– И что теперь? – спросил у команды Рэнд, почесав свой острый нос.

– Сведения, сообщенные мосье Шпильманом, вне всякого сомнения весьма важны, теперь мы точно знаем, что драконы разумны и оборотни они в силу своей природы, а не в результате чьих-то злых козней. Но изменений в наши первоначальные планы – найти и попытаться поговорить с драконами – они не вносят, – заметил Д’Агар, забирая со столика у зеркала наблюдений «Дорожный атлас», скучавший между двумя полупустыми пакетиками с орешками и чипсами. – Предлагаю вернуться к делам. Мадемуазель Элька?

– Пошли, – охотно согласилась девушка, всегда с удовольствием наблюдающая за самим процессом колдовства. Уж больно зрелищным оно получалось у Лукаса. – Потом все разом обсудим, может, у Макса и данные анализа к тому времени поспеют.

– Последишь за Максом? – беспокоясь о непутевом технаре, даже не потребовал, а почти вежливо попросил Мирей воин.

– Конечно, – согласилась эльфийка.

– Подержи Рэтика, – строго велел королю Рэнд и, всучив его величеству мирно посапывающего крыса, полез в шкаф на поиски гербовой бумаги.

Создан сей продукт был путем беззастенчивого сканирования эмблемы Совета богов с папки жалоб Связиста и добавления на обложку символа мудрости, то есть книги, декоративного элемента – семилучевой звезды – по числу членов команды. Теперь команда, благодаря чудесам техники Макса, весь документооборот вела на собственных бланках, в углу которых гордо красовалась модернизированная эмблема. Судебных исков от Совета богов по поводу плагиата пока не поступало.

Элька и Лукас с атласом под мышкой направлялись в подвал, где была оборудована комната для занятий магией. Связист объяснил такую отдаленность помещения необходимостью охраны от побочных эффектов и последствий неудачного или чересчур удачного колдовства. Польщенный такой верой в мощь его магических талантов, мосье Д’Агар не возмущался, а, узнав о хаотических талантах мадемуазель Эльки, даже счел изоляцию весьма предусмотрительной превентивной мерой. Здоровый молодой – всего-то двести шестьдесят три года стукнуло – мужчина не видел проблемы в том, чтобы спуститься на пару этажей для занятий любимым искусством. Тем более что и мосье Эсгалу для практики в воинском мастерстве приходилось проделывать аналогичную процедуру – спортзал тоже соорудили в подвале рядом с бассейном. Может, опасались того, что в раже тренировок на Гала снизойдет берсеркское безумие и он начнет крушить мебель?

– И в чем же будет заключаться моя бесценная помощь при магическом поиске? – поинтересовалась Элька у Лукаса. – Сторожить дверь и восхищенно вздыхать, когда ты ворожить будешь?

– Восхищенно вздыхать? – Маг сделал вид, что всерьез задумался. – Это мне нравится. Но вы недооцениваете свой талант, мадемуазель, – мягко упрекнул девушку маг, пропуская ее вперед к лестнице.

– Или переоцениваю, – улыбнулась Элька, с удовольствием проводя ладонью по отполированному светлому дереву перил. – Не ты ли уже раз сто повторил мне, что хаотическая магия – сила мощная, стихийная, чрезвычайно опасная, ни в какие рамки не вписывающаяся и законам не подчиняющаяся? А потом еще тысячу раз запретил применять ее для сотворения обычных заклинаний, опасаясь очередного непредсказуемого результата!

– И повторял и запрещал, и снова повторю и снова запрещу, – охотно согласился маг, не без содрогания вспоминая об экспериментах Эльки на ниве стандартной магии и их многообразных последствиях, из которых яблочный дождь, стоивший учителю пары шишек на голове, был самым милым и безобидным. – Но дело в том, что, говоря обществу о заклинании поиска драконов, я немного слукавил. Мы не будем использовать стандартные чары, которые так любит искажать до неузнаваемости ваш непредсказуемый своевольный, как и его хозяйка, талант. Я хочу воспользоваться старым, многократно испытанным приемом интуитивного обнаружения объекта, основанным на принципе сродства. Это даже не магия, а скорее следствие из основного метафизического закона мироздания.

– Вот почему тебе так нужна была какая-нибудь вещь Дрэя, – догадалась девушка.

– Oui, именно, и вот почему мне совершенно необходима хаотическая колдунья, чья магия куда более интуитивна по природе, чем моя, – ответил Лукас, открывая тяжелую дубовую дверь сантиметров семь толщиной и галантно пропуская даму первой в огромную комнату.

– А что еще будет нужно? – полюбопытствовала девушка, жадно оглядывая восхитительное разнообразие всякой загадочной всячины, к которой так и тянулись руки: шкатулочек, флакончиков, статуэток, кристаллов, книг, – аккуратно разложенной на полках, столах и в нишах.

– Так, одна мелочь, – небрежно отозвался маг, положив атлас в старом кожаном переплете с металлическими уголками, потускневшими от времени, на большой стол. Элька не могла не отметить, что соседство с магическим инвентарем и витыми свечами в серебряных подсвечниках идет «Дорожному атласу» куда больше, чем общество пакетиков чипсов. В этом антураже книга больше походила на уникальный артефакт, чем на потасканный ежедневник.

Открыв верхний ящик стола, маг достал оттуда совершенно обыкновенную серую плотную картонную папку с синими матерчатыми завязками и вынул из нее маленький прозрачный, похрустывающий как калька листочек. «Кажется, магическое шоу со спецэффектами отменяется», – печально решила Элька.

– Вы помните магические листы памяти Шарте, мадемуазель? – обратился Лукас к напарнице, педантично убирая папочку назад в стол.

– Угу, – кивнула Элька, – ты их в Ильтарии использовал, чтобы отпечатки призрака в Храме Кантерры снять. А сейчас для чего понадобились?

– Я хочу получить подробную копию карты гор Дорим-Аверона из «Дорожного атласа», чтобы в процессе работы магия поиска не наслаивалась на мощную многоступенчатую магию Творения Сил Мира, – деловито пояснил маг. – Если этого не сделать, возможны некоторые искажения, резонансный эффект, знаете ли.

– Теперь знаю. Давай копируй, погрешность в пару сотен километров нам совсем ни к чему, – согласилась Элька, присаживаясь в кресло рядом. – Горным туризмом предпочитаю увлекаться на расстоянии.

Маг взял атлас, раскрыл его на нужной странице и изящно взмахнул рукой. Маленький листик Шарте бойко вспорхнул со стола, пролевитировав к книге, опустился на указанную хозяином страницу и плотно прижался к ней.

– Ош! – повелел Лукас, и на листике проступили очертания карты.

Маг повел рукой, лист снова взлетел и переместился в центр комнаты на пространство, свободное от мебели и волшебных вещиц. Там он спланировал на ковер и начал быстро увеличиваться в размерах. Через несколько секунд на полу лежала большая, метра три на четыре, цветная подробная карта гористых районов Дорим-Аверона.

– Здорово, а поплотнее ее сделать нельзя? – уточнила Элька. – А то порвем ненароком.

– Лист Шарте невозможно смять или порвать, мадемуазель, – ответил довольный Лукас. – Он не бумага, а магическая субстанция, принимающая форму только по воле мага и не изменяющая ее под физическим воздействием. Единственная возможность ликвидировать лист Шарте немагическим способом – это сжечь его в пламени.

– А раз мы не курим и не жжем костер, то можем спокойно начинать поиск, – радостно закончила за мосье Элька, вскакивая с кресла. – Что нужно делать?

– Возьмите монету, переданную нам юным Шарлем, мадемуазель, – спрятав в уголках губ улыбку при виде такого неудержимого энтузиазма, сказал Лукас и протянул ей вещицу.

Элька на удивление послушно взяла монетку и взвесила в руке, машинально прикинув, что валюта корабелов с непроизносимым именем Шшисуц чуть больше пятирублевки и немного потолще. Дома, вернее, в мире, бывшем ей домом до двадцати пяти лет, девушку весьма забавляли миленькие декоративные веточки явно эльфийского происхождения на аверсе русской мелочи, и она не уставала гадать, какому же толкиенутому умнику доверили дизайн монет. Корабелы же, судя по талисману принца, подходили к печати своих денег более продуманно и обстоятельно, придерживаясь традиционно морской тематики, и экзотики не искали.