— Дерьмо все это, — сказал заключенный Дейвид. — Мы все здесь как крысы в ловушке.

Диллон пристально посмотрел на него:

— У многих из вас есть ножи. Достаньте их.

— Хорошо, — согласился Уилльям. — Ты думаешь, что мы сможем прикончить эту уродину?

— Я так не думаю, — ответил ему Диллон. — Но, может быть, вам удастся ранить его. Это будет уже кое-что. Есть какие-то предложения получше?

У Уилльяма других предложений не было. Как и у всех остальных.

— Я говорю вам, — продолжал Диллон, — до прибытия спасательной группы мы все в опасности. Будьте готовы.

— Я не останусь здесь, — Уилльям направился к выходу. — Можешь не сомневаться. Диллон отвернулся и плюнул в левую сторону.

— Твое дело.

Эрон набрал нужный код, потом приложил большой палец к специальной пластинке для идентификации отпечатков пальцев. Внутренняя дверь, закрывавшая доступ к центру связи, отъехала в сторону. На пульте ожили контрольные огни, экран загорелся, свидетельствуя о готовности систем.

— Хорошо, — сказал он стоявшей рядом женщине. — Что вы хотите послать?

— Вы настроились на Сеть?

Эрон наморщил лоб, проверяя показания приборов. — Да. Что вы хотите сообщить?

— Я хочу сообщить им, что вся местность заражена токсичными веществами. Думаю, что они купятся на это. Здесь ведь достаточно отходов, чтобы поверить этому.

Эрон удивленно уставился на Рипли.

— Вы что, шутите?

Если сообщить им это, то они сюда не сунутся, по крайней мере, пока не получат результаты дистанционной проверки. А спасательная группа развернется обратно.

— Правильно.

— Тоща что вы городите. Мы и так ждем здесь, словно дохлые рыбы на рынке. Наша единственная надежда — их своевременное появление, чтобы они успели прикончить этого паразита, пока он не разделается с оставшимися в живых. И, может быть, они смогут как-нибудь помочь вам. Вы подумали об этом? Вы так уверены, что это существо справится со всем, что у них есть, но ведь вы же не знаете этого наверняка. Может быть, они смогут заморозить вас и сделать операцию. Вы же сами говорили, что они давно собирают информацию о чужом. Неужели вы полагаете, что они рискнут забрать одного из них, если не в состоянии содержать его. Дьявол, даже мы смогли удержать его, а ведь мы к этому не били готовы.

А у них есть техника.

Рипли оставалась непреклонна.

— Все, что есть у Компании, это умопомрачительная жадность. Я знаю. Я имела дело с Компанией и имела дело с чужими. И, откровенно говоря, не знаю, кто из них представляет собой большую опасность. Я не могу рисковать. Я знаю наверняка, что если одно из этих существ выберется с этой планеты, то оно уничтожит все. Потому что им предназначено одно: убивать и размножаться. Мы не можем допустить прибытия сюда Компании.

Они сделают все, что в их силах, чтобы забрать чужого с тобой.

Она с отвращением фыркнула.

— Для получения прибыли.

— Черт бы вас побрал. Я ужасно сожалею по поводу того, что эта штука забралась в вас, милая леди, но я хочу спастись. Я догадываюсь, что у меня больше оснований доверять Компании, чем у вас. Боюсь, что после случившего вы недостаточно рационально смотрите на ситуацию и, полагаю, у вас есть серьезные причины для этого. Но это не означает, что я полностью согласен с вами.

— Меня не волнуют эти заключенные.

Они могут убивать чужого или прятаться от него, или петь свои молитвы, пока не сдохнут, но у меня есть жена и ребенок. Я женился очень рано, так что несмотря на искривление времени у нас еще многое впереди, после того как я отработаю свой срок. Я предполагал вернуться при очередной смене кадров. Но, благодаря всему случившемуся, я, может быть, смогу отбыть со спасательной группой. Я смогу получить плату за весь срок и, возможно, премию. Если такое случится, то можно будет благодарить за все вашего ксеноморфа.

— Весьма сожалею.

Но послушайте. Я понимаю, что это очень тяжело для вас, — сказала Рипли, пытаясь сдерживать свой тон, — но я должна передать это сообщение. На карту ставится больше, чем ваше благополучие после отставки. Если чужой сбежит на Земле, вашим иллюзиям все равно не будет суждено осуществиться.

— Я верю Компании, — твердо сказал Эрон.

— Да черт бы вас побрал вместе с ней, Эрон! Мне нужно получить код!

Он откинулся на спинку стула.

— Простите, мэм. Он засекречен. Не можете же вы заставить меня нарушить предписания?

Рипли знала, что у нее оставалось мало времени, а она начинала тратить его попусту. Даже здесь она снова столкнулась с позицией Компании, с этим ограниченным миром, где этику и мораль очень удобно было маскировать предписаниями.

— Болван! Вы же можете наплевать на все предписания. Это надо сделать. Дайте мне код!

— Ни под каким видом, леди. Вы получите код только через мой труп.

Она наклонилась к нему, но заставила себя отступить. Она снова почувствовала себя смертельно уставшей. Почему она ведет себя так? Она никому ничего не должна, тем более представителям Компании. В конце концов, что ей до того, если они заберут чужого, и он убьет их всех?

— Я ничего не имею против вас лично, — говоря это, Эрон настороженно следил за Рипли. Он не считал, что она представляет какую-то реальную опасность для него, но за недолгий срок их знакомства он уже насмотрелся на нее в действии и понял, что ее опасно недооценивать.

— Ну вот, я вижу, с вами все в порядке.

— Благодарю, — ответила она равнодушно.

— Значит, все утряслось. И мы снова работаем вместе.

Он был чрезвычайно доволен.

— Есть какие-нибудь идеи?

Она повернулась, и он мгновенно напрягся, но она прошла мимо него к служебному бару и налила стакан воды. Ее все время мучила жажда, и это не было связано с нервным напряжением. Ее тело снабжало жидкостью двоих.

— Чужой не тронет меня, — сказала Рипли, подойдя к Эрону.

Он удивленно поднял брови.

— Да? Это почему же?

Рипли сделала несколько глотков. — Он не сможет схватить меня, не подвергая риску здоровье эмбриона матки чужих. Насколько я знаю, один из них может воспроизводить себе подобных, но он не сможет произвести больше одной матки. Не хватает нужного генетического материала или чего-то еще. Я не могу констатировать это как факт, но доказательством может послужить то, что не так давно он меня не тронул.

— Вы в самом деле считаете эту проклятую тварь настолько разумной?

— Разум здесь может быть не при чем. Это, возможно, чистый инстинкт. Если повредишь телу, то повредишь еще не родившейся матке. Это вполне понятно.

Она встретилась глазами со взглядом Эрона.

— Он уже дважды мог убить меня, но не сделал этого. Он знала, что я вынашиваю.

Рипли задумчиво почесала подбородок.

— Я хочу отыскать его, — неожиданно заявила она. — Посмотрим, насколько он разумен.

— Вы хотите встретиться с ним?

— Да. У меня есть хорошая мысль по поводу того, где он находится. Он как раз над нами на чердаке.

Эрон нахмурился.

— На каком чердаке? У нас нет чердака.

— Это метафора, — она допила воду.

— Ох, — Эрон пристально глядел на нее.

— Не хотите пойти со мной?

Он покачал головой. Она улыбнулась, поставила стакан на место и направилась к выходу из центра связи. Эрон проводил ее глазами.

— Черт меня возьми, — пробормотал он.

Коридор был пуст. Остановившись, она засунула факел, который несла в руке, в щель в стене, и осмотрела старые проеденные коррозией трубы, проходившие вдоль стены. Взявшись за одну из них, Рипли собралась и дернула ее, что было сил. Металл с треском лопнул, вторым рывком она отломила его. Удовлетворенная, она пошла дальше.

Лазарет казался пустынным как никогда. Она остановилась, чтобы оглядеться, словно надеясь увидеть Клеменза, склонившегося над своим рабочим местом, который с улыбкой повернулся бы к ней. Но компьютер молчал, погруженный в темноту. Стул был пуст.