку", этот путь может привести лишь к тотальной «дезинтеграции» сознательного бытия и его безвозвратного растворения.[163]