…Наконец это время наступило.

– Уже почти вечер, – раздражённо сказал доктор Дэвид Познянски. – Почему вы не ложитесь отдыхать?

Долби Паркер, прищурившись и вплотную приблизив лицо, посмотрел на этого крохотного человечка. Да-а-а, как всё-таки он мал, этот Доктор Познянски. Когда он, Долби, подрастёт ещё немного, он перестанет в упор замечать такую мелкоту.

– А сейчас ровно «почти вечер» или без пяти минут? – поинтересовался Паркер.

Доктор позеленел, но вызвать этим дешёвым трюком расположение у Долби-Платана – нетушки. Не так-то прост Долби.

– Так я, простите, не расслышал, – повторил свой вопрос Брюшной Тип.

– Ровно, – испуганно ответил Познянски и попятился к выходу.

– Ну, тогда мне пора, – Тип одёрнул на себе костюм и направился к выходу.

– Вы куда? – вытаращил глаза доктор.

– Это секрет, мистер Познянски, – сдержанно ответил больной. – Я не волен об этом распространяться.

Он пошёл, гордо неся свою крону. Дэвид Познянски бежал рядом, что-то выкрикивая и причитая. Но Паркер его просто не замечал.

Вскоре на горизонте появилось несколько здоровенных санитаров. Они ухмылялись и медленно шли навстречу. «Ха! – подумал Тип, – жалкие букашки, куда же вы прёте?» Он шёл на них, будто не замечая. Вот один из санитаров раздвинул в стороны руки.

– Твоих рук слишком мало, – заметил, не снижая темпа, Долби. – Мой ствол слишком широк для тебя, малыш. Его толщина – шесть обхватов.

Санитар только дёрнулся, когда Долби Паркер с хрустом подмял его под себя и пошёл дальше. На секунду перед взором Долби мелькнуло перекошенное болью и страхом лицо. Второй санитар, визжа и воя, убежал по запасной лестнице. Доктор Познянски, спрятавшись под столом, лихорадочно тряс телефон и что-то кричал в трубку.

– Полиция! Полиция! – с трудом доносился его голос до вершины огромного платана.

Долби на минуту задержался рядом с доктором, только для того, чтобы поддеть его веткой и вышвырнуть из окошка вниз, на молодую липовую аллею.

Он услышал вдруг знакомый шелест. Там, в соседней палате, бился о запертую дверь кузен Роджер. Он тоже получил сообщение Хозяина, но никак не мог выбраться наружу. Его ветви оказались слишком слабы…

А Паркер беспрепятственно выбрался на улицу. Он дошёл до первой автомобильной стоянки и увидел огромный рефрижератор, примостившийся как раз с краю площадки.

– О, видимо, только в этой машине и сможет разместиться мой гигантский ствол в шесть обхватов, – приговаривал он, напрочь отламывая дверь.

Через секунду из кабины с криком вылетел уснувший было шофёр-дальнобойщик.

Вскоре рефрижератор, смяв на стоянке несколько автомобилей, выбрался наконец на дорогу. Навстречу ему выехала, сигналя разноцветными огнями, полицейская машина.

«Крак!», – раздался сочный звук, когда рефрижератор втемяшил её в ограду клиники Суаппа.

– О! Этот звук мне нравится! – воскликнул Долби, выворачивая руль.

Он доехал бы до места встречи с Хозяином гораздо раньше, если бы не гонялся на вечерних улицах за легковыми автомобилями и не пытался извлечь из них так понравившийся ему звук. Несколько десятков машин остались лежать, раздавленные в лепёшку, на пути Долби Паркера. Он остановился, кажется, только на четырнадцатой. Хозяин снова вызвал его на связь.

– Я тебя жду, – сказал он. – Ты почему не пришёл?

Тут Паркер понял, что чересчур увлёкся. Он сбил ещё несколько полицейских машин, которые увязались за ним, и людей, которые стреляли в него из автоматических ружей.

Но потом он быстренько развернулся и поехал.

– Куда же я еду? – спросил сам себя Долби.

– А куда глаза глядят, – был ответ.

И он в самом деле ехал, куда глаза глядят. Но тем не менее был уверен, что находится на верном пути. Долби направлялся в сторону муниципального парка.

– Теперь тебе, мой мальчик, нечего бояться.

«Это голос Эйприл!» – подумал с ликованием Донателло. Он открыл глаза и сначала увидел только низкий потолок, кое-как оштукатуренный и вымазанный побелкой.

Дон попытался повернуть голову, но почувствовал, что шея онемела, будто он спал на сквозняке.

– Эйприл! – крикнул он.

– Что, малыш? – донёсся до него знакомый голос, и милое лицо склонилось над ним.

Но это была только Марика. Донателло сразу вспомнил все – и Фыра с его свежим номером «Нью-Йорк таймс» и драку и какое-то непонятное чувство безысходности, которое охватило его перед тем, как сон распахнул свои чёрные крылья…

– Где я? – спросил Дон, делая ещё одну безуспешную попытку пошевелиться.

– В подземном городе, – ответила Марика. Она была очень бледна сегодня. Губы её посинели, словно девушка всё время мёрзла.

– Но почему я здесь, когда мои друзья…

– За друзей не бойся, – перебила его Марика.

– Где они сейчас находятся?

Девушка улыбнулась и пожала плечами.

– У себя дома, надо полагать, – сказала она, едва шевеля синими губами.

– А почему я здесь? – Донателло нужно было задать очень много вопросов. Ему было страшно и очень тоскливо.

– Главное – не волноваться, Дон, – Марика вздохнула. – От тебя сегодня будет зависеть очень многое.

– Но ты мне хоть расскажи толком, что происходит! – воскликнул в нетерпении Дон. – Вы меня самым подлым образом усыпляете, потом я оказываюсь в подземном городе. Я не могу пошевелить даже пальцем, я не знаю, что со мной вообще собираются делать, а ты…

Донателло глотнул воздуха.

– А ты отвечаешь мне какими-то загадками, – он почувствовал, что дышится очень трудно. Было такое впечатление, что грудь тоже онемела и не хочет набирать в себя воздух.

– Трудно дышать? – заволновалась Марика. Дон кивнул в ответ.

– Ну вот, я же говорила, чтобы ты не волновался…

Марика встала и прошла к грубому колченогому столу, который стоял перед кроватью Дона. Повернувшись к черепашке спиной, девушка, видимо, наливала какое-то лекарство. В нос Донателло шибанул сильный запах лекарства.

– Вот, выпей, – Марика поднесла ко рту Дона глиняную кружку.

Дон сжал губы.

– Да не бойся, дурачок, – громко засмеялась девушка. – Это не колдовское зелье. Это – обычное лекарство от удушья. Выпей, не упрямься.

Она настойчиво пихала в рот Дона кружку. В конце концов его губы разжались и горькое, но знакомое на вкус лекарство обожгло Донателло горло.

– Фу, какая гадость! – с отвращением произнёс черепашка.

– Зато полезно, – кивнула головой Марика. – Молодец, что выпил.

– Да уж, – нахмурился Дон. – Небось снова сейчас усну, а проснусь уже на том свете.

Марика поставила пустую кружку на стол и снова уселась рядом.

– Если бы нам нужно было именно это, – сказала она, – Джулиан давным-давно прикончил бы тебя. Для этого ему не пришлось бы тебя тащить в город. Уважающий себя колдун никогда не станет навязывать своей жертве колдовское зелье. Если ему нужно избавиться от человека – он это сделает куда более простым способом.

Донателло ещё раз попробовал пошевелиться.

– Советую тебе оставить бесплодные попытки, – предостерегла его Марика, – иначе ты не сможешь дышать, и никакое лекарство тут уже не поможет.

– А почему я, чёрт побери, не могу пошевелиться?!

– Потому что Джуд немножко тебя заколдовал. Вот и всё, дружок.

– «Вот и все», – передразнил её Дон. – Так что мне теперь делать по такому случаю?

– Лежи и не рыпайся, – донёсся откуда-то со стороны неприятный мужской голос.

Над Донателло склонилось чьё-то худое измождённое лицо в очках. «Пьеро!» – догадался Дон.

Пьеро долго молча разглядывал черепашку. Затем повернул голову к Марике.

– Ведь говорил же я, – прокаркал он, – что надо было черепаху сразу обработать по полной программе… Так нет. Чёрт, мне из-за вас пришлось вернуться на целый день раньше. Ты понимаешь, что для меня означает целый день?!

От его хриплого крика у Дона заложило уши.

– На полтона потише, Пьеро, – попросил он.