– Здорово он их, – восхищенно заметил Рэнд, с искренним удовольствием следивший за действиями воителя.

– Всего лишь великий Гал в своем репертуаре, чего тут удивляться? – с легким пренебрежением спросила Элька, все еще капельку дуясь на то, что ее отказались взять с собой в горы. – Вот если б все такое Макс выкинул, тогда было б чему поражаться.

Тем временем Лукас вышел пусть и не из-за широкой, но зато очень надежной, а в столкновениях с физической силой просто незаменимой спины воителя и, аккуратно подобрав оба ножа, обратился с вежливой издевкой к обездвиженным горцам:

– Это, наверное, ваше, ненароком обронили, мосье. Как хорошо, что мы вас встретили! Вы ведь на этой тропинке, наверное, горную козочку поджидали и сеть для нее заготовили?

– А попались петух и сторожевой пес, – тихонько сострила «не взятая на дело» Элька, в который раз подтверждая свое детское прозвище Язва.

– Нам необходимо передать срочное письмо от короля Шарля лорду Дрэю, – продолжал пояснять суть проблемы маг. – А местные ящерки его адрес позабыли. Такая незадача, но я уверен, что вы поможете в решении этой маленькой проблемы, а мы в ответ забудем о маленьком недоразумении, предшествовавшем нашему восхитительному знакомству.

Темноглазые «бойцы сопротивления» мерили мага и воина беспомощно злыми взглядами, предпринимали отчаянные тщетные попытки сдвинуться с места, сердито сопели и молчали.

– Они могут говорить, а шевелиться станут минут через пятнадцать, – небрежно просветил мага Гал.

– Прекрасно, мосье Эсгал, – с искренним восхищением признал мастерство коллеги Лукас и уточнил у горцев: – Так не соблаговолите ли вы нам помочь, мосье?

– Какой лорд Дрэй, господин? Это ж, кажись, где-то в столице шишка большая? В Дориме! А о другом мы и слыхом не слыхивали. В горах-то людишек мало, все больше козлопасы да охотники, а уж лорды тут сроду не водились. Нынче ж летом и вовсе все как вымерли. Поговаривают, опасно здесь стало, – попытался выкрутиться один парень, его напарник – немой, что ли? – замычал что-то утвердительное.

– Врут, – жестко отрезал Гал.

– Врут, – с доброжелательной улыбкой согласился Лукас и вежливо спросил: – А сами вы кто будете, мосье, что в безлюдных горах рискнули оказаться, – охотники или козлопасы?

– Сборщики мильтира мы, только-то и всего, – хрипло бросил второй горец, похожий на первого, как близнец, оказалось, что и он тоже умеет говорить. – Хошь не хошь, а в горы пойдешь, коль живот подвело.

– И в обычае всех сборщиков так первых встречных привечать? – иронично спросил маг, указывая кивком на разрубленную сеть и ножи.

– Так мы, того, контрабандно промышляем, без лицензии. Думали, ловчие государевы наконец в горы пожаловали, вот и всполошились маленько, не взыщите, – попытался вывернуться первый, более находчивый, «сборщик» . – Отпустили бы вы нас, господа хорошие, мы в долгу не останемся, запасцем мильтира поделимся!

– Врут, – так же безапелляционно, как в первый раз, сурово заявил Эсгал.

– Конечно, мы вас отпустим, – охотно согласился маг и вновь обратился к горцам: – Письмо, которое мы несем, очень важно для лорда Дрэя, мосье. Мы знаем, что он здесь, но явиться в гости без предупреждения – дурной тон. Поэтому, почтеннейшие сборщики, окажите милость, во имя монетки корабелов известите главу Собрания лордов о нашем визите, сообщите, что ждать его будут на этом самом месте. А мы пока природой полюбуемся, ящерками бессловесными. Они, кстати, не ядовиты?

– Гапоны, что ли? Нет, – машинально ответил один из парней.

– Ага, значит, гапоны все-таки ящерицы, тогда гатор – это табак, – радостно вспомнила Элька.

– А разве не козы? – всерьез задумался Рэнд.

– Нет, козы – это агры, – механически поправил вора Макс, по всей видимости, запомнивший из «Дорожного атласа» максимум информации.

– Кто же тогда шалер? – нахмурилась Мирей.

Отвесив легкий поклон парочке горцев, Лукас положил ножи на выступ скалы неподалеку, повернулся и решительно зашагал назад по тропинке, на сей раз Гал последовал за ним. «Сборщики» проводили пару удивленно-озадаченными взглядами и беспомощно переглянулись. Им оставалось только дожидаться, чтобы странное онемение прошло и вернулась свобода движений, обещанная ужасным, так легко обезоружившим их типом.

– Что вы теперь делать-то собираетесь? – нетерпеливо спросил Рэнд.

– Гулять, целители говорят, горный воздух чрезвычайно полезен для здоровья, – спокойно пояснил маг и, чуть помолчав, добавил: – Дадим возможность новым знакомым выполнить нашу просьбу.

– Что они не сборщики мильтира, это и мыши понятно, – презрительно фыркнул вор. – Не умеют врать парни. Но ведь ваши дружки-оборотни, запуганные Галом, могут решить, что самое умное сейчас – смыться куда-нибудь подальше и затаиться. Что тогда?

– Полагаю, лорд Дрэй не только умен, он любопытен, следовательно, захочет встретиться с теми, кто говорит, что принес письмо короля и знает про подарок-талисман, – возразил Лукас. – А если мы все-таки просчитались и он более осторожен, чем мы рассчитывали, тогда мосье Эсгал, благодаря своим дарованиям, легко выследит убежище оборотней по запаху.

Воин кивнул, соглашаясь, что это в его силах.

– Хитро придумал, бестия, – восхитился Фин, подтолкнув Эльку локтем.

– Это и называется дипломатия, мосье, – небрежно заметил Д’Агар. – Поставить противника в такое положение, что какие бы действия он ни предпринял, они будут нам одинаково выгодны.

– Даже если драконы, предупрежденные парочкой этих горцев в комбинезонах, соберутся устроить вам кровавую баню или огненный дождь? – задала каверзный вопрос Элька.

– Oui, мадемуазель, – не отступился от своего хитрый мосье. – Это будет однозначным ответом на вопрос, место ли драконам-оборотням в Дорим-Авероне и следует ли искать способ остановить процесс оборотничества.

Гал и Лукас прогуливались по тропинке еще в течение получаса, изучая узоры трещин в скалах, расположение пятен мильтира и поведение колоний гапон с дотошностью завзятых биологов. Они по просьбе Мирей даже соскребли немного мха в мешочек – в карманах Лукаса, как уже успела убедиться команда, всегда в изобилии были кружевные платочки и мешочки, как пустые, так и набитые разнообразным содержимым – и переправили счастливой целительнице. Та, прижав к груди сокровище, тут же начала рассказывать «заинтересованным» слушателям о том, как готовится мазь из редкого мха. Наконец, решив, что время ожидания истекло, парочка дипломатов – по части умения добиваться того, что нужно ему, Гала тоже можно было причислить к отряду самых опытных профессионалов – двинулась назад по тропинке в том же порядке, что и в первый раз.

Меч Гала снова предупредил команду о присутствии чужаков, только на сей раз клинок сиял какими-то редкими неуверенными сполохами, словно не мог окончательно решить, опасны ли оборотни для хозяина или нет.

На широкой площадке, гостеприимно залитой солнечным светом, уже не было парней с ножами, зато на камне у скалы, привалившись к ней спиной в небрежной позе, сидел черноволосый мужчина в черных кожаных штанах, заправленных в невысокие сапоги, и светлой рубашке на шнуровке, черный короткий камзол был небрежно брошен на соседний камень. Человек беспечно подкидывал на ладони камешек. Цепкие длинные пальцы незнакомца легко подхватывали его и снова отправляли в полет. Шорох шагов отвлек его от этого занятия. Положив камешек на землю, мужчина повернулся к незваным гостям. У него оказалось худощавое подвижное лицо с резкими скулами, тонким прямым носом, решительным ртом и неожиданно светлыми радужными, как и полагалось дракону-оборотню, глазами, основной их цвет расплавленного серебра просвечивал через эту радужность, придавая мужчине совершенно нездешний вид. Возраст незнакомца определению не поддавался. Тридцать, тридцать пять, сорок, вечность? Он был похож на духа гор.

– Вы хотели видеть меня, господа? – осведомился мужчина, скользнув по новоприбывшим цепким любопытным взглядом без тени враждебности.