— Молодец, Принц! — доносились до него крики из зала.

Он снова провел по струнам, зал затих.

— Я хочу спеть вам новую песню. Вообще-то это не песня, а баллада, какие сочиняли в средние века. Итак, баллада про принца.

Слушая песню, зал словно замер. Все взгляды были устремлены на стоявшего на сцене Дениса. Вдруг из дальнего ряда кто-то крикнул:

— Классно, Принц!

Подростки подхватили этот крик, аплодисменты не смолкали с минуту. Под рукоплескания зрителей Денис спустился со сцены и подал гитару Мишке, которого он начал обучать игре.

— Держи! Мне, скоро выходить, а она тебе пригодится.

Смущенный Мишка с благодарностью посмотрел на него.

Последние дни Денис не находил себе места. Он ходил удрученный и подавленный, глядя, как родители забирают других подростков. Со щемящей болью он расставался с пацанами, с которыми сдружился.

Иногда наступали такие моменты, когда он начинал чувствовать беспомощность своего положения, и тогда он страдал от приступов одиночества.

Однажды Дениса вызвали в кабинет директора.

— Можно, Андрей Васильевич? — спросил он, просунув голову в дверь.

— А, Росин, входи, — махнул рукой директор. Денис вошел и поздоровался с сидевшим за столом пожилым лысоватым мужчиной в очках.

— Вот что, Денис, — обратился к нему Андрей Васильевич, — мы решили на педсовете выпустить тебя, но куда ты пойдешь? У тебя же никого нет! Вот мы и решили тебя пока отправить в интернат. Побудешь там с годик, может быть, а потом поступишь учиться, куда захочешь! Учись, не воруй, — назидательным тоном сказал директор. — Я уверен, что два года, проведенные в нашей школе, пошли тебе на пользу. Поедешь в интернат с воспитателем Владимиром Николаевичем.

— Все уже за меня решили? — взволнованно спросил Денис. — А может, я в Суворовское училище хочу или к брату на Кубань — в голосе появился слезный надрыв.

— Ну ладно, хватит, — и директор выставил руку ладонью вперед, — мы — государство, мы за тебя в ответе.

У Дениса ходуном заходили желваки. Он злобно посмотрел на незнакомого мужчину и, усмехнувшись, произнес:

— Ясно, я сам за себя не отвечаю. Я, Денис Росин — государственный человек.

— Росин, ты ведешь себя черт знает как! — разозлился директор.

— Уж каким воспитали, — съязвил, прищурив глаза, Денис.

— Росин! Не остри. Поедешь и все тут. И кончим на этом!

После обеда Владимир Николаевич забрал Дениса из спецшколы, где он потерял два года своего детства и это время кровавой зарубкой останется на сердце, и повез его в интернат, который находился на окраине города. В интернате Дениса встретили настороженно. Для воспитателей он был чуть ли не зеком из колонии малолеток и поэтому они смотрели на него с опаской и недоверием. С первой минуты Денис попал под бдительный надзор администрации.

Подростки же смотрели на него с уважением, особенно те, кто стоял на учете в милиции.

Повзрослевшие интернатовские девочки видели в нем красивого мальчика с атлетической фигурой, притягивающей внешностью и обворожительной улыбкой. Но Денис не старался сойтись ни с девочками, ни с ребятами и как-то сторонился их. Все свое время он проводил с малышами, которые напоминали ему Артемку. Эта привязанность немного заглушала тоску о брате.

Наступил апрель. Денис играл во дворе интерната с малышами. Они облепили его, устроив кучу-малу. Он выбрался из-под них веселый и довольный. Пушок обхватил его за шею и не хотел отпускать.

— Денис, осторожней, — попросила воспитательница Мария Васильевна.

Во двор с велосипедом вошел подросток и подошел к Денису.

— Денис, цепь полетела и руль... Сделай, — он заискивающе посмотрел ему в глаза.

— Давай посмотрим, гонщик... — сказал Денис и склонился над велосипедом.

...По вечерам, когда на него находил жестокий приступ тоски, он с разрешения старшего воспитателя уходил в городок студентов, где в спортзале занимался каратэ. Эти занятия для него были как бы отдушиной, он с увлечением постигал приемы восточных единоборств

Парни, занимавшиеся вместе с ним, подобрались веселые и добродушные. Денис рассказал им о своей судьбе, и они со вниманием относились к подростку.

Однажды вечером Денис возвращался в интернат. Недалеко от него ему повстречались девочки.

— Может погуляем? — игривым голосом спросила Юля, выкрашенная блондинка.

Денис впервые увидел ее, хотя о ней он уже был наслышан. Пацаны в спальне рассказывали о ее сексуальных похождениях. От них же он узнал о том, что она, поспорив, решила «оболтать» новенького.

«Ну, начала подъезды», — подумал про себя Денис, заметив обольстительную улыбку Юли.

До него донеслось хихиканье ее подружек.

— Да у меня поводка нет.

— Зачем? — удивилась Юля.

— Чтобы такую свору выгуливать, — ответил Денис и, обойдя девочек, пошел в интернат.

У входа в спальный корпус стоял Владимир Николаевич.

— Росин, ты что-то задерживаться стал. Надо кончать твои тренировки.