Стараясь не обращать внимания на шибанувшую в нос вонь мочи, я осторожно выглянул наружу и тут же спрятался обратно: прямо перед домом через дорогу перебегала цепочка людей с болтавшимися за спинами рюкзаками. Бежали они как-то неровно, и когда вдалеке послышался шум автомобильного двигателя, сразу же метнулись во дворы. Несколько минут спустя, переваливаясь на колдобинах занесенной снегом дороги, в сторону Красного проспекта медленно проехал уазик. Закрепленный на его крыше мощный электрический фонарь полосовал ночь пронзительно-ярким лучом, но толку от него на самом деле было немного — все заинтересованные лица запросто могли заранее убраться с дороги блюстителей порядка.

Убедившись, что никто не проявляет интереса к приютившему нас зданию, я медленно поднялся по лестнице и подошел к кое-как укрепленной железными уголками двери. Если Селин не ошибся, мне нужна именно эта квартира. Ну и что делать? Вломиться? Или подождать, пока хозяева сами выйдут? Хм… а если нету дома никого?

— Ну шо, командир, делать будем? — Немного погодя спустились на первый этаж Грицко и Шмидт.

— Видите эту дверь? Для начала надо, чтобы ее здесь не стояло. Внутри должны быть двое — мужик и баба. Мужик крученый, так что брать придется жестко, но обязательно живым.

— Ясно, — кивнул Грицко и снял с предохранителя АКМ. Шмидт тоже взял автомат на изготовку и встал сбоку от двери. — Внутрь открывается? Нашим легче. Выбиваем дверь, Борис первый, следом я. Ты, Лед, нас прикрываешь.

— Годится. Вы сразу в комнату, я проверю кухню, — прикинув, что опыта штурмовых операций у дружинников всяко побольше, чем у меня, принял план я. — На счет три…

Отступивший на шаг назад Грицко со всего размаху впечатал подошву армейского ботинка чуть ниже замка, и хлипкий косяк, не выдержав удара, треснул, а распахнувшаяся дверь с грохотом врезалась ручкой в стену. Шмидт тут же бросился внутрь, хохол рванул следом.

Не обращая внимания на раздавшийся в комнате истошный визг, я с пистолетом-пулеметом в руке ломанулся на кухню. По пути заглянул в совмещенный санузел — чисто. На самой кухне тоже никого не оказалось.

— Заткнись! Заткнись, сука! — За криком Грицко последовала звонкая оплеуха, и женский плач перешел в сдавленные всхлипы.

Метнувшись с кухни обратно в коридор, я выглянул в подъезд и прикрыл распахнутую дверь.

— У нас порядок, — выскочил из комнаты Шмидт.

— Мужик есть?

— Спеленали, — сменил меня на посту у входа дружинник. — Не всполошились соседи? А то мы нашумели джють-джють.

— Тут такие крики каждый день и через день. — Я направился в комнату.

Угорь — должно быть он, но в такой темноте хрен разберешь, — и вправду оказался в комнате. С разбитой головой и скованными за спиной наручниками руками он валялся рядом с незаправленной кроватью. В противоположном углу на коленях стояла его подруга — полноватая тетка в короткой ночнушке. Разместившийся сзади нее Грицко приставил к затылку хозяйки квартиры дуло ПМ и настороженно поглядывал в сторону уткнувшегося лицом в пол бандита.

— Что с ним? — поинтересовался я и, ухватив за шиворот, осторожно оторвал голову мужика от пола. Ага, еще и нос сломан.

— За железку схватился, сука, — указал дружинник на валявшуюся на кровати саблю. — Вот и получил прикладом в рыло.

— Не переборщили?

— Да ты шо? Очухается.

— Ладно, тащи ее на кухню, я пока тут побеседую.

Ухвативший хозяйку квартиры за волосы Грицко поставил ее на ноги и толчком в спину выпихнул из комнаты, а я задумчиво огляделся. Ну и с чего начинать? Ладно, по ходу дела разберемся. Для начала надо бы этого гаврика в чувство привести.

Прислонив Угря спиной к кровати, я дотянулся до стоявшей на подоконнике банки и вылил холодную воду на голову бандита. Это, впрочем, особого эффекта не возымело, и пришлось перейти к более действенным методам пробуждения: просто-напросто ткнуть в бедро финкой. Не глубоко — сантиметра на полтора всего. Честно говоря, еле сдержался, чтобы все лезвие и не в ногу, а между ребер не вогнать. Тварь…

— Ты чего? — замотал окровавленной головой влет очухавшийся Угорь. — Чего надо?!

— Где товар берешь? — спросил я и в ответ на мат снова легонько ткнул ножом в порезанную ногу.

— Сгинь, плесень! Тебе сейчас на куски порежут! — завопил блатной.

— Да ну? — поднял я с пола саблю. Ух ты! «Крыло бабочки»! Вот здорово! Теперь этого выродка можно на мелкие-мелкие кусочки нашинковать будет.

— Сука… — выдохнул закусивший губу Угорь.

— Вопрос повторить или без членовредительства обойдемся? — погладил я вставленный в навершие рукояти сабли ограненный горный хрусталь. Магический заряд почти полный. И смотри-ка — петля управляющего заклинания сама запястье обхватила. К чему бы это? А! Все просто: чары вес клинка регулируют.

— Нету у меня ничего, — часто-часто задышал блатной, справедливо опасаясь, что в случае потери сознания может запросто недосчитаться какой-нибудь конечности. — Не по адресу ты…

— Товар где берешь? — Тонкое — толщиной в лист, не более — лезвие враз потяжелевшей сабли срезало изрядный кусок кожи со ступни вскрикнувшего от боли мужика и глубоко ушло в бетонный пол. — Ну?!

— На хрен иди! — облизнул разбитую губу Угорь и взвыл, когда сабля второй раз полоснула ногу. — Да не знаю я ничего! Не знаю!

— Не знаешь? Что ж, времени у нас с тобой полно, — пробормотал я. И что мне с ним делать? Медленно на куски порезать? Заманчиво… И угрызений совести никаких. Наоборот, есть дикое желание посмотреть, как эта сволочь подыхать будет. Но человек не животное — должен уметь себя контролировать. Эту шестерку в ад отправить — много ума не надо. Вот только спокойно я засну, когда с заказчиком расквитаюсь. — Значит, можно вдумчиво к нашему общению подойти…

— Ты чего?!! — заелозил, пытаясь отползти от меня, Угорь, но, получив носком ботинка по впалому животу, скрючился от боли. — Да нету у меня супермагистра! Нету! Хочешь — хату обшмонай! Ничего не найдешь!

— А с чего ты взял, что я за этим сюда пришел? — Подхватив валявшуюся у кровати табуретку, я уселся на нее в паре шагов от раненого бандита.

— Ну… ты же вчера… — обалдел тот.

— Так то вчера, — усмехнулся я. Неужели этот выродок не в курсе, у кого на квартире убили Катю? Или он вообще не при делах? Нет, не может такого быть. — Аппетит приходит во время еды…

— Чего тебе надо? — судорожно сглотнул бледный, как мел, мужик. — Воды дай…

— Обойдешься. Так что там насчет супермагистра?

— Нету у меня дури, — съежился Угорь, наблюдая за описавшим широкую дугу «Крылом бабочки».

— А у кого есть? — Я пробежал взглядом по изукрашенному сложными узорами лезвию, размышляя, куда рубануть в первую очередь.

— Не знаю.

— Почему тогда люди к тебе отправляют?

— Да взял по дурости один раз партию за долги! — крикнул мне в лицо Угорь. — А потом допекли — достань да достань! Да только человечек тот давно ласты от синего инея склеил!

— Понятно, — кивнул я. — Ну а теперь немного медленней и правду.

— Какую еще правду? — попытался вжаться в стену мужик.

— «Правда всегда одна». — Уже ответив, я поймал себя на мысли, что становлюсь похожим на Напалма. Тот тоже без цитат никуда. — Колись.

— Ты меня слушаешь, вообще? Чего колоться-то?

— Как дошел до жизни до такой, кто с пути истинного сбил, — понимая, что теряю время, все же я не стал прибегать к грубой силе. Нет, надо сначала с мыслями собраться и решить, с какого конца за веревочку потянуть. Ведь что получается — Катю и Виктора заказали те, кто организовал производство супермагистра. Только не похожи Рипус, Трофим и Кир на простых исполнителей. Сомнительно это — не их уровень заказухами заниматься. А вот в торговлю наркотой по дурости влезть запросто могли. Ну а потом — коготок увяз, всей птичке пропасть. — Короче, мне нужен супермагистр, и не доза, а курс или наколка на производителей. Его же в Форте делают, так?

— Охолодись, — осадил меня Угорь. — Чего пристал-то? Не знаю я ничего.