Кончик языка у меня горел, как будто мне в рот влили крепкую кислоту. Не знаю, то ли я действительно разозлился, то ли решил, что должен разозлиться, то ли злость была только предлогом, но я испытывал необходимость кричать во все горло.

— Если бы я знал… — Язык совсем не слушался меня. — Почему? Почему не сказали мне сразу? Если бы я знал с самого начала… я бы…

Ёрики остро взглянул на меня исподлобья.

— Вы так думаете? — сказал он.

— Да как же так можно!.. — Мой голос больше походил на стон. — Вы скрыли от меня самый решающий фактор…

— Вряд ли это имело бы значение. Мало того, если бы все это было вам известно заранее, сэнсэй, вы бы еще упорнее цеплялись за настоящее и натворили бы много плохого.

— Почему?..

— Этот всемирный потоп вас пугает?

— Да!

— А избавило вас от этого страха существование подводных людей?

Я пытался ответить, но не мог. У меня было такое чувство, будто я вот-вот заскулю, как затравленное животное… Все тело в огне, только от ног ползет ледяной холод. Словно наползает смерть.

— Вот почему, — медленно сказал Ёрики, — все эти разговоры о подводных вулканах я считаю второстепенными.

— Почему же? — недовольно произнес Томоясу. — Настоящее — это не просто ледниковый период, это конец четвертого ледникового периода. Возможно, начало совершенно новой геологической эпохи…

— Все это так. Но подводные колонии имеют огромное самостоятельное значение независимо от геологических катастроф. Они сами по себе представляют замечательный мир, и это вовсе не потому, что они являются вынужденной мерой. Для меня, например, повышение уровня Мирового океана — это только хороший аргумент, чтобы расшевелить властьимущих.

— Неправильный взгляд, Ёрики-сан, неправильный взгляд…

— Пусть неправильный. У нас с вами, Томоясу-сан, разные точки зрения… Да, сэнсэй, мы служим одному делу, но взгляды у нас разные. Эта шайка финансистов намерена хорошо заработать на нашем предприятии, не правда ли, Томоясу-сан? Или вы считаете, что они жертвуют свои бренные капиталы во имя будущего?

— Вы преувеличиваете, — возмущенно сказал Томоясу. — Второстепенный это вопрос или третьестепенный, несомненно одно: все города и села пойдут ко дну. Что бы вы там ни говорили, это несомненно.

(Мир океанских глубин… Что-то вроде тюльпана на тонком стебле выделяется на черном фоне подводного неба.)

— Это здание образцовой школы… Интересная архитектура, не так ли?.. Здание построено из пластика, стены полые, в полостях газ. Здание легче воды. Принцип, обратный наземному, где все основано на силе гравитации. Кроме того, для жильцов этого здания верх и низ в общем не имеют значения, поскольку они свободно передвигаются в пространстве. Горизонтальные плоскости никого не связывают, поэтому входы и выходы устроены сверху. Конструкция чрезвычайно простая. Да и приятнее всего то, что не нужно думать ни о давлении воды, ни о водопроницаемости. В морской глубине всегда мирно и тихо.

(Объектив приближается к зданию.)

— Какое оно громадное…

— Сейчас там всего двести сорок детей, но рассчитано оно на тысячу. В нем и школа и интернат… Подходящий домик, правда?.. В ближайшем будущем таких соорудят здесь двадцать одну штуку. На двадцать одну тысячу детишек от шести до десяти лет. Нет, строить не трудно. Скоро переходим на массовое производство. Готовые секции доставлять на место и собирать, затем их надуют газом, и постройка закончена. Немного больше времени будет, вероятно, занимать крепление фундамента.

(Объектив передвигается вдоль здания. По экрану плывут пояса огней, похожих на огоньки светлячков. Светятся, видимо, сами стены. В поле зрения проносится стая мелких рыб.)

— Приглядитесь внимательно. Эти ярусы огней почти незаметно для глаза постоянно меняют яркость. Волны более яркого и более тусклого света ритмично передвигаются сверху вниз… они играют роль своеобразной приманки для рыб. У каждого вида рыбы есть своя излюбленная яркость; завороженные этим световым движением, они начинают скользить вниз, а там их поджидают разинутые пасти ловушек. Я думаю, что в будущем такой способ рыбной ловли получит широкое распространение. Уловы очень богатые. Поэтому рыбаки, промышляющие в этом районе…

— А где это?

— Примерно на середине линии, соединяющей Ураясу и Кисарадзу.

— И никто до сих пор не обнаружил вас?

— Глубина там пятьдесят-шестьдесят метров. Вдобавок там убрали слой ила… двадцать пять метров, как раз на высоту здания… Без водолазного костюма на такую глубину не заберешься. А учащимся подниматься на поверхность строго-настрого запрещено…

— А воспитатели?

— Когда приходит их время, стержень, на котором крепится здание, раздвигается. Тогда от поверхности до крыши остается всего двадцать метров.

(Объектив достигает крыши. Это купол с большим круглым люком в центре. Над люком, балансируя на одной ноге, стоит мальчик. У его плеча рыба в ладонь величиной.)

— Вышел встречать… Это первый и самый старший из подводных людей. В этом году ему исполнилось восемь лет, а на вид ему можно дать лет двенадцать-тринадцать. И даже больше. Это можно объяснить тем, что он растет без родителей, но главное в другом. Под водой все живое развивается поразительно быстро. Я как-то читал в одной публикации Академии наук СССР, что для растений биологический КПД в пять процентов на суше соответствует почти ста процентам в океане. Для полового созревания слону требуется сорок лет, а гигантский кит способен давать потомство уже через два-три года после рождения.

(Мальчик издает едва слышный скрип и кланяется. Рыба норовит ткнуться мордой в его губы, он осторожно отстраняет ее. На секунду кажется, что он улыбается, но это, наверное, не так. Его тело обтянуто свитером и рейтузами, на ногах ласты. Над головой, словно дым, колышутся легкие волосы, глаза раскрыты необыкновенно широко. Движения его грациозны и легки, как у девушки. И только жабры и узкая грудь производят неприятное впечатление.)

— Как он приручил эту рыбу? Он любит животных, этот мальчуган. Зовут его, в переводе на фонетику, Ирири… хотя это просто знаки азбуки Морзе. А теперь взгляните на поверхность крыши.

(Вид крыши сверху. Под прозрачным пластиком можно разглядеть густые, как пена, черноватые заросли.)

— Это разновидность пресноводной хлореллы, но мы приучили ее к морской воде. Растение идеальное по питательности, содержит более дюжины различных аминокислот. Печенье из него — любимое лакомство для детей.

(Мальчик, не меняя позы, только слегка согнув ноги в коленях, начинает тихо опускаться в люк. Скрипнув зубами, зовет за собой рыбу. Объектив следует за ними. Мальчик переворачивается вниз головой и увеличивает скорость. Быстро работающие ноги в ластах. В глубине колодца множество детей. Они держатся за поручни в стенах и ждут. Неумолчный шум, как будто трещат цикады…)

— Нет, рыбу он приручил здорово. Вот так они постепенно приручат и превратят рыб в своих домашних животных… (В микрофон.) Остановитесь на минуту.

(Гулкий голос из динамика.)

— Осмотрите мастерские?

— Да, мы быстро.

(Объектив останавливается. В стенах ровные ряды овальных дверей. Совсем как пчелиные соты.)

— Сейчас мастерскими почти не пользуются, пока некому, но в будущем они станут классами для политехнического обучения.

(Объектив приближается к одной из овальных дверей. Мальчик вместе с рыбой, вцепившейся ему в волосы, проскальзывает вперед.)

— Здесь будут заниматься всем, что необходимо на практике, начиная с физических и химических экспериментов и управления машинами и кончая техникой обработки пищевых продуктов. Так что, как только оборудование завершится окончательно, это будут скорее даже не классы, а небольшие цехи. Через пять лет, когда старшие классы укомплектуются полностью, школа сможет перейти на самообслуживание.