В общем и целом, мозг человека и все его функции остаются загадкой, несмотря на все более интенсивные исследования с применением совершенствующейся новой техники. В чем кроется, например, тайна гипноза? И что вызывает массовый психоз, это своеобразное явление, использованное не одним «народным вождем»? В этой функции мозга его наиболее слабая и опасная сторона. С помощью современной техники, микрофонов, громкоговорителей и радио эффективно использовавший новые средства Гитлер сумел склонить народные массы к чудовищно безнравственным действиям. Во всем мире большие и малые властители используют удобный психологический мостик, чтобы вторгаться в сознание людей.

В сущности, вышеназванная реакция человеческих масс — удивительнейшее явление. У южноамериканских индейцев, как известно, нет руководителей, нет единолично правящих племенем «вождей». Каждый мужчина, индивид, делает то, что считает разумным и дельным. Можно подумать, что после того, как на смену сложившемуся в незапамятные времена нормальному образу жизни нашего вида в естественно отлаженных группах пришли неуклонно растущие современные полчища, образовались новые законы мышления. Способны ли мы превозмочь такой поворот? Или перегруженному кораблю человечества суждено разбиться на этих шхерах эволюции?

Неимоверный рост численности нашего вида, естественно, повлек за собой огромное давление на окружающую среду. Мало того, человек постоянно упивается чувством своего всевластия, своей «непобедимости». В Южной Америке борьба против природы ведется под лозунгами типа «Покорим дебри!», что всего за одно десятилетие привело, в частности, к уничтожению девственных лесов в штате Рондония и истреблению индейцев и животных во имя попыток бразильского правительства как-то поправить безнадежное экономическое положение. Сколько существует наш вид на Земле, столько дает себя знать безмерная воинственность человека. У столь превозносимой в наше время конкуренции есть свои плюсы и минусы, минусов больше. Словно в повседневной жизни «разумного» примата мало борьбы, так страсти еще подогреваются в коммерческих спортивных шоу, а через телевидение и видео всемирную публику пичкают детективными сериалами и сеющими ненависть кровавыми зрелищами, вроде «Звездных войн», спекулирующими на жажде верховодить, которая владеет терзаемой стрессами юной аудиторией.

В чем же суть этого инстинкта, этой убийственной, почти ритуальной беспардонности нашего вида? Идет ли речь о некоем органическом свойстве, коему дали чрезмерно развиться, или в этом наша главная природная движущая сила, наша зоологическая специализация, подобная другим аномалиям в животном мире, вроде рогов гигантского оленя, ставших, в конечном счете, причиной его исчезновения с лица земли? Возможно…

В последней главе «Ледниковой эпохи» Бьёрн Куртен останавливается на сопровождающем поступь человека странном вымирании видов, словно рядом с ним следует тенью сама смерть. После выхода на арену Homo sapiens на каждом «завоеванном» им материке исчезала мегафауна. Очевидно, человек продолжал охотиться с копьем, каким убивал крупного зверя наш праотец erectus. Крупным животным на обширных свободных пространствах труднее выжить, чем укрывающемуся в лесах зверю меньших размеров. Что ни континент, повторялась одна и та же история. Первой нашествию подверглась Африка, и вскоре от невообразимо богатой мегафауны осталось то, что и теперь поражает нас своей численностью в танзанийском заповеднике Серенгети. Но ведь Серенгети лишь малая часть Африканского материка, и уцелели только крохи былой фауны огромного континента. Надолго ли?

Ко времени вторжения человека в Европу там водилось много крупных животных. По мере роста населения совершенно исчезли бегемоты, лесные слоны, носороги, за ними последовали мамонты, пещерные медведи, овцебыки, зубры. В Азии вымирание видов шло по несколько отстающему «графику».

Когда человек проследовал через Берингию — нынешний Берингов пролив, который временами пересыхал в связи с оледенением и вызванным им понижением уровня океана, — его и тут сопровождала «старуха с косой». Всего через две тысячи лет на Североамериканском континенте не осталось наиболее крупных животных — гигантских ленивцев, гигантских бобров и пекари. Мы находим их кости в «мусорных кучах».

До Южной Америки человек добрался несколько позже, и поскольку этот материк покрывали обширные девственные леса с не столь крупными животными, здесь смертоносная рука человека дала о себе знать в меньшей степени. Но и тут гигантский ленивец шестиметрового роста исчез, правда, относительно поздно. (Дарвин нашел даже шкуру одного из последних экземпляров.)

В Австралии был истреблен крупнейший представитель сумчатых, напоминавший бегемота, исчезли так называемый сумчатый лев и огромный, величиной с медведя, вомбат, а также многие другие гиганты удивительного мира сумчатых на этом материке.

Бескрылые великаны царства пернатых в Новой Зеландии—динорнисы, или моа — были уничтожены уже в историческую эпоху, между VIII и XVI веками нашей эры!

Мадагаскар оказался на пути расселения человека сравнительно поздно, и вскоре там исчезли большие колонии эпиорнисов, которые несли яйца объемом восемь-девять литров! Вымер также гигантский лемур, был истреблен мадагаскарский бегемот.

Наши «просвещенные» современники продолжают истребление всюду, где появляются их орды. «Континент», завоеванный в последние десятилетия, — коралловые рифы, — мирно процветал, пока специалист по разрушению не пополнил свой арсенал дыхательной трубкой, ластами, маской, а главное, аквалангом. Добавлю к этому подводное ружье, быстро ставшее «спортивным» снарядом.

Одним из последствий сокращения ресурсов животного белка стало то, что сей примат (как sapiens, так и его предшественник erectus) принялся систематически охотиться на своих сородичей. Известны находки, говорящие о каннибализме среди erectus.

Людоедство продолжалось до недавних пор, и вовсе не исключено, что случаи каннибализма будут отмечаться и впредь, например в Африке или на Новой Гвинее. Когда я в 1972 году посетил индонезийскую часть этого острова, там с людоедством еще не было покончено.

Недаром Джейн Гудолл писала, что чем больше она узнает об аномалиях социальной жизни шимпанзе, тем больше они ей кажутся похожими на людей…

Выше мы говорили, что шимпанзе, наш близкий сосед по генеалогическому древу приматов, может не только от случая к случаю потреблять мясо, но и охотиться на сородичей. Мясо — вещь вкусная, хоть и не всегда легкодоступная; известен случай, когда горилла в зоопарке пристрастилась к мясу, отдавая ему предпочтение перед «нормальной» для этих животных пищей.

Скорее всего, каннибализм возник из нужды, позднее приняв во многих случаях религиозно-магическую форму. У яномамо принято съедать прах умершего родственника, и для постороннего большая честь участвовать в таком «ритуальном эндоканнибализме».

Когда карибы заселяли острова, названные потом Карибскими, им предстал мир, бедный животным белком, если не считать рыбу. Возможно, именно отсюда их хорошо известное пристрастие к человеческому мясу. (Кстати, слово «каннибал» — искаженное «кариба».) Затем через бассейн реки Ориноко они распространились в Южной Америке и обнаружили добычу менее опасную, чем человек; постепенно случаи людоедства стали редкостью или перешли в «эндоканнибализм», как у яномамо. Однако предания индейцев сохранили воспоминания о страшных людоедах.

Пусть даже этот эффективный способ расправляться с врагами не был правилом, все равно удивительно, что у человека внутривидовая агрессия оборачивалась убийством. У других животных, борющихся за превосходство, выработано инстинктивное поведение, выражающее покорность и щадящее слабого. Большинство видов не могут позволить себе уничтожение сородичей. Известное поведение волка, с риском для жизни подставляющего противнику горло, срабатывает безотказно — кроме очень уж напряженных ситуаций.