Сьерра заморгала, стараясь справиться с набежавшими на глаза слезами. Как нагло он ей врет! Лицо Сьерры помрачнело, в глубине ее глаз зажглись огоньки гнева.

– Трудно было неправильно истолковать то, чем вы занимались в номере. Но это не мое дело, ведь Дора – твоя жена, я не могу упрекать тебя в том, что ты занимаешься с ней любовью, она такая очаровательная. Почему ты ничего не сказал мне о том, что у тебя есть сын?

Рэм заскрипел зубами от отчаяния.

– Я не люблю Дору, и я узнал о том, что у меня есть сын, всего лишь несколько дней назад. Причем я не уверен в том, что Томми действительно мой сын. Дора тоже не знает этого наверняка, потому что спала тогда и со мной, и с Джейсоном.

Сьерре хотелось крикнуть Рэму, что она сама прекрасно знает, кто является отцом ее будущего ребенка. Им мог быть только Рэм, и никто другой. В глубине души она ощутила жалость к Рэму. Как это ужасно – не знать, действительно ли ты отец ребенка, которого признаешь своим сыном.

– Прости, Рэм, но это не мои проблемы. А теперь, я думаю, тебе лучше уйти. Послезавтра состоится моя свадьба, это событие многое решит.

– Ты не должна выходить замуж за Линча, Сьерра. Я не позволю ему прикасаться к тебе. Ты моя.

– Ты не можешь запретить мне делать то, что я хочу.

– Черт возьми, Сьерра, через шесть месяцев – или самое большее через год – я получу развод, и мы сможем пожениться. Ты нужна мне. Ты так неожиданно ворвалась в мою жизнь и совершила чудо. Твоя любовь залечила мои душевные раны, которые, как я думал, никогда не смогут закрыться.

Сьерра пристально вгляделась в лицо Рэма, взгляд ее влажных серебристых глаз затуманился. Ей было очень жаль, но этот срок – шесть месяцев или даже год – ее не устраивал. Она не хотела, чтобы ее ребенок считался внебрачным. Кроме того, она не могла забыть ту сцену, которую увидела в номере Рэма.

– Мне очень жаль, Рэм, прощай.

Сьерра повернулась и направилась в комнату. Рэм устремился за ней, но Ханна преградила ему дорогу.

– Оставьте ее, мистер Хантер. Возвращайтесь домой к жене и ребенку и не преследуйте больше Сьерру.

– Я сейчас уйду, – тихо сказал Рэм, – но вы можете передать Сьерре, что я не сдамся. И скажите ей еще... скажите ей... нет, ничего, я сам скажу ей об этом.

День, в который должна была состояться свадьба Сьерры, начался с неприятности – у нее открылась сильная рвота. К завтраку она вышла очень бледной, вялой и слабой. Но у Эбби, к изумлению Сьерры, был еще более болезненный вид. Однако Эбби на вопрос о ее самочувствии ответила, пожав плечами, что с ней все в порядке. И поскольку роды должны были начаться еще примерно через три недели, все собравшиеся за завтраком начали обсуждать предстоящее торжество. К этому времени тошнота у Сьерры уже прошла, и она начала разыгрывать роль восторженной невесты, радующейся предстоящей свадьбе, – правда, это выходило у нее не очень убедительно.

Погода была такой же ненастной и унылой, как душевное состояние Сьерры. Свинцово-серое небо предвещало грозу, и уже вдалеке слышались глухие раскаты грома. Выглянув на улицу из окна столовой, Сьерра поморщилась, увидев, что над городом висит густой туман. Ненастный день как нельзя лучше соответствовал мрачному настроению Сьерры.

Церемония бракосочетания была назначена на одиннадцать часов, и после завтрака Сьерра вернулась в свою комнату, где Ханна и Эбби, словно наседки, начали суетиться вокруг нее, одевая невесту и убирая ей волосы. Сьерра не знала, что ее родные давно уже догадались о том, что она не хочет этой свадьбы. Сьерра решила выйти замуж за Гордона только ради ребенка. Она была благодарна своему жениху за его самоотверженность, не многие мужчины согласились бы взять в жены женщину, которая носит под сердцем чужого ребенка.

– Ты просто очаровательна, – печально сказала Ханна, отступая на шаг, чтобы полюбоваться замысловатой прической Сьерры. – Надеюсь, что Гордон поймет, как ему повезло с женой.

– С тобой все в порядке, дорогая? Ты очень бледна, – промолвила Эбби, лицо которой было не менее бледным, чем лицо сестры.

– Я чувствую себя великолепно, Эбби. Райдер и Зак уже отправились в церковь? Они должны дожидаться там вместе с Гордоном нашего приезда.

– Я слышала, как они выехали несколько минут назад. Зак распорядился, чтобы кабриолет подогнали к парадному крыльцу дома.

– Я буду управлять лошадьми, – сказала Ханна.

– Хорошо, я сейчас зайду в детскую и посмотрю, как там дети и няня, а затем мы отправимся в церковь, – промолвила Эбби, выходя из комнаты Сьерры. Она шла очень медленно и тяжело, стараясь скрыть свое недомогание, чтобы не испортить сестре праздничный день.

– Я схожу за нашими накидками, – сказала Ханна, выходя вслед за Эбби. – Спускайся вниз, как только будешь готова, Сьерра. Не задерживайся, мы можем опоздать.

Оставшись наконец одна, Сьерра сбросила с себя маску и перестала притворяться. Сегодня ночью она будет лежать в объятиях Гордона – сегодня ночью и каждую последующую ночь до конца своей жизни. Вынесет ли она это? Сможет ли она быть ласковой и нежной с человеком, которого не любит? Сможет ли она забыть пленительные ласки Рэма? Да, она должна сделать все для того, чтобы ее брак хотя бы внешне казался счастливым. Дрожь пробежала по телу Сьерры при воспоминании о ласках Рэма. Закрыв глаза, она представила себе его губы, его сильные руки, его мускулистое тело. Он разбудил в ней страсть и разбил ее сердце. В Рэме ощущалась какая-то необычайная сила, которой Сьерра не могла противостоять. Он обладал такой грубой чувственностью, что все другие мужчины бледнели в сравнении с ним. В Рэме постоянно ощущалась какая-то угроза, внушавшая страх мужчинам и вызывавшая восторг у женщин. Каждый мускул, каждое сухожилие его большого крепкого тела излучали необыкновенную силу.

Но Рэм был женат. И у него был ребенок. Он даже не сказал Сьерре о том, что у него есть семья, а она была слишком ослеплена любовью к нему. Сьерра честно собиралась выполнить свое обещание и сообщить ему о том, что у нее будет ребенок, но, увидев Дору и Рэма вместе в расстегнутой одежде во время любовной игры, она забыла обо всем на свете и убежала. Сьерра давно уже догадывалась о том, что Рэм продолжал любить Дору, как бы он ни отрицал это. Поэтому Сьерра не слишком была поражена увиденной сценой. Но все равно она почувствовала страшную боль в сердце. Сьерра так надеялась... Но ее надежды рухнули, и даже ребенок не мог восстановить ее прежних отношений с Рэмом. Сьерра пыталась убедить себя в том, что ей будет намного лучше с Гордоном. Она ему многим обязана. Гордон был прекрасным другом.

– Ты готова, Сьерра? – донесся до нее голос Ханны, стоявшей в прихожей на первом этаже.

– Иду! – крикнула в ответ Сьерра. Она расправила плечи и открыла дверь в коридор.

Рэм стоял на другой стороне улицы напротив дома Мерсеров, прислонившись к дереву. Его одежда пропиталась влагой от холодного моросящего дождя, начавшегося на рассвете. Рэм давно уже приехал сюда и видел, как в доме зажглась первая лампа. Дрожа от промозглой сырости, он простоял на одном месте несколько часов, словно врос в землю. Рэм как будто не замечал холода и дождя. Он пристально следил за тем, как постепенно просыпается дом, не спуская с него глаз, как будто ждал чего-то. Сердце Рэма учащенно забилось в груди, когда он увидел, как со двора выехали верхом нарядно одетые Зак и Райдер. Но прежде чем отправиться в церковь, Зак поставил кабриолет у парадного подъезда дома. Прошло еще какое-то время, и на крыльцо вышли три женщины.

Рэм сразу же нашел среди них Сьерру и больше не сводил с нее глаз. Она была столь прекрасна, что у него захватило дух. Синяя бархатная накидка, отливающая мягким блеском, красиво окутывала ее стройную фигуру. Из-под капюшона выбивались черные кудри, обрамлявшие бледный овал лица. Рэму бросилась в глаза неестественная бледность Сьерры. Неужели она испытывала сожаление по поводу своего опрометчивого решения выйти замуж за Гордона Линча? Рэму очень хотелось бы надеяться на это.