Виктор задумался. «Наверно, надо соглашаться. Даже если эти условия невыгодны, понять, какие будут лучше — невозможно. Сейчас невозможно. Поэтому — пусть такой старт и будет».

— Я согласен. Только надо ещё и с племянницей согласовать.

— Разумеется. Только не затягивайте. Поскольку нам придется помимо всего прочего переговорить с авторами всем мультфильмов, чьи персонажи появляются у вас в клипе. Они могут что-то потребовать, особенно это касается «Маши и медведя» — там уже такой солидный бизнес, что скорее говорить придется не с авторами, а с юристами.

Тем же вечером Виктор рассказал Маше о визите и о предложенных условиях. Девушка, немного поразмыслив, не стала возражать. Созвонились с Антоновым и на следующий день подписали договор. Через неделю им показали текст и график выхода рекламы с местами размещения. Там были перечислены: баннеры на парочке наиболее популярных поисковиков и на нескольких новостных каналах, рекламные слоганы с парой кадров в почти трёх десятках детских и молодёжных групп и каналах-стотысячниках в разных соцсетях (было даже два канала-миллионника, из новичков) и даже телеканал Disney. Виктор с Машей удивились было такому масштабу, но решили, что раз платить ни за что не надо, пусть будет так, как предложили рекламщики. На удивление просто оказалось и с правообладателями всех мультиков, чьи герои мелькали на экране. Они потребовали только сделать титры с упоминанием авторства и запросили чисто символические суммы. Единственным спорным моментом стала озвучка закадрового текста. Олег Васильевич предлагал кого-нибудь из более-менее известных медиа-персон, Руденко же настаивал, чтобы текст прочитали они с Машей. В конце концов сошлись на репетициях с преподавателем сценической речи из ГИТИСа, оказавшегося старым знакомым Анны Константиновны.

Вроде бы простой и короткий текст, который им очень пришелся по душе, поначалу никак не получалось прочитать так, чтобы довольны остались все. В основном недоволен был Евгений Борисович — их «тренер». После нескольких часов мучений и пяти или шести забракованных вариантов Виктор уже жалел, что не послушался Антонова. Видя, что и Машуня начала уставать, хотя поначалу весь процесс её изрядно забавлял, он с раздражением процедил про себя: «Да чтоб она пропала, зажатость наша. Всё, последний раз и я сдаюсь».

Перед тем делать очередную попытку Евгений Борисович вдруг решил рассказать анекдот, обращаясь к Маше, к которой у него и были основные претензии:

«В театре очень капризная актриса говорит режиссёру:

— Я требую, чтобы все драгоценности, которые будут на мне, были не бутафорскими, а настоящими! Иначе играть не буду!

— Дорогая моя! Ну конечно! Всё будет настоящим! И драгоценности, и яд, который вы выпиваете в финале, тоже будет настоящим.»

Маша, которая, видимо не знала этот древний анекдот, так заразительно хохотала, что заулыбались все вокруг.

«Ты веришь в сказки? Нет? Зря! Они очень помогают в жизни. Они могут помочь даже тем, кто в них не верит! Попробуй, посмотри! Сделано от чистого сердца и с большой любовью!»

Этот текст, который после анекдота Виктор с Машей произносили, пряча улыбки (каждый по одной фразе), наконец получился! Причем Евгений Борисович даже зааплодировал. Правда, потом съехидничал:

— Это не столько вам, сколько себе. Что сообразил наконец, как вас расшевелить.

И все облегчённо выдохнули! Особенно Виктор, который уже устал мысленно повторять при каждом новом дубле: «Пусть поможет хоть кому-нибудь! Хоть как-нибудь!»

Запуск наметили на первое июля. Посчитали, что к этому времени закончатся экзамены в школах, беготня по приёмным комиссиям у поступающих, нервотрёпка у родителей начнет забываться…  в общем, и детей, и у молодёжи будет время расслабиться и полазить по сети в поисках новинок. За оставшуюся неделю сделали свой канал, который назвали «Magical sand», оповестили о нём всех друзей и знакомых, накидали туда роликов с обычными Ма́шиными работами и стали ждать, нетерпеливо отсчитывая остающиеся часы.

То, что их жизнь сильно изменилась, Виктор с Машей поняли только десятого числа. Всё началось со звонка Антонова. Он попросил приехать к нему в офис настолько быстро, насколько возможно. Причём говорил с явно умоляющими интонациями.

Первые пять дней они, конечно же следили за количеством просмотров, лайков и комментариев. Но, к их огромному сожалению, сначала клип посмотрели только друзья и какое-то количество друзей друзей. Комментарии были…  обычными: «Здорово!», «Мне понравилось!», «Вы молодцы!»…  Ну, все друзья и пишут обычно именно так. Набралось несколько тысяч просмотров, несколько десятков комментариев и столько же лайков. В общем, авторы решили было, что их эксперимент провалился и отслеживать изменения перестали. Поэтому звонок Олега Васильевича Виктора скорее напряг, чем обрадовал. Он решил, что пойдет речь о какой-нибудь компенсации расходов рекламного агентства и по дороге прикидывал, как будет выкручиваться.

Когда Руденко вошел в офис, Марина, секретарша, встретила его такой обворожительной улыбкой, что он грешным делом подумал, не перепутала ли она его с кем другим.

— Виктор! Проходите, проходите! Олег Васильевич заждался уже!

Как только он вошел, Антонов вскочил из-за стола и бросился к нему, раскрывая объятия. Но, видя недоумение гостя, притормозил.

— Судя во Вашему виду, я могу предположить только одно — последние два дня ни Вы, ни Маша на страничку своего канала не заглядывали, — он неодобрительно покачал головой.

— Ну…  да, Вы правы. Что-то как-то не пошёл наш клип, — с грустью ответил Руденко.

— Ну вы даёте! — расхохотался Антонов, — Почти двадцать миллионов просмотров, около трех миллионов лайков, ни одного! ни одного! дизлайка и несколько тысяч комментариев — это называется «Не пошло?!»

— Что-о-о? Не может быть! — неверяще пробормотал Виктор и осел на вовремя подставленный стул, — ведь ещё позавчера…

— А-а! — Олег Васильевич вздёрнул брови и поднял указательный палец, — всё началось с комментария и перепоста Алекса Славко как раз позавчера.[4]

— Кто это?

— О! Это весьма популярный блогер. Он, кстати, два года был прикован к постели после травмы. В пятнадцать лет. Но, честь ему и хвала, смог восстановиться и получить актёрское образование. Занялся блогерством, стал популярным. Не знаю, был ли он в курсе Машиной истории, но именно его комментарий и перепост стали камешком, спровоцировавшим прямо-таки лавину интереса.

— И что же он написал? — вяло спросил Руденко, продолжая пребывать в прострации.

— Да сами почитайте, я скриншот сделал, — Антонов развернул к нему монитор.

«Шикарную штуку авторы сделали! Большие молодцы! Я, конечно, не ржал, но улыбался с первого до последнего кадра. Даже мигрень, которая два дня мучила, во время просмотра прошла!» — прочитал Виктор и медленно стал сползать со стула.

Олег Васильевич быстро подошел к стенному шкафу, открыл его, достал початую бутылку коньяка и пару пузатых фужеров. Плеснул себе на донышко, а Виктору — почти на треть.

— Похожих — ещё несколько десятков, — решил добить его Антонов, дождавшись, когда Руденко, махнув рукой и пробормотав: «А, машину здесь оставлю», мелкими глоточками выцедит «лекарство». Поэтому у меня есть один меркантильный и один…  ну, скажем так — философский вопрос. Вы как, в состоянии что-то обсуждать?

— Да-да, — встряхнулся Виктор, — спрашивайте.

— Вопрос первый — о ваших с племянницей дальнейших планах.

— О! У Маши были идеи насчёт ещё нескольких клипов. Но уже в привязке к конкретным странам. Мы пока не начинали ничего делать, но, я думаю, после того, как она увидит новые цифры, её энтузиазм немедленно возродится.

— Это очень хорошо! — искренне обрадовался Олег Васильевич. — А что Вы думаете насчёт дальнейшего сотрудничества с нашей компанией?