И все же, когда ворота распахнулись и Девлин вонзил шпоры в бока арабской кобылки, он ощутил в душе крошечную искру надежды, зажженную пылающим гневом. Ведь если Алистер Сен-Сир не являлся в действительности его отцом, то страшный грех кровосмешения, отдаливший Себастьяна от Кэт Болейн, был заблуждением. Нет, не заблуждением – ложью.

Еще одной ложью в длинной цепочке обманов, тянувшейся вот уже тридцать лет.

* * * * *

По возвращении в город, не сняв ни сапог, ни шпор, Себастьян тут же помчался в величественную резиденцию Сен-Сиров на Гросвенор-сквер. Но Гендона дома не оказалось, а вежливый до приторности дворецкий не смог сообщить, ни куда отправился граф, ни когда должен вернуться. Потерпев такую же неудачу в клубах отца, виконт шагал по Кокспер-стрит в сторону Уайтхолла, когда услышал окликнувший его мужской голос:

– Лорд Девлин!

Себастьян не остановился.

– Лорд Девлин, подождите!

Обернувшись, виконт с удивлением увидел Саймона Эшли, который пробирался к нему сквозь дорожную суету, приподнимая полы сутаны, чтобы не испачкаться о катыши, оставленные на мокрой мостовой парочкой рысивших мимо мулов.

– Я намеревался разыскать вас сегодня, только чуть позже, – капеллан ловко перескочил на тротуар, – а тут такая удачная встреча.

– Вы хотели меня видеть? – Себастьян с трудом удерживал себя на месте.

Клирик слегка усмехнулся. Но то, что он, приблизившись, разглядел в лице виконта, смело с тонких губ улыбку и заставило наморщить лоб:

– С вами все в порядке, милорд?

Девлину пришлось сделать вдох, затем другой, прежде чем он смог заговорить:

– Да, конечно. У вас для меня какое-то известие?

– Вы, должно быть, заметили, что в расписании епископа Прескотта на понедельник имелся пробел, – протянул Эшли сложенный листок.

– Да, я предположил, что его преосвященство выполнял в это время свои церковные обязанности.

Капеллан отрицательно покачал головой:

– На самом деле епископ Прескотт ездил с визитом к одному семейству в Челси. Я вначале сомневался, стоит ли сообщать вам эти сведения, однако обсудил ситуацию с архиепископом, и тот уверил меня, что на вашу осмотрительность можно положиться.

Разумеется, эта поездка может никак не относиться к делу, но я на всякий случай записал…

– Спасибо, – едва взглянув на имя и адрес, Себастьян сунул бумажку в жилетный карман.

– Этой ночью до Лондон-хауса дошла новость о преподобном Эрншоу, – прокашлялся церковник. – Очень неприятное развитие событий. Чрезвычайно тревожное.

Девлин глянул в бледное, заострившееся лицо священнослужителя и впервые заметил в нем страх, от которого расширялись зрачки и сжимались губы. Так вот что вынудило обычно снобистски и неодобрительно относившегося к Себастьяну капеллана пойти на сотрудничество…

Виконту пришла в голову еще одна мысль.

– А как часто епископ Прескотт и священник виделись? Я имею в виду, до прошлого вторника?

Саймон Эшли выглядел озадаченным:

– Ни разу, насколько мне известно.

– Но ведь приходом ведают Прескотты?

– Да, сэр Питер.

– Не являлся ли Эрншоу родственником епископа?

– Очень дальним, кажется. А почему вы спрашиваете?

– Пастор узнал перстень сэра Нигеля, следовательно, он был знаком с баронетом.

– Если пожелаете, я наведу справки о точной степени родства.

– Это может пригодиться, – бросил уже повернувшийся уходить виконт. – Благодарю вас.

Не обнаружив Гендона в Адмиралтействе, Девлин продолжил его поиски в казармах королевской гвардии, затем на Даунинг-стрит, но безуспешно.

Выйдя из приемной лорд-канцлера [46], Себастьян постоял с минуту возле дома номер десять, уставившись невидящим взглядом на клубившиеся в небе тяжелые свинцовые тучи.

Затем развернулся и стремительно зашагал в сторону Мэлл, к Карлтон-хаусу.

* * * * *

Чарльз, лорд Джарвис, как раз просматривал полученные депеши за письменным столом в своем кабинете, когда в комнату, отодвинув в сторонку брызжущего негодованием секретаря, решительно вошел виконт Девлин.

– Милорд! – протестовал клерк. – Сюда нельзя!

Виконт, принесший с собою запах свежего деревенского воздуха и разгоряченной лошади, остановился на пороге. На нем был синий сюртук для верховой езды из тонкого сукна, замшевые бриджи цвета буйволовой кожи и высокие, заляпанные грязью сапоги. Диковатые янтарные глаза визитера опасно поблескивали.

Беспомощно переминавшийся с ноги на ногу секретарь заломил в отчаянье руки:

– Нижайше прошу вашего прощения, милорд Джарвис. Я пытался…

– Оставьте нас, – рявкнул барон.

– Слушаюсь, милорд, – клерк тут же испарился.

– Надеюсь, у вас имеется серьезная причина для подобного вторжения? – поинтересовался Джарвис, откидываясь на спинку кресла.

Виконт прошелся по кабинету, звеня шпорами.

– Тридцать лет назад вы входили в делегацию, отправленную королем в Америку. Другими членами миссии были мой отец и сэр Нигель Прескотт.

– Верно, – отложив бумаги в сторону, хозяин кабинета улыбнулся. Беседа обещала быть интересной. Даже увлекательной.

– Во время вашего пребывания в Америке одна особа снабдила сэра Нигеля доказательством измены в высших правительственных кругах – пачкой писем, адресованных члену Конгресса Конфедерации и подписанных неким «Алкивиадом». Судя по секретности сведений, содержавшихся в посланиях, их автор явно был или из министерства иностранных дел, или из окружения короля.

Барон потянулся к карману за табакеркой.

Девлин, стиснув зубы, не сводил с вельможи глаз. Джарвис продолжал молчать, и Себастьян спросил:

 – Полагаю, вы знали об этом?

– Разумеется.

– Вам рассказал сэр Нигель?

Джарвис одним умелым щелчком открыл крышку табакерки:

– У меня имеются собственные источники сведений.

– А личность предателя вам также была известна?

Набрав на палец изрядное количество табака, барон поднес к носу понюшку:

– К сожалению, нет.

Подойдя к столу, виконт оперся ладонями о полированную поверхность и подался вперед:

– И что, вы так и не выяснили, кто являлся этим «Алкивиадом»?

– Нет.

– Всерьез ожидаете, что я поверю?

– Верите вы или нет, не имеет для меня никакого значения, – надменно поднял бровь Джарвис.

– Что случилось с письмами?

– Пропали. Как и сэр Нигель.

– И это не вызвало у вас беспокойства?

– Разумеется, вызвало, – барон захлопнул крышку табакерки. – Мы с лордом Грэнтэмом, тогдашним министром иностранных дел, измыслили парочку хитростей, чтобы заставить этого субъекта выдать себя. Увы, ни одна уловка не сработала. В том же году состоялись переговоры с американцами по предварительному мирному соглашению, которое вскоре было подписано. Личность «Алкивиада» осталась неизвестной.

– А когда сэр Нигель пропал почти сразу после возвращения из колоний, вы не заподозрили, что его смерть могла каким-то образом быть связана с обличающими письмами?

– Конечно, заподозрил, – сухо признал вельможа. – Однако не было смысла разглашать этот факт.

– Как много людей знало о вашей миссии в колониях?

– По задумке, поездка держалась в строжайшей тайне.

– Но ведь ваше отсутствие в Лондоне невозможно было не заметить?

Джарвис соединил кончики пальцев, любопытствуя про себя, что виконту и впрямь известно, а что он только подозревает.

– Вовсе нет. Разве так уж трудно потерять из виду кого-то из знакомых? Со всеми этими загородными приемами, отлучками в охотничьи домики и необходимостью уделить внимание поместьям?

На щеке Себастьяна дернулся мускул, однако он промолчал.

– Конечно, с сэром Нигелем дело обстояло сложнее, – продолжил вельможа, – из-за близости имения Прескоттов к Лондону. По-моему, баронет распустил слух, что отправляется в Ирландию.

Залегла напряженная пауза. Джарвис ожидал напрашивающегося вопроса. Однако Девлин либо уже знал правду, либо не мог решиться задать такой вопрос злейшему врагу, и сказал только: