8 Марта… где она?

Он пробовал ее искать. Хотя как искать, если телефонов друзей не знаешь, а ее мобильник не отвечает. Плевать, он позвонил Шурыгину. Пусть злится сколько хочет, пусть шантажирует! Но Полина не вернулась домой и по-прежнему оставалась недоступной.

Андрей зашел в ее комнату, посмотрел на кровать, шкаф, телевизор… здесь пахло грейпфрутом… пахло грейпфрутом.

Сейчас приедет Макс и, размахивая руками, забурлит: я же говорил, надо было вот так попробовать или вот так… Ничего-то он не понимает… Андрей с грустью улыбнулся, перебирая приятные моменты, связанные с Полиной…

«Я тебя все равно найду…»

Макс приехал и действительно забурлил. Проведя срочную ревизию холодильника, он остался жутко недоволен и, постоянно приглаживая волосы, торчащие на макушке, пять минут потратил на рассказ о себе любимом. Поясница болит, отит уже почти не беспокоит.

– Твоя-то не звонила? – осторожно поинтересовался он, «выруливая на скользкую дорожку».

– Нет, – ответил Андрей, наблюдая, как его друг выковыривает из черствой булки изюм.

– А у меня новости… хотя потом… Что думаешь делать? Я прикинул, можно Полине денег предложить. Зачем ей с клубом возиться, купит себе чего-нибудь другое. У тебя столько есть? Кредит возьмешь. А «Гангстер» дорого стоит? Наверное, дорого. Чего молчишь, какого курса придерживаться будем?

– Я должен ее найти, – просто ответил Андрей, прислоняясь спиной к стене. Сунул руки в карманы и добавил: – Только про клуб, пожалуйста, больше не заикайся.

– Ага, – кивнул Макс, откладывая булку. Вопросы, наверное, лучше тоже не задавать… – Позвони Шурыгину.

– Звонил.

– И?

– Глухо, он вообще не знал, что мы поругались, и домой она не возвращалась.

– Еще у тебя чьи-нибудь телефоны есть?

– С этим тоже глухо.

– Постой… а салон! Надо бежать туда!

– Сегодня выходной.

– Ах да, – вдруг засмущавшись, буркнул Макс. Как он мог забыть…

Неожиданно подскочив, с криком: «У меня секретный разговор!» – он скрылся в ванной комнате.

Но Леночка, увы, ничем помочь не смогла. Друзей и приятелей Полины она не знала, да и задавать вопросы на всякий случай пришлось осторожно, не вдаваясь в подробности.

«Ты меня ждешь?» – в конце, растаяв, спросил Макс.

«Очень жду», – ответила Леночка.

В кухню он вернулся задумчивый – раньше поиском избалованных дочерей крутых папочек ему заниматься не приходилось.

– А гостиницы? – с надеждой спросил он. – Обзванивал?

– Да, – ответил Андрей. – Пусто, но в гостиницах спрятаться нетрудно, главное предупредить, что хочешь сохранить инкогнито.

Макс заерзал на стуле, кидая на друга вопросительные и недоуменные взгляды. Что происходит? Андрюха хочет еще успеть?.. Чего они не поделили? Кому тарелки мыть?

– Андрюха, а может, ну ее… разведешься, посидим, выпьем… ну зачем она тебе, а? Кого хочешь доведет! Спор глупый, сто раз глупый – не было шансов… подкралась в нужный момент – и хрясь! Клуб ей подавай! Ну, зачем она тебе?

Андрей потер лоб, прищурился, отлип от стены и подошел к окну. Затем резко развернулся и твердо заявил:

– Я жениться на ней хочу.

Выражение лица друга сказало Максу о многом, чего уж говорить о словах… Уф, мама дорогая… неужели?.. когда успел… то есть… Андрей был не просто решительно настроен, он был болезненно серьезен. Отит, поясница – это полнейшая ерунда по сравнению с той хронической, неизлечимой болезнью, которая читалась в его глазах.

– Я сейчас, – тихо сказал Макс, медленно поднимаясь. – Ой! – Он схватился за поясницу. – Я сейчас… за пивом только и колбасой сбегаю, мне нужно, а то мозги закипят… е-мое… мама дорогая…

«Много пива, много закуски и… водка… Леночка, прости, тут такое дело».

– Мы ее найдем, Андрюха, мы ее обязательно найдем! – выпалил он и поковылял к двери.

Но где найти?

Как найти?

Макс мысленно застонал, пытаясь наладить связь с космосом. Нужны точные координаты… Ну же, ну же, пожалуйста… Сейчас, сейчас, еще секунда – и в голову обязательно постучится гениальная идея! Он вышел из подъезда, свернул к магазину-стекляшке и… замер.

Перед ним стоял Егор. Загорелый, подтянутый, уверенный в себе… на лице – абсолютное спокойствие.

«А-а-а… – недобро протянул про себя Макс… – это же частный детектив… здравствуйте, давно не виделись… Ищейка! Шерлок Холмс недоделанный, дружок шурыгинский!»

Наконец-то появился человек, на котором можно сорвать злость! И Макс себе в этом удовольствии отказывать не собирался.

«Ищейка. Ищейка! Детективчик! Чего надо? Нет тут Полины, давно уже нет! Профукал ты ее, про-фу-кал! А за Андрюхой можешь больше не следить, он того… этого… вали отсюда! Я спортом занимаюсь и тебя на одну ладонь положу, а второй…» Еще секунда – и Макс подпрыгнул бы от перевозбуждения.

– Полина в подмосковном доме отдыха «Алый парус», номер 212, – ровно произнес Егор и замер, ожидая реакции.

Услышанное дошло до Макса не сразу, мысленно он по инерции еще добавил: «Давай, давай, иди сюда… хук слева, хук справа…» – а уж потом…

– Друг! Спасибо, друг! – Он бросился на Егора, точно перед ним стоял ближайший любимейший родственник, которого он не видел минимум десять лет. – Мы ж теперь о-го-го! Ты молодец, уважаю!

Макс схватил руку Егора и потряс ее. И тут же подобрался, стал удивительно серьезным и спросил:

– А я могу уже идти? То есть я свободен?

Егору с большим трудом удалось сохранить невозмутимое выражение лица. Даже он, привыкший ко многому, такой эмоциональной встречи не ожидал.

– Да, можешь идти, – ответил он. – Свободен.

– Вот спасибо! Ты если что – звони, заходи! – выкрикивал Макс, ковыляя обратно к подъезду. «Сначала к Андрюхе, а потом к Леночке!» – взбодрил он себя и потер поясницу. Срочно нужны специальные спа-процедуры…

Тюльпаны и трогательные веточки мимозы были везде: на столиках маленького уютного ресторанчика, расположенного на первом этаже, на подоконниках и тумбочках номера, на стойке администратора, в магазинчике… Весна. 8 Марта. Полина отломила кусочек хлеба, положила его в рот, пожевала и прислушалась. Народ гуляет! Музыка и смех! Она специально заказала ужин в номер, чтобы отгородиться от всеобщего веселья. Потому что ей… невесело.

Думала ли она, что расставаться будет столь тяжело, собиралась ли она расставаться?.. Она шла вперед, гордо вздернув нос, уверенная в том, что будут исполняться только ее желания…

Андрей…

Тогда на банкете она выбрала его – он притягивал… взгляд фокусировался только на нем… «Танго! Я хочу танцевать танго!»

Почему?

Она выходила за него замуж, развлекаясь, но долго в душе звучали слова «и в горе, и в радости». Даже если бы она не подслушала разговор с Максом, она бы сделала все, чтобы Андрей ее… полюбил.

Почему?

Она получала особое удовольствие, когда он на нее смотрел, когда прикасался, когда находился рядом…

Почему?

Она ждала его следующего хода с нетерпением и волнением, как дети ждут подарка на день рождения. Она ревновала к Свете, она помнила каждый поцелуй…

Почему?

Она злилась на него и даже хотела причинить боль поступками и словами.

Почему? Почему? Почему?

Потому что… так… страшно… полюбить… того… кто… тебя… не… любит…

Полюбить… Она дотронулась пальцами до губ и почувствовала, как гулко бьется сердце. Когда Вадим спросил ее: «А тебя не напрягает, что ты замужем?» – она, несмотря на браваду, ответила совсем не то, что собиралась… Она сказала: «Брак для меня слишком много значит…» Вадим был чужой – из другого мира, из мира ненужных мужчин.

Посмотрев с равнодушием на тарелку, заваленную холодными закусками, Полина вдруг улыбнулась. Разве важно, при каких обстоятельствах она познакомилась с Андреем, разве важно, почему они оказались вместе? И спор не важен, и Света, и Вадим – не важны! Нет, она сбежала не от него, она бежала от себя. От того сильного нового чувства, которое заставляет то плакать, то смеяться. Да, это очень страшно – полюбить того, кто тебя не любит, но все же лучше этот огонь, чем однотонная и безоблачная пустота.