Кэти не стала тратить время на светские условности. Вытянула палец и рявкнула:

– Сандро, пусть она убирается из дома – или уйду я!

Лучиана всхлипнула.

– Вот видите? Я пойду, пожалуй, не стану ее раздражать…

Она торопливо выбралась из гостиной, а Алессандро поднялся и направился к Кэти.

– Милая, тебе надо успокоиться. Присядь, выпей с нами чаю или кофе. А хочешь, Микеланджело принесет тебе сок…

– В который вы опять подмешаете какую-нибудь гадость? О, конечно! Как я сразу-то не поняла! Это был никакой не сон!

Алессандро и его мать обменялись быстрыми взглядами, потом Алессандро снова обратился к Кэти, непривычно тихо и даже чуть… подобострастно.

– Милая, мы же все понимаем. Ты очень устаешь, роды дались тебе нелегко… позволь нам помочь тебе?

– Сандро! Перестань гулить, как влюбленный голубь, и выслушай меня! Лучиана подливала мне в чай какую-то дрянь – поэтому я все время хочу спать, поэтому и малышка после кормлений спит как убитая! Лучиана сумасшедшая – а вы не хотите этого видеть!

Франческа кашлянула.

– Кэт, а ты правда сказала, что хочешь ее убить?

– А, наябедничала уже? Да, сказала. И более того – убью обязательно, если она еще раз сунется в детскую. Хватит с меня! Я терпела ее змейство полгода!

Сандро помрачнел, вокруг рта залегли скорбные складки.

– Кэт, успокойся, прошу тебя. Завтра я поеду в Каррару и зайду к доктору Сантуццо. Возможно, он посоветует какое-то успокоительное…

Злые слезы брызнули у Кэти из глаз.

– Ну послушай же ты меня хоть раз! Ведь речь идет о твоей дочери!

– Кэт, я… Я виноват. Я мало внимания тебе уделяю, надо было настоять на няне…

– Не нужна нам няня!

– Нужна. Ты не в себе. Лучиана заглянула к тебе в комнату, а ты сидела уставившись в одну точку, прижав девочку к груди так крепко, что она плакала. Лучиана попыталась забрать Кларибель, но ты бросилась на нее, угрожала убить… Неужели ты не помнишь?!

В его голосе звучала искренняя боль, в глазах читался страх и сочувствие – но Кэти не могла вымолвить ни слова от ужаса и ярости. Вот зачем Лучиана спустилась вниз. Вот что им рассказала…

Кэти случайно увидела свое отражение в зеркальной горке с посудой. Всклокоченные, нечесаные волосы, до сих пор не прошедший рубец от подушки на щеке, безумные глаза, мятое платье… прибавьте сюда проникновенный рассказ Лучианы, да еще и сбивчивые крики самой Кэти о якобы имевшем место отравлении… Только последний недотепа не примет ее за сумасшедшую.

В ушах явственно зазвучал голос Миа: «Прецеденты были… Одну золушку вообще закатали в дурку… Лучиана бесплодна… Она сделает все, чтобы заполучить и твоего мужа, и твоего ребенка…»

Кэти провела рукой по лицу, бездумно пригладила растрепанные волосы.

Когда приходится выбирать между любимым и самым дорогим…

Ветер колышет травы. Кажется, что по ним бегут волны – и останавливаются, уткнувшись в неподвижную серую гладь озера. Озеро замерло – а травы волнуются…

На востоке виднеется сосновый бор. Отсюда он кажется черным, страшным – но на самом деле там внутри прозрачный свежий воздух и сухой песок под ногами. И тихо-тихо…

Здесь повсюду тихо. Только свиристение неведомых и невидимых маленьких птичек, только посвистывание ветра в песчаных дюнах да неясные шепоты и вскрики, доносящиеся из громадных валунов.

Кто набросал эти огромные камни на берегу озера Лох-Ри? Может, великаны играли в камушки? Или здесь стоял древний и прекрасный замок, разваленный молнией рассерженной колдуньи? А может, они лежат тут с совсем уж незапамятных времен, когда неугомонный враль и красавчик Локи дурил головы богам и соблазнял златокудрых богинь?

Таких историй Кэти Гроувз могла набредить с ходу штук пять, да еще и переходящих одна в другую. За последний год она очень натренировалась в искусстве скальдической поэзии – что нетрудно, если у тебя под ногами постоянно вертится требовательный слушатель, куда более деспотичный, чем все короли и королевы ушедших веков.

Какое счастье, что сейчас этот маленький тиран, с виду похожий на золотоволосого эльфа, занят куда более важным делом – он строит дамбу.

Собственно, почему он? Она. Клара Белинда Гроувз. Кларибель ди Каррара. Кларетта. Кларита. Брауни. Бесенок. Очень Непослушная Девочка.

Кэти поплотнее запахнула куртку – однако, июнь как-то не радует жарой в этом году.

Она сидела на невысоком зеленом пригорке и наслаждалась тишиной и покоем, царящими вокруг. Неяркое ирландское солнце пригревало – но не чрезмерно. Хорошо, что они с Кларибель надели беретик… иначе чем бы ей сейчас таскать песок для дамбы?

Кэти улыбнулась, глядя на девочку. Сопящее белокурое чудо самозабвенно копалось в песке, прилежно нагребая песок к кромке воды. Красный беретик уже, считай, погиб безвозвратно, зато за ножки можно быть спокойной – ножки не промокнут в чудесных зеленых резиновых сапогах, украшенных изображением смешных лягушат. Прибавьте сюда оранжевый свитер и голубые (в прошлом) штаны – и получите портрет Ребенка, Которому Очень Трудно Потеряться…

Кэти откинулась назад, на согнутые локти, задумчиво посмотрела на небо. Может, и не будет дождя…

Мысли текли вялые, сонные – но зато спокойные и мирные. Больше никаких кошмаров – только спокойная и размеренная жизнь.

Кэти лежала на зеленом ирландском холме близ озера Jlox-Ри и вспоминала то, что уже давно перестало причинять боль…

Ровно три года назад – только в значительно более жаркое июньское утро – она действовала бездумно и четко, словно автомат. Была пятница – и потому Франческа ди Каррара вместе с Лучианой должны были уйти в церковь на мессу. Старая традиция – с чего бы ее нарушать?

Алессандро уехал ранним утром – Кэти видела в окно, как он о чем-то разговаривает на крыльце с Лучианой, потом кивает, решительно машет рукой – и садится в машину. Тут не надо быть семи пядей во лбу – душенька Лучиана напоминает ему о визите к доктору Сантуццо, а Алессандро в ответ просит ее быть тактичнее и не попадаться лишний раз на глаза взвинченной психопатке по имени Кэти ди Каррара. Ну или еще что-нибудь в том же роде…

Не важно. Теперь уже все это было не важно. Главное – сбежать из этого дома, вырваться из каменной клетки, где она ни одного дня не была по-настоящему счастлива.

Она быстро собрала вещи девочки в сумку – только самое необходимое, все остальное купим на месте. Потом сложила в небольшой рюкзак свои вещи – белье, любимое черное платье, кашемировый свитер… Набивать рюкзак не стала – большинство вещей все равно вряд ли подошли бы к тому климату, в который она собиралась переехать.

Потом, удостоверившись, что Кларибель безмятежно спит, Кэти прошла в кабинет мужа и хладнокровно обыскала его стол. Удача не оставляла – и паспорт Кэти нашелся сразу, да еще и малышка Кларибель была в него уже вписана…

Ее внимание привлекла надпись в раскрытом ежедневнике, сделанная стремительным, летящим почерком Алессандро: «Выходные провести с Кэти!» Прочитав ее, она мстительно усмехнулась. Выходные отныне он может проводить с кем угодно.

Проследив в окно за тем, как Франческа, Лучиана, Кьяра и остальные домочадцы отправились в церковь – они всегда ходили пешком, это тоже была традиция, Кэти быстро отнесла вещи в гараж, забросила их под заднее сиденье своего новенького «фиата» и вернулась за дочкой.

В последний момент ей стало немного страшновато, и она помедлила, стоя у окна – того самого, где провела столько печальных и одиноких вечеров в ожидании Алессандро… Потом решительно сдернула с колыбели четки с амулетами – удача ей точно пригодится, аккуратно переложила девочку в переносную сумку-колыбельку, оставила на подушке записку для Франчески – «Уехала с Кларибель к детскому врачу, встречусь с Миа, буду вечером» – и покинула дом ди Каррара.

В Карраре она сняла с кредитки сумму, которая была отложена на черный день еще в Англии – вряд ли можно придумать день чернее, не так ли? Потом зашла в ближайший отель, запечатала кредитку в конверт и написала на нем адрес Алессандро, попросив портье послать конверт адресату сегодня же вечером.