Доверие шефа СС к Керстену возросло настолько, что тот смог в 1943 году покинуть свое поместье Хартцвальде в северном пригороде Берлина и переселиться в Стокгольм, получив разрешение звонить Гиммлеру по его частному номеру 145. История Феликса Керстена показалась после войны столь маловероятной, что правительство Голландии образовало специальную комиссию под руководством профессора Николааса Вильгельмуса Постхумуса в 1947 году для исследования его деятельности. Комиссия работала три года, заслушивая врагов и друзей Керстена, роясь в архивах многих стран и анализируя его дневник. В 1950 году профессор вынес заключение: Феликс Керстен сделал для человечества и мира много добрых дел, которые столь редко встречаются в современной филантропии.
В начале 1944 года Керстену удалось убедить Гиммлера, что только в результате прекращения программы уничтожения евреев он сможет завоевать симпатии западных союзников. Колеблющийся между послушанием Гитлеру и желанием выжить, Гиммлер все же решился на начало переговоров с ними.
Обергруппенфюрер СС, фамилию которого Постхумус не называет, рассказал ему следующую историю: "В начале лета 1944 года Керстен за обедом в Хегевальдхайме в Восточной Пруссии затронул еврейский вопрос. Разгорелась настоящая дискуссия, свидетелем которой я стал. Керстен настаивал на коренном изменении отношения к еврейскому вопросу в пользу евреев. В конце концов Гиммлер произнес: «Вы будете довольны, Керстен».
Адольф Айхман стал первым, кто заметил это изменение. Но сначала рассмотрим кратко предысторию этого вопроса.
Оберштурмбанфюрер СС Айхман был направлен в Венгрию в марте 1944 года со своими подручными Крумеем, Даннэккером, Вислисеном, Новаком, Хуншем и Абромайтом с задачей уничтожения тамошних евреев. 900 000 венгерских евреев были согнаны в гетто и страна разделена на шесть зон депортации. Для транспортировки первых партий в Аушвитц Айхман уже заказал несколько эшелонов у железнодорожного начальства.
Шеф СД в Венгрии, гауптштурмфюрер СС Отто Клагес, видя приближение конца тысячелетнего рейха, стал искать средство, которое могло бы обеспечить его будущее после катастрофы. В его штабе в Будапеште находились бывшие сотрудники абвера, от которых он узнал, что у них имеются контакты с местной сионистской организацией, предложившей выкупить евреев за весьма приличное вознаграждение.
Еще в январе 1943 года инженер Отто Комоли, журналист Рецсо Кастнер и коммерсант Джоэль Бранд создали группу, названную ими «Ваада» — будапештский комитет по спасению евреев. В его задачу входило оказание помощи находившимся в опасности евреям в Германии, Польше и Словакии сначала в выезде в Венгрию, а затем и в Палестину. После первых не совсем удачных попыток у руководителей комитета возникла мысль освобождения евреев за счет выкупа. К тому времени Кастнер и Бранд были убеждены, что в среде эсэсовцев найдутся люди, которых можно подкупить.
Как оказалось, гауптштурмфюрер СС Дитер Вислисени, ответственный за еврейский вопрос в Словакии, еще в 1942 году предлагал потребовать от «всемирного еврейства» выкуп за евреев Европы (за исключением польских евреев) от двух до трех миллионов долларов, после чего их истребление было бы прекращено.
Узнав об этом, Кастнер навестил его в начале апреля 1944 года и предложил сделку, на которую тот сразу же согласился. Гауптштурмфюрер СС пообещал, что за четыре миллиона рейхсмарок шестистам евреев будет разрешен выезд в Палестину. Но, хотя комитет и выплатил ему эту сумму, Вислисени обещание свое не выполнил.
Деятели комитета попытались тогда найти более надежных партнеров. Бранд установил контакт с бывшими абверовцами, а те сообщили об этом своему шефу. Клагес тут же доложил о сионистском комитете Гиммлеру и предложил начать переговоры о поставках этим комитетом в обмен на освобождение евреев военных материалов для снабжения войск СС. Сказалась ли жадность рейхсфюрера или что-то другое, но через несколько дней Айхман получил указание вступить в контакт с Брандом.
После некоторых размышлений Гиммлер пришел к выводу, что через сионистский комитет «Ваада» он сможет начать переговоры с союзниками. Андреас Бисс, двоюродный брат Бранда, активно сотрудничавший с комитетом, венгерский историк, написал впоследствии: «Генрих Гиммлер, намеревавшийся вначале получить через нас оружие и материалы для формирования новых подразделений войск СС, очень скоро стал пытаться заручиться благосклонностью Вашингтона. Как мне стало ясно, такую подстраховку он мыслил для самого себя, не помышляя даже о своем фюрере Адольфе Гитлере».
25 апреля Айхман пригласил к себе Бранда и предложил предоставить свободу венгерским евреям, если всемирное еврейство раскошелится. Однако нужны были не деньги, а материалы и продукты — 10 000 грузовых автомашин, 2 миллиона ящиков мыла, 200 тонн чая и 200 тонн кофе. Айхман предложил Бранду выехать в Стамбул и провести там переговоры с представителями всемирной еврейской организации. Депортация евреев будет начата и прекратится только в том случае, если Бранд представит доказательства согласия этой организации.
Бранд выдвинул условие: его отъезд в Стамбул должен сопровождаться выездом от шестисот до тысячи двухсот венгерских евреев в одну из нейтральных стран — в качестве «жеста доброй воли». Айхман дал согласие, и 17 мая 1944 года Бранд отправился в Турцию.
Он должен был возвратиться в Будапешт через 14 дней, а в это время Айхман стал отправлять поезда смерти в Аушвитц, решив все же уничтожить основную массу евреев. Он выполнял, как ему казалось, главную задачу своей жизни, тем более что его непосредственные начальники Кальтенбруннер и Мюллер продолжали настаивать на уничтожении еврейства. Венгерские гетто быстро пустели: к 7 июня в 1-й и 2-й зонах депортации никого уже не осталось (в верхнесилезских газовых камерах было уничтожено 289 357 евреев), к 17 июня опустела 3-я зона (50 805 евреев), а к 30 июня — и 4-я зона (41 499 евреев).
Когда оказалось, что Бранд исчез — его переговоры в Стамбуле ни к чему не привели, а на пути через Сирию он был арестован англичанами, — Айхмана уже ничто не останавливало, и он решил сорвать отправку за рубеж согласованного с евреями так называемого «образцового поезда». Сначала он сократил число спасенных, затем запретил отправку их в Португалию. Кастнер взывал к соблюдению условий договора, но все было напрасно.
Отчаявшиеся уже было руководители комитета «Ваада» узнали, что в Будапеште имеется еще и другой представитель Гиммлера — оберштурмбанфюрер СС Курт Бехер, занимавшийся вопросами поставки материалов и снаряжения для войск СС. Выполняя задание на поставку 20 000 лошадей, он познакомился с банкиром доктором Францем Хорином, одним из акционеров крупнейшего венгерского промышленного концерна, основанного евреем Манфредом Вайсом. Банкир дал Бехеру несколько полезных советов по приобретению лошадей, а тот, в свою очередь, оказал ему кое-какие услуги.
Поскольку между ними установились доверительные отношения, Хорин рассказал оберштурмбанфюреру СС о заботах семьи уже умершего промышленника Манфреда Вайса. Большая часть его еврейской родни намеревалась выехать из страны, пока не попала под колеса машины смерти Айхмана. И банкир попросил Бехера оказать им необходимую помощь. Вскоре тот заключил с концерном договор, в котором человечность была перемешана с вымогательством. СС получала от «арийских» членов семьи 55 процентов акционерного капитала, а взамен разрешала выезд в Португалию 48 человекам (в том числе 35 евреям), выплачивала им в порядке компенсации три миллиона рейхсмарок, оставив в качестве заложников девять членов семьи. Договор был подписан 17 мая 1944 года, и представители еврейской промышленной династии выехали за рубеж.
Этот поступок Бехера вызвал у Айхмана приступ ненависти. Будучи выходцем из рядов мелкой буржуазии, Айхман понимал, что, несмотря на эсэсовскую форму и важность выполняемых им задач, он оставался второстепенной фигурой. Бехер же, сын коммерсанта, вращался в высших кругах гамбургского общества, имел друзей среди феодалов и любителей конного спорта, представляя в данный момент «рейхсфюрера СС в лайковых перчатках». За предоставление свободы евреям он получал хорошие деньги.
