— Ну что, может, хватит?

Покинули гаишника, поехали дальше.

— Эти гаишники — самые вредные. Дороги нет, гаишники стоят. Один раз меня оштрафовали — знаешь за что? машина, мол, немытая! Я говорю: как мыть-то её? степь кругом, пустыня! А им — лишь бы денег содрать. За одну дорогу на Памир и обратно у меня уже два миллиона штрафов ушло. Скорее бы домой!

Несмотря на поломки, на гаишников, на плохую дорогу, за этот день мы добрались до Актюбинска. Перед Актюбинском начался асфальт, но такой дурной, что лучше бы это была просто степь. На закате солнца въезжаем в Актюбинск.

Водитель сворачивал на Оренбург. Не желая отягощать его своим наличием, мы отправились дальше по М32 — на Уральск, Самару — предполагая, что машин на этом участке будет уже больше.

Весёлый парень-казак («Не казах, а казак!» — говорил он) на крутой иномарке с огромной скоростью провёз нас по разбитым улицам Актюбинска на выезд из города. Там, на освещённом посту ГАИ, мы дождались КАМАЗа на Новоалексеевку. В этом посёлке находится элеватор, и машины активно возят туда зерно. На Новоалексеевском посту ГАИ мы были в полуночный час.

Гаишники встретили нас приветливо, но ничего определённого о потоке машин на Уральск сказать не могли: «Да кто вас возьмёт ночью? да и не ездит никто. С утра — другое дело!»

Мы простояли около часа за освещённым постом. Успеха, однако, не достигли. Олег Моренков, по своему обыкновению, испытывал желание стопить в ночь. Я такого желания не испытывал. По причине отсутствия машин победил вариант номер два, и мы, получив от одного из ночующих водителей арбуз и хлеб, заночевали на втором этаже поста ГАИ, в пустой неосвещённой комнате.

Мы проснулись на посту ГАИ, в посёлке Новоалексеевка Актюбинской области, всего в 1600 км от Москвы. Двигаясь от Гудролиума на иранско-туркменской границе, мы уже проехали более 3600 километров. Надо же! уже почти дома.

Познакомившись с новой сменой гаишников, мы покинули пост и отправились на выезд из посёлка. Движение было оживлённым, в основном тракторно-лошадиным, но появлялись и машины. Пройдя пешком весь посёлок до уходящего направо поворота на Соль-Илецк, мы выявили, что все сии транспорты, за редким исключением, уходят на этот поворот. Видимо, там находятся колхозные поля или иные сельскохозяйственные угодья. А в сторону Уральска проходило 2–3 транспорта в час.

Туманное утро уже сменялось туманным днём, когда мы наконец стронулись с места и достигли поворота на Каратобе. Количество машин там не увеличилось. И только когда солнце вошло уже в зенит, подъехавший «Краз» (тут уже скоростным автостопом не занимаются!) с весёлым водителем подобрал нас и довёз до Уральска.

Границу Европа—Азия, проходящую по реке Урал, мы пересекли вечером 13 сентября 1997 года. Всего четыре месяца назад мы пересекали эту границу в другом месте — на Полярном Урале, во время поездки в Салехард! Теперь пересекли на пару тысяч километров южнее.

Казахский город Уральск, населённый в основном русскими, легко пересечь при помощи автостопа, а также ног. Вскоре, на закате солнца, мы уже стояли на выезде из города.

Наконец какая-то легковушка вывезла нас километров на двадцать. Мы оказались на неосвещённом повороте в какую-то деревню. Темнело. До таможни оставалось километров тридцать. Ближайшую освещённую позицию, пост ГАИ, мы проехали десять километров назад. Машин было мало.

— Давай стопить в обе стороны. Уедем или на таможню, или на пост, — предложил Олег. Мы так и поступили. Вскоре нас подвезли назад — до освещённого поста ГАИ, где мы надолго обосновались.

Часа через полтора машина с тремя мужиками взяла нас до таможни. Там мы оказались в ночной час.

Стопить на русской таможне было удобно: все машины останавливались и водители их заходили в вагончик к таможенникам. В этом относительно тёплом вагончике мы и сидели, спрашивая у редких водителей, не в Россию ли они едут.

Через час нас взяли мужики, ехавшие в Ульяновскую область. Заднего сиденья не было, там всё было завалено дынями, мешками и запасным колесом. Туда же поместились и мы. Остановившись по дороге, мужики накормили нас, что было очень кстати. Потом опять ехали долго, и уже в шесть часов утра нас высадили на трассе М5 — где-то между Самарой и Тольятти.

До Москвы оставалось всего 1000 километров.

Машин много. Однако останавливаются заметно хуже, чем в глухой местности. На рассвете въехали в Тольятти. Ещё несколько машин — поворот на Сызрань. Знакомые места — год назад, 17 сентября 1996 года, мы с Андреем Винокуровым возвращались из Магадана, стояли на том же повороте. Тогда тоже машины не хотели останавливаться. Впрочем, около полудня мы с Олегом уже оказались на объездной дороге города Пензы.

Прошло более ста машин (три машины в минуту), но безрезультатно. Решили разойтись метров на пятьдесят. Остановился импортный грузовик, чех, и взял последовательно нас обоих. Чех ездил в город Стержневой — это в Сибири, за Нижневартовском, 5000 километров, а теперь возвращался обратно в Чехию. Путешествуя в Сибирь с плохим знанием русского языка, водитель испытал разные трудности. Так, переправа машины через реку Обь стоила там 800.000 рублей, а у него было всего 300.000. Дороги в Сибири были очень плохи, а гаишники были вредоносны и хотели денег. Поэтому на каждом посту ГАИ одному из нас нужно было пригибаться — в этом грузовике можно было возить только одного автостопщика. Чех мог довезти до Шацка (Рязанская область, 400 км от Москвы), где собирался ночевать.

Чтобы не волновать водителя присутствием двоих автостопщиков и не прятаться перед каждым постом ГАИ, я решил покинуть сию машину. Так я и поступил в районе города Нижний Ломов, и мы с Олегом расстались. Я же приобрёл хлеб и молоко, пообедал, достиг Беднодемьяновска, а потом — какой-то деревни в десяти километрах от Зубовой Поляны. Тут уже и начало темнеть, ибо передвигался я медленно. До Москвы оставалось примерно 440 километров. Расставив в придорожных зарослях палатку, я лёг спать.

Проснулся. Семь утра. Солнце взошло. Трасса шумит, машины есть. В палатке тепло, на улице сыро. Собрал палатку. Трасса. Через две минуты — автобус до Зубовой Поляны.

Освободившись от быстроходного Моренкова, любителя трасс, я решил пересесть на железную дорогу. Вокзал — уже столь известная мне станция Зубова Поляна. Рабочий поезд на Кустарёвку будет через час. Сижу, приобрёл буханку хлеба, ем, жду.

Последний милиционер в сей поездке: «Ваши документы!» Достаю, он внимательно смотрит. «И какого государства вы сейчас подданный?» — «России.» — «Пройдёмте к нам, время есть.» Долго искали, наркотиков не нашли.

А вот и пригородный поезд на Кустарёвку.

Затем — электричка на Рязань.

Электричка на Москву.

Москва.

Кольцо замкнулось.

Метро.

Всё.

Вот и закончилось путешествие по странам юга. За сорок дней мы прошли по дорогам России, Грузии, Армении, Карабаха, Туркменистана, Узбекистана и Казахстана восемь тысяч девятьсот километров автостопом, а по Ирану — три тысячи километров различными способами.

Прошло несколько недель, и всё это путешествие кажется теперь невероятной сказкой.

Конечно, многого мы не посмотрели, что-то не успели, о чём-то не знали. В то время как в Армении и в Иране мы были достаточно долго, в Грузии и в Узбекистане — непозволительно мало. Но мы ещё вернёмся! Дороги открыты. Расстояния не так уж велики. Даже если правительства воюют между собой, простые люди — всюду люди, и всюду относятся хорошо.