Вдруг мимо, переполошив плавающих вокруг стоящего на якоре катера людей, пронеслась молнией моторная лодка.

Дорис поморщилась.

— Куда только смотрит береговая полиция?.. — пробормотала хозяйка катера.

— Он был не прав? — Светлова посмотрела вслед исчезнувшей лодке.

— Конечно! Так плавать нельзя. — Дорис укоризненно покачала головой. — Если бы рядом сейчас был полицейский катер, этот лихач здорово бы поплатился.

Дорис, вдруг словно вспомнив что-то, снова посмотрела вдогонку исчезнувшей лодке, и Светловой почудилась в этом взгляде настоящая тревога.

— Ну, поплыла я… — Аня помахала Дорис рукой и нырнула в тихую ласковую воду Адриатики.

Волны тяжело ходили в узком гроте… Но высота их пока была не опасной.

Светлова представила, что тут творится, когда начинает дуть знаменитый южный ветер, и что происходит с теми, кто имел несчастье оказаться здесь в этот момент… И по спине у нее побежали мурашки, хотя температура воды была двадцать три градуса, не меньше.

Говорят, никогда не надо думать о том, чего боишься. Стоит только подумать, и…

Светлова вдруг почувствовала, что новая волна, гораздо выше, чем прежняя, с невероятной силой тащит ее к выходу из грота… Но лишь затем, чтобы с размаху бросить снова в его каменную глубину.

Наверное, нет ничего страшнее непреодолимой силы морской волны, затягивающей человека в свои объятия… И Анна не на шутку испугалась.

Багрово-красные актинии, застывшие на каменных стенах грота, вдруг показались ей похожими на запекшуюся кровь, а сам грот — узким и мрачным, как могила.

В чем, однако, дело? Ведь, заплывая в грот, она тоже, как Дорис, поднимала ладонь — ветра не было… Ни малейшего. Правда, говорят, что начинается этот страшный для тех, кто попал в грот, южный ветер внезапно…

Новая, еще более страшная волна снова швырнула ее в глубину грота.

Если следующая волна будет хоть на немного выше и сильней, ей отсюда уже не выбраться…

Анна нырнула как можно глубже, медленно считая до пяти. Все выяснится, когда она вынырнет! Момент истины. Жить ей или не жить. Если это южный ветер — ее просто измочалит волнами о стенки этого грота, прилепит к ним, как эти актинии… Или…

Когда Анна наконец вынырнула, волна, заходившая в этот момент в грот, была нормальной высоты, и Светлова чуть не прослезилась от этого открытия.

Значит, это был не южный ветер. Скорей всего, лодка… Кто-то прогнал ее мимо и очень близко от входа в грот, возможно, не зная, что там находится человек.

Волна, которая поднимается вслед за лодкой, бьет несколько секунд, как раз успеваешь сосчитать до пяти.

Отдаленный звук мотора снова вернул чуть не прослезившуюся от счастья Светлову к реальности. И Анна вдруг почувствовала, что сейчас произойдет…

Если бы время, за которое она, чтобы спастись, должна доплыть до выхода из грота, кто-нибудь мог зафиксировать!.. — это был бы, без сомнения, новый мировой рекорд по плаванию! Увы… Анна не в состоянии его установить.

Ей не успеть. Еще несколько мгновений, и грот снова закроет страшная волна!

Выход только один.

И Анна снова нырнула: где этот подводный коридор, о котором говорила Дорис?

Счастье еще, что вода такая прозрачная: впереди она увидела прорезавшую подводную скалу широкую щель.

Светлова перекрестилась — дай бог, чтобы это было именно то, что она ищет!

Bay! Это был не тупик, а именно коридор. И совсем не длинный — ей хватило дыхания его проплыть. Впереди воду освещал солнечный свет!

Через несколько мгновений она вынырнула в маленьком прогретом солнцем бассейне среди скал. Все было именно так, как объясняла Дорис: подводный коридор выводил из грота в наружный бассейн естественного происхождения.

Светлова выплыла наружу, выбралась на скалу и спряталась за выступ.

Отсюда ей было неплохо видно то, что происходит у входа в грот.

Злополучная лодка, развернувшись, снова шла обратно…

Человек, который ее вел, явно не желал, чтобы Анна Светлова выбралась из этого грота. К сожалению, Светлова не сумела его разглядеть — волны, брызги воды, большая скорость; к тому же лицо человека, стоящего у руля, скрывал козырек, глубоко надвинутой на лоб бейсболки.

Для надежности она просидела в своем убежище еще не меньше получаса. К ее счастью, лодка больше не возвращалась. И уж тогда, перекрестившись на дорожку, Светлова отправилась по подводному коридору в обратный путь.

— Где вы пропадали так долго? — с тревогой спросила Дорис, когда Анна наконец вернулась на катер. — Мы вас заждались! Уже хотели за вами плыть.

Светлова только махнула рукой.

— Сидели на дне подводной пещеры, как те аквалангисты, и дожидались лазерного эффекта?

Аня даже не улыбнулась: если бы только Дорис знала, как недалека была от истины!

— Дождались? — не унималась Дорис.

— Почти… — выдавила наконец из себя Светлова. — Не то чтобы лазер…

Но эффект, признаться, сногсшибательный.

Далее откровенничать с Дорис ей сейчас не хотелось.

Весь обратный путь Светлова сидела тихонько, завернувшись в полотенце.

Она так устала, что даже никаких предположений, объясняющих то, что с ней только что случилось, не приходило ей на ум. Оживилась Анна только однажды, когда совсем недалеко слева по борту замаячил крошечный остров, украшенный маяком. На расстоянии казалось, что весь он от силы шагов сто в ширину…

Скалистые берега островка отвесно уходили в воду.

— Это остров Святого Андрея, — пояснила Дорис.

— Там кто-нибудь живет?

— Раньше там обычно жил только смотритель маяка со своей семьей. Но, говорят, уж второе лето, как там можно снять апартаменты.

— Вот это отдых! — восхитился кто-то. — Полное одиночество на крошечном острове…

— И что же — кто-нибудь снимает? — удивилась Светлова.

— Да, кажется, там сейчас живет какой-то мужчина.

Из-за всех этих светловских приключений катер «Дорис» вернулся в порт уже в восьмом часу вечера.

На огромной скорости вернувшейся в отель Анне предстояло привести себя в порядок, принять вид, более соответствующий обстановке княжеского дворца и симфонического концерта, чем шорты и майка до пупа! Что-нибудь съесть — воспоминания об обеде у Дорис после приключений в гроте давно уже улетучились… И добраться до Старого города.

В общем, к тому времени, когда Анна за три минуты до начала концерта, порядком запыхавшись, плюхнулась на свое место номер сто тридцать три — концерт должен был состояться в открытом итальянском дворике дворца, — ей хотелось только одного: закрыть глаза и подремать.

В общем-то, это вполне могло бы сойти за позу истинного меломана, вкушающего неземное блаженство… А поскольку ее «бабушки» были на своих местах — то все о'кей! До антракта предпринимать какие-либо попытки заговорить с ними было бы бессмысленно, и Аня благополучно смежила веки…

Но не тут-то было.

Бетховен в исполнении симфонического оркестра города Дубровника под звездным небом Адриатики в открытом итальянском дворике княжеского дворца, среди каменных стен, которым минуло лет тысячу не меньше, — это вам не кот начхал…

Какой-то знаменитый австрийский дирижер, фамилию которого запыхавшаяся Светлова не удосужилась прочесть в программке, повел дирижерской палочкой — и сон как рукой сняло даже у не слишком подготовленной к сложной симфонической музыке Светловой.

Вот уж, право, великая сила искусства: к концу первого отделения исполненная новых сил и бодрости, она уже изучила программку и вполне была готова к самому интенсивному общению.

В антракте публика потянулась к выходу: вместо фойе в ее распоряжении был весь прекрасный вечерний Дубровник.

Перед входом во дворец горели факелы… И их огонь, как в воде, отражался в отполированных до блеска многими столетиями камнях мостовой… Так же, как отражался в них и свет старинных фонарей.

Светлова залюбовалась: вечером блеск этого светлого и гладкого до нежности камня, которым был вымощен Дубровник, и вправду, напоминал блеск воды.