— На девушке. На вдове. На старой деве. На ком угодно, по вашему выбору.

— О Джек! Джек!

Сэр Джеймс отступил на шаг, широко расставил руки, и не успевший опомниться юноша оказался в отцовских объятиях.

— В таком случае давай заглянем в какой-нибудь кабачок и выпьем за здравый смысл и за примирение, а? Я, правда, думал, что в этом чумном бараке, который они именуют курортом, нет ни единого заведения, где можно было бы промочить ночью глотку.

— Вообще-то, оно так и есть. Но, сэр, содержатель «Трех бочонков» в последнее время неплохо нажился на мне и, возможно, еще помнит об этом.

— Бьюсь об заклад, помнит, а, парень! — Сэр Джеймс сильно хлопнул сынка по спине. — Пойдем к нему, и не мешкая. Я расскажу тебе о том, чего тебя чуть было не лишила твоя неуемная дерзость. О прелестях, которые должны стать твоими.

— Значит, это не старая карга, сэр? Вдвое толще меня и сварливая нравом?

— Насчет нрава ничего не скажу. Знаю только, что она рыжая, ирландка по крови, так что наверняка с характером. Мне знаком этот тип женщин, поскольку я женат на твоей матери. — Отец сокрушенно покачал головой. — Что касается красоты, то она превосходит всякое воображение, и такой оболтус и лоботряс, как ты, никоим образом не заслуживает подобной награды.

Далее расчувствовавшийся сэр Джеймс поведал сыну, как друзья в Лондоне заронили в него семя идеи о выгодном браке, каковое дало всходы по пути в Бат.

— А когда по прибытии в эту дыру я случайно прочел, что все здешнее общество без ума от некой Летиции Фицпатрик, племянницы графа Клэр, которая является девицей на выданье, то… — Он опять хлопнул отпрыска по спине. — Как тебе известно, я не очень религиозен. Однако в данном случае мне показалось, что это знак свыше… знамение вроде неопалимой купины. Потому что граф Клэр — кузен герцога Ньюкасла, который теперь, после ухода в отставку Питта, является премьер-министром страны.

Джек покачал головой. Его родитель подобрал ему невесту, пробежав глазами колонку в курортной светской хронике! Это казалось невероятным, но, в конце концов, разве с ним рядом шагает не тот самый «чокнутый Джейми», который при Деттингене в одиночку атаковал отряд французских драгун… и умудрился прогнать их с поля боя? Впрочем, Джек также знал, что, скорее всего, он отнесся бы к последней выходке «сумасшедшего Абсолюта» с куда меньшим пониманием, если бы отцовский выбор каким-то чудом не совпал с его собственным.

Он остановился, и отец поднял глаза.

— Не то ли это местечко, где мы с тобой уже были?

— Оно самое, сэр.

Они вошли и уговорили сонного трактирщика принести эля. Когда перед ними поставили кружки, сэр Джеймс с самодовольным видом продолжил:

— Я случайно услышал имя этой девушки в городке, пошел в атаку и… одержал решительную победу. Которая увенчалась бы полным триумфом, если бы не твой чертов демарш!

— За который я вновь приношу извинения, сэр, — смиренно произнес Джек, — хотя признаюсь, что пребываю в некотором недоумении, как вам удалось заручиться согласием ее опекунши.

— А? Точно, это было непросто. Говоря честно, мне пришлось даже совершить некоторый… хм… маневр. — Отец ухмыльнулся и подался ближе. — Дело в том, что миссис О’Фаррелл не слышала о… временных затруднениях нашей семьи. Поскольку я не стал о них упоминать, она охотно дала согласие на союз, который, по ее убеждению, заслужит одобрение их родича, графа. Она сообщила мне, что они с девушкой отправились в Бат как раз для того, чтобы подыскать той подходящую партию. А поскольку высокородный кузен в этом вопросе целиком полагается на суждение своей кузины, оглашение в церкви должно состояться завтра, а в следующий четверг девица пойдет под венец.

Лицо баронета осветила широкая улыбка.

— Дело было решено за чашкой шоколада, и требовалось только твое согласие. Теперь, когда оно получено…

Сэр Джеймс причмокнул губами в удовлетворении и от эля, и от своих достижений.

— А согласие девушки?

— Девушки? Ха! Нашел о чем говорить. — Он покачал назидательно вскинутым пальцем. — Дочери знают свое место лучше, чем сыновья, уж поверь. Завтра мы пойдем, свидимся с ней и получим ее радостное согласие. Хотя я рискую, конечно, кое-кого там встретить, что было бы для меня весьма нежелательно, ибо, похоже, на здешние воды нынче собралась половина крючкотворов-законников, но… на что только не пойдешь, чтобы увидеть своего сына счастливым.

Он выпил и удовлетворенно рыгнул.

Джек поводил пальцем по лужице пива.

— Сэр, можно мне сделать два замечания?

— Попробуй.

Эль и сыновняя покорность оказали на баронета смягчающее воздействие.

Джек напустил на себя озабоченный вид.

— Отец, во-первых, меня весьма беспокоит твоя безопасность. А вдруг тебя схватят и арестуют еще до того, как мы успеем обстряпать дельце? Боюсь, в таком случае наш корабль сядет на мель.

— Это не исключено.

— Во-вторых, я кое-что слышал об этой девушке. Мудрено было не слышать: в здешних кофейнях только о ней и толкуют. Так вот: мисс Фицпатрик — девица со странностями. Она известна своей страстью к романтике.

— К романтике? — хмыкнул его отец. — А какое отношение это имеет к семейному долгу?

— О сэр, никакого. Для меня, разумеется, и для вас, но у нее-?? мозги вверх тормашками, а это нельзя сбрасывать со счетов. Романтически настроенная девица в состоянии отмочить самый неожиданный фортель в самый неподходящий момент, что было бы не в интересах семьи Абсолютов. Другое дело, если бы мне удалось понравиться ей самому, чтобы она согласилась на этот брак не только по обязанности, но и по любви… — Он притворно нахмурился. — Полагаю, сэр, это во многом облегчило бы дело.

Сэр Джеймс выпил, подумал и кивнул.

— Может, ты и прав. У нынешней молодежи, похоже, нет того почтения к старшим, которое было в крови у нашего поколения. Кроме того, как ни крути, а такого рода дела все равно требуют некоторых приготовлений. Но как только мы объявим о помолвке, сторону Абсолютов подопрет мощь сил графа Клэр.

— А если мы объявим о ней… недели, например, через две?

— Две недели? Хм…

Отец допил кружку, и Джек тут же дал знак хозяину принести новую.

— Я полагаю, пара недель — не такой большой срок. За это время я как раз доберусь до Германии и вернусь к твоей матери. А официальное объявление о помолвке вполне можно сделать оттуда.

Принесли пиво, и сэр Джеймс поднял кружку:

— Хорошо, мальчик. Если ты так считаешь, я пойду тебе навстречу. Романтика так романтика. За любовь, мой сын! За любовь.

«Любовь у меня уже есть, — подумал Джек. — А две недели скитаний в бедности значительно охладят тягу Летти к романтическим бредням. К тому времени, когда все раскроется, у меня будет прекрасная жена и прекрасное состояние. При том, что, добившись всего этого, я исполню долг Абсолюта».

— За любовь, сэр.

Подняв свою кружку, он мельком приметил таращившегося на них из-за стойки трактирщика и подумал, что тот наверняка не может решить, который из двух выпивох сейчас выглядит довольней другого.

Пили они почти всю ночь. Зевающий хозяин удовлетворился золотой кроной, хотя выпито было столько, что, по предположению Джека, нажиться ему особенно не пришлось.

Хорошее настроение родителя полностью восстановилось, и Джек в красках поведал ему о своих похождения за океаном. Сэр Джеймс был благодарным слушателем: рассказы о битвах и походах повергали его в восторг, а индейские татуировки на груди и предплечье Джека вызвали восхищенный ужас.

Когда они, шатаясь, покинули заведение, в небе уже брезжил рассвет. При этом сэр Джеймс, похоже, нисколько не считал себя пьяным и слышать не хотел, чтобы задержаться на отдых у Джека.

— Я поеду! — заявил он. — До Гарвича путь неблизкий, а там еще предстоит кое-как переправиться в Гамбург. Твоя мать меня ждет.

Джек знал, что спорить с ним бесполезно. И, по правде говоря, так было лучше всего. Пусть себе едет. Известно ведь, что характер у него переменчивый. А ну как отец проснется с больной головой и решит, не откладывая, тащить Джека к священнику, прихватив по дороге Летти?