Поджимая пальцы, она попыталась подтянуть ноги вверх, до того как он заметит ее розовые кружевные трусики. Или поймет, что они, как и джинсы, были влажными… Только вовсе не из-за снега. «И вот что я получила, не побрив ноги сегодня утром…» 

Такая совершенно глупая мысль появилась в голове Саи без приглашения. К чему девушка не была готова, так это к тому, что с нее сдернут куртку вместе с рубашкой, и внезапно Сая окажется сидящей в одних розовых трусиках, поскольку бюстгальтер она сняла, пока вела машину. 

«Вот черт». Прикрываясь руками, девушка склонилась вперед. 

В следующее мгновение ее окутало одеяло. Оно пахло так же, как и Райкер – зимней сосной, измельченными листьями и надежностью. 

– Спасибо, – преодолевая смущение, умудрилась выдавить из себя Сая. Легкое прикосновение костяшек пальцев по щеке заставило ее украдкой посмотреть вверх.

 – Согреешься, потом оденься. – И, прежде чем сгрести ее влажную одежду, он подтолкнул кресло поближе к огню. 

– Спасибо. – Она плотнее завернулась в одеяло и изо всех сил постаралась не прижать его к носу, вдыхая запах. В качестве потенциального похитителя обитатель лесной глуши был не так уж и плох. Он и пальцем к ней не прикоснулся. Ничего, кроме помощи. Ну, за исключением обжигающего шлепка по заднице. За который он пока так и не извинился. 

Через несколько мгновений Райкер вернулся с тарелкой и какими-то чашками. Прежде чем Сая поняла в чем дело, у нее в руке оказалась дымящаяся кружка горячего чая, и мужчина протянул ей печенье. 

«Серьезно, чай и печенье?» Она тут сидит полуголая… ладно, полностью голая, с незнакомцем, а он думает, что она будет есть или пить то, что он ей предложит? Сая смотрела подобные кино, и у нее не возникало ни малейшего желания проснуться прикованной в каком-нибудь подвале, после чего о ней больше никто не услышит. 

Когда она не сделала ни единой попытки поесть или попить, Райкер так тяжело вздохнул, что ей стало почти стыдно за причиненное беспокойство. Взяв из ее рук кружку, он сделал большой глоток. Затем съел печенье – тщательно пережевывая – прежде чем взял другое. Второе Райкер предложил ей.

 – Ты обещаешь, что не обидишь меня? – «Потому, что я уверенна – ты человек чести и держишь слово. Серьезно, Сая? Может, он привык использовать яд? Или это уловка. Первый раз накормит нормальной едой, а во второй подсыпет снотворное?»Тем не менее, ей не верилось, что эти предположения верные.

– Здесь никто тебя не обидит. 

Может, из-за напряженного взгляда, который, казалось, видел ее насквозь или же тона, которым он произнес слова, а может, потому, что ее захватил Стокгольмский синдром меньше чем за час, но, черт побери, Сая ему поверила. 

– Райкер? 

– Да?

– Я могу тебе верить? 

Честно говоря, ее не волновало печенье или же чай. Если бы он хотел ее изнасиловать… Ну, черт возьми, он уже забрал у нее пистолет и раздел догола. И не было похоже, что Сая сможет его остановить. Но, тем не менее, от Райкера не исходило никакой опасности. Ничто в его действиях не указывало на то, что мужчина собирался причинить ей вред. Мог ли он кому-нибудь навредить? О, да, в это Сая верила безоговорочно.

Он пожал плечами и это чертовски ее удивило. 

– Никто тебя не обидит, веришь ты мне или нет. Ешь. Пей. Грейся. – Положив печенье обратно на тарелку, он сделал кружку свежего чая, позволяя ей следить за каждым своим движением. Чай пах, как чай, и печенье на данный момент выглядело привлекательней. 

Как и Райкер. 

Не зависимо от того, жили ли люди в большом городе или где-то в глубинке, они всегда соблюдали ритуалы. То, как он готовил чай и предлагал ей еду – манера, в которой он за ней ухаживал – предполагали, что в этих действиях была какая-то важность. «К черту». Сая была квалифицированным антропологом, однако, образование неоднократно демонстрировало ей, что лучше всего в людях разбиралось именно чутье. 

А оно подсказывало ей, что Райкеру можно было верить. 

Она приняла кружку на удивление твердой рукой, а потом посмотрела на печенье. Другая рука Саи была немного занята, удерживая в кулаке одеяло. 

– Эм… 

Словно почувствовав, о чем она думала, Райкер поднес печенье к губам девушки, и она его откусила. Это был сникердудл. «О, мой Бог». На вкус оно было столь же прекрасно, как и на вид. Сая в блаженстве закрыла глаза. Ванилин с корицей. Замечательно. Запивая его глотком, как оказалось, обычного качественным черного чая, она вздохнула, а затем посмотрела на Райкера, и ее сердце замерло.

 Его свирепое, неумолимое выражение лица смягчилось улыбкой.

«Проклятый ад и хрустящие снэки»… Этот мужчина был так красив, когда улыбался.

Съев четыре печенья и выпив весь чай, его гостья вздохнула и поудобнее устроилась в кресле. 

– Мне действительно нужно кому-нибудь позвонить насчет машины, – пробормотала она. 

Сая замолкала лишь пока ела и пила, не считая того единственного раза, когда он поймал на себе ее пристальный взгляд. В глазах женщины пылало любопытство. Эмоция, которую Сая пыталась замаскировать всякий раз, когда Райкер встречал открытые вопросы в ее взгляде. Но то, что она была не в силах спрятать, так это запах возбуждения. Приглашение для ощущений, которые непрерывно усиливались, стоило им с Саей добраться до его дома. 

Снаружи с удвоенной силой завывал ветер. Райкеру не нужно было выглядывать в окно, чтобы понять – снежная буря была в самом разгаре. Первая этой зимой, она укроет все тяжелым покровом снега. Никакого движения транспорта, никаких передвижений, а значит – никаких посторонних.

 «За исключением той, что уже была здесь». К счастью, его хижина была довольно далеко от того, что осталось от Лос-Лобос, а до полнолуния больше недели. Стая будет заперта внутри их домов, а к тому времени, как расчистят снег, Райкер уже сможет отправить женщину в дальнейший путь. 

Ее молчание привлекло его внимание. Он отвернулся от огня и обнаружил, что Сая крепко спит. Она зарылась в одеяло, поджав под себя голые ноги, и положила голову на одну из толстых подушек подлокотника. Пользуясь неподвижностью Саи, Райкер изучал темные изогнутые ресницы и взъерошенные волосы почти иссиня-черного цвета. Он думал, что они короткие, пока не снял с нее куртку и рубашку. 

Большая часть волос была собрана на затылке в хвост. Но несколько локонов выбились из ленты и завитками лежали на коже Саи. Их контраст демонстрировал насколько бледной она была, но по крайней мере, краснота от холода на обветренных щеках начала спадать. Подойдя поближе, Райкер прикоснулся пальцем к ее подбородку. 

«Теплая». 

Заснув, Сая не излучала столько нервной энергии. Пройдясь по линии подбородка, он провел пальцем до ушной раковины, а потом коснулся гладких, как шелк, волос. Они были густыми и мягкими. Сая пошевелилась, тихо вздохнув. Мужчина замер. Несмотря на то, что она заснула, запах ее возбуждения не исчезал, и на таком близком расстоянии Райкер должен быть мертвым, чтобы его не почувствовать. 

Последний раз, когда женщина хоть как-то им интересовалась, был… Он нахмурился. Райкер не мог вспомнить когда – годы не стоили того, чтобы их считать. Не то, чтобы он мог винить женщин стаи, поскольку при Магнуме для них настали тяжелые времена. В альфе что-то сломалось после смерти его пары, и прошло слишком много времени, прежде чем это заметили. Слишком много, чтобы можно было что-то сделать. 

– Тшшш, – Сая высунула руку из-под одеяла и погладила бедро мужчины. 

Лишь через какое-то мгновение Райкер осознал, что зарычал. На ее губах появилась легкая улыбка, прежде чем она снова зарылась в одеяло, пряча под ним свою руку. 

Райкер нахмурился. Не потому, что Сая к нему прикоснулась, а потому, что, как только она убрала руку, он уже скучал по прикосновению. Отпустив ее волосы, Райкер встал. Ей была нужна нормальная еда, а не печенье, а это означало охоту. Он мало что сможет найти во время бури, но для всех будет безопаснее, если Райкер позаботится обо всем, пока Сая спит.