— Значит, если человек хочет денег, ему дорога в уборщики или в шахту?

— Ну ещё можно строить, таскать тяжести, помогать по хозяйству... — Гамко напряг голову чтобы вспомнить. — На шахты дороги нет, здесь в шахтах в основном копают те, кто потом перепродаёт уголь самостоятельно. Зачастую его потом к горцам таскать приходится, местных кузнецов этим углём уже снабдили на годы вперёд.

— Понятно... — вздохнул Форс, подумав, что это всё явно не для него.

Взяв в руки тряпку, Гамко сказал:

— Ну что, друг, пора мне начинать уборку. Иди к себе в казарму.

И снова огонь осветил стены избушки. Клубы тёмного дыма поднимались вверх. Люк в крыше был открыт, и дым беспрепятственно поднимался в небо. В костре, разожжённом посреди комнаты, таяли одна за другой небольшие хвойные веточки. Вместе с ними, казалось, таяла его жизнь...

Элеоф, тридцатилетний маг, живущий в глухом лесу на дикой территории, всю жизнь посвятил своему ремеслу. Живущий на старых землях, не подверженных влиянию Атача, он с детства рассматривал окружающий мир как угрозу. И не зря. За ним много лет уже охотились стражи и тайный орден. Так же, как и за его дедом, старым магом Фисироцем, ставшем уже легендой Иргента. Некоторые считали, что Фисироц может практически всё, другие думали, что его не существует в принципе, третьи охотятся за ним до сих пор, не подозревая, что его уже нет в живых.

Почти полгода прошло с момента смерти господина Фисироца, могущественного человека, знавшего такие тайны, которые не нужно было знать непосвящённым и простому люду, умевшего, по слухам, превращаться во что угодно, хоть в неживой предмет, так же, по слухам, умеющего материализовать в своих руках что угодно и мгновенно перемещаться в любую точку Иргента.

Его внук Элеоф этим слухам мало верил, на все вопросы о подобных способностях дед всегда отвечал уклончиво, а демонстрировать их ему не приходилось. Хотя дед и говорил Элеофу, что когда-то многие, почти все на планете обладали подобными возможностями, но потом наступила эпоха машин, и люди заменили свои способности на возможности роботов и техники, а потом произошла катастрофа, ставшая для Иргента началом новой эры. Эту эру маг Фисироц называл всегда эрой выживания, употребляя фразы: «Я родился уже в эру выживания» и «Когда уже эта эра выживания закончится?». Окончания этой эры могущественный маг так и не дождался. И на самом деле у этого человека ни детей, ни внуков не было, как, в общем-то, и жены, однако это целая история.

Однажды Фисироц шёл в поле перед надвигающимся приближением Атача к Иргенту, он спешил укрыться на холмах и переждать в плаще-палатке его проход. И он увидел в поле потерявшегося мальчика лет пяти, который, по всей видимости, отстал от обоза эвакуирующихся беженцев или потерял родителей. Медлить было нельзя, и уже почти столетний старик, отличавшийся при том в свои годы крепким телосложением и чересчур молодо выглядевший, взял плачущего ребёнка с собой. Без него мальчик явно погиб бы.

Однако, пребывая с ним пару дней на холмах, Фисироц, никогда никого в своей жизни сильно не любивший, успел привязаться к малому. Ради него позже он сколотил в лесу домик и прекратил свои скитания, обосновавшись на дикой территории, подальше от посторонних глаз. В этом домике и прожил он свои последние годы, занимаясь саморазвитием через воспитание «внука». Впрочем, на Иргенте едва ли не четверть всех семей растит детей, оставшихся без родителей. Что неудивительно, ибо катаклизмы здесь происходят с пугающей регулярностью. Потому и считается тот, кто вырастил ребёнка, таким же полноценным родителем, как и тот, кто его родил.

В общем, Элеоф вырос практически нелюдимым человеком. Воспитанный на мощных знаниях и большой мудрости своего деда, он знал практически всё, и прекрасно умел получать информацию, входя в изменённые состояния сознания. Этому обучил его дед, который передал за двадцать пять лет воспитания не всё, но очень многое из того, что готов был принять и впитать в себя Элеоф. Более того, старик воспитывал достойную замену на случай, если он сам не сможет завершить начатое дело, которое он считал делом всей своей жизни. А дело это — ещё одна отдельная история.

Фисироц надеялся, что расшифрует книгу, которую нашёл когда-то благодаря своим способностям. Ещё до встречи с Элеофом к магу пришло понимание того, что он упёрся в стену в своём развитии и не может двигаться дальше. Он уже знал и умел практически всё, чему обучают различные мудрецы и маги на Иргенте. Он даже вышел на уровень понимания того, как писать свою судьбу самостоятельно. Однако это не помогло ему — у него не было цели, достойной цели, ради которой можно двигаться дальше.

Через несколько лет жизни в лесу маг окончательно зашёл в тупик в своём развитии. Тогда он стал искать знания в других мирах, пребывая там во сне, и наткнулся на информацию об очень древней книге, которую он может найти и расшифровать, и знания, изложенные в ней, помогут ему обрести то недостающее звено, которое позволит ему выйти на новый уровень развития.

Три года ушло на поиски во снах места, где лежит эта книга. Ещё год Фисироц готовил своё тело. Он занимался различными практиками, которые позволяют телу выживать без еды и воды, получая подпитку напрямую от энергетических «линий мира». Потом Фисироц полгода шёл ночами через пустынную местность, выжженную метеоритным дождём и засыпанную пеплом. К утру он выкапывал себе очередную землянку и укрывался взятыми с собой досками от дневного палящего солнца, выжигающего всё вокруг. Во время дневного сна он часто выходил из тела и искал наиболее оптимальный путь на следующую ночь, а после заката вновь начинал брести по остывающей земле.

Так он дошёл до развалин огромного города эпохи машин. Здесь ещё оставались несколько стай животных и множество костей убитых ими людей. После катастрофы на развалины этого города стекались выжившие, пару сотен лет тут даже просуществовало поселение. Но стаи диких псов так же стекались сюда, и некогда выведенные человеком существа, его же и погубили. Зря люди прошлого сделали собак такими сильными и выносливыми.

Здесь эти псы, видящие в темноте и охотящиеся на всё, что движется, стали довольно серьёзным препятствием для мага. И хотя собаки всеядны, в последние годы стаи одичали настолько, что большинство псов были чистыми хищниками-падальщиками. Всё потому, что оставшись без пищи, они питались в основном своими умирающими соплеменниками. К тому же последний источник воды — старое городское водохранилище, - пересох и больше не давал живительной влаги.

Если бы Фисироц пришёл в город на полгода позже, он явно не встретил бы таких проблем, просто увидел бы рядом с костями людей множество свежих костей животных, умерших от жажды и голода. Но пока эти ослабевшие и голодные псы представляли большую угрозу для всего живого. Прячась от жары в уцелевших зданиях, они готовы были в любое время вылезти и растерзать любого ради утоления голода и жажды. Поэтому долго приходилось осторожничать. Три дня Фисироц проспал в землянке на окраине города, исследуя через сон жизнь этих животных. На обитаемых землях всех домашних животных истребили, поэтому изучать всё о собаках приходилось с нуля: повадки, поведение в стае, способы нападения и так далее. Вернувшись в реальность, маг продолжил изучение стай. Всё это было довольно интересным и опасным занятием.

Несмотря на все меры предосторожности однажды стая едва не растерзала мага. От клыков одного из псов у Фисироца навсегда остался шрам на левом плече. Два пса, которые не успели убежать, были убиты металлической арматурой, вывернутой из стены здания, а тому псу, который кинулся кусать мага за плечо, маг сломал сначала челюсти, разжав их так, что те вывернулись наизнанку (силы старику было не занимать), потом свернул шею, дабы прекратить мучения животного.

В итоге был найден универсальный рецепт — плоская металлическая балка из крыши одного из зданий. Она была обтёсана камнем до состояния достаточной остроты, чтобы резать плоть. Конец балки был смят камнем и обмотан верёвкой, рукоять получилась неплохая. Особенно много внимания было уделено заточке острия — оно получилось острым как скальпель хирурга. В итоге этим самодельным мечом маг убил ещё с десяток животных, после чего дикие стаи перестали набрасываться на него, напротив, стали сторониться. Многие собаки, едва завидев или почуяв старика с перебинтованным плечом и металлической балкой за поясом, спешили скрыться подальше. Это дало наконец возможность не опасаясь нападения со спины, заняться поиском книги.