Да, очень трудно научиться защищаться, не умея нападать, — разве такая система может быть названа истинно боевой? Это тихая и безобидная игра, которой упитанные дяденьки занимаются в элитных, комфортабельных залах. Это даже модно, как и теннис, но, в отличие от этой игры, не требует таких усилий.

… Вот так и думает какой-нибудь молодой микбоксер, от души посылая в цель набитый кулак. Но удар проваливается в пустоту, неожиданно жесткие пальцы больно впиваются в предплечье, и он с досадой отмечает, что теряет равновесие. Надо бы сделать шаг — вон туда, и следующий удар расставит все по своим местам. Но нет, одного шага вроде недостаточно, нужен второй… и поднявшаяся для него нога вдруг не находит опоры. При судорожной попытке сохранить равновесие руку пронзает острая боль, и перехватывает дыхание, вышибает искры и слезы из глаз жесткий удар затылком об асфальт.

Нельзя надеяться на успех в бою, имея в своем арсенале только удары или только броски, как нельзя будет есть, только открывая или закрывая рот. Не спорю, профессор Уэсиба с легкостью опрокидывал своего противника, это несложно, владея, кроме айкидо, еще четырьмя джиу-джитсу. Как можно научиться реальной защите от реального удара, если в твоей школе он считается «грубым», и вследствие этого твой спарринг-партнер из той же школы не умеет его правильно нанести? Нет неправильных ударов — есть люди, неправильно и не к месту их выполняющие. Намеренно сужать свои рамки — все равно, что играть Бетховена на балалайке, какими бы высокими материями это не объяснялось.

В этой главе речь пойдет о захватах как о древнейшем и надежнейшем способе воздействия. Захват коренным образом преображает любую схватку, препятствуя разрыву дистанции и давая возможность реагировать на мельчайшее движение противника. Старинное окинавское каратэ исповедовало принцип ИККЭН ХИСАЦУ — удар наповал, и его неотразимые удары действительно несли смерть. Сегодня же мы видим каратэистов третьего, четвертого и даже пятого данов, часами нещадно избивающих друг друга на потеху публике. Что же произошло с каратэ, куда делась эта молниеносная неотвратимость, откуда взялся такой FOOL-контакт? Очень просто — из каратэ убрали захват. Раньше одна рука тянула на себя, а вторая била. Сила удара удваивалась за счет рывка на себя, и противник почти не мог уклониться, не говоря уже о защите захваченной рукой (рис. 165).

Захват руки и удар соседствуют друг с другом и неразрывно связаны между собой. Ни один удар не будет достаточно эффективным, если его не подстраховать захватом, ни один захват не удастся, если по скорости будет уступать удару. Если движение бойца выставлено правильно, то захват в удар и удар в захват переходят плавно и не заметно для самого бойца. Ему не нужно решать предварительно — хватать или бить. На руке или любой другой конечности имеются участки, которые наиболее подходящи для нанесения удара. Как правило, эти же участки используются для совершения захвата. Сжимая руку в кулак, мы можем истолковать это движение и как удар кулаком и как захват. Каждой ударной зоне соответствует зона захвата (рис. 166).

Захват можно сделать не только кистью, но и локтевым и подколенным сгибом, подмышкой, зубами и даже животом или шеей.

Несколько уйдя в сторону, чтобы пустить вскользь удар, мы тут же сковываем противника захватом, не давая ему возможности ударить другой рукой или ногой. Сделать такой захват — это и есть основная цель боя. Теперь вы стоите в более выгодном положении и без помех наносите свой удар, как по макиваре.

О важности боевых захватов свидетельствует то, что в любом из сотен стилей китайского у-шу присутствуют разделы цинь-на и фаньцинь-на (искусство боевых захватов и борьбы с ними), которые зачастую изучаются как надстилевая дисциплина.

Ведь, что ни говори, способов сломать человеку сустав без особого труда не так уж много, так же, как, впрочем, и ударов, которые в состоянии нанести человек. Приемы напоминают слова, их составляющие элементы, т.е. удары и захваты напоминают звуки нашей речи. Боевые стили не более чем манера человека говорить. Вы можете переставлять слова, в разных языках слова могут звучать по-разному, но значить они будут одно и тоже, как бы ни произносились. Нельзя требовать от человека, чтобы он как попугай разговаривал цитатами из

«Войны и мира», или пользовался только теми словами и оборотами, которые там содержатся. Человек пользуется языком, чтобы говорить, а не чтобы передавать традицию от отца к сыну, как говорится в легендах о всяких «боевых мастерах», которые сами эти легенды и придумывают, — ведь все было когда-то придумано, и не имеет значения, вчера или две тысячи лет назад. О каком прогрессе может идти речь, если древний стиль считается лучше современного. Неужели кому-то хочется идти на танк с рогатиной? Современные боевые стили ни в коем случае не утратили ничего, что было полезным в старину, — только ненужное отмирает за ненадобностью. Руки и ноги людей сгибаются так же, как и пять миллионов лет назад, сердце стучит слева, единственное, что изменяется — это объем мозга. Неужели современному врачу не под силу придумать, куда ткнуть человека, чтобы причинить ему боль? Неужели не удастся выбрать оптимальные способы нанести удар из нескольких сотен возможных движений руки? Современный диверсант подготовлен ничуть не хуже средневекового ниндзя, и в его арсенал входят приемы ничуть не менее смертоносные.

После того, как мы изучили методику нанесения удара, необходимо рассмотреть боевое использование возвратного движения руки. На начальной стадии все удары наносятся от себя, но на более высоких ступенях часто применяют движение руки на себя, которые используют инерцию покоя нашего тела. Для того, чтобы нанести такой удар, нужно освоить другое движение — рывок.

Рывок — это захват одежды, волос, кожи или конечности противника. Если захватить противника за кожу, органы и т.п., и сильно, как при перетягивании каната, дернуть на себя, это, как правило, приводит к резкой боли, потере равновесия, потере инициативы или даже к серьезным травмам внутренних органов и смерти. Так, например, бойцы стиля «Вин Чун» резким рывком за руку могут вырвать ее из плечевого сустава, при этом порой в результате резкого удачного рывка ломаются шейные позвонки, так как голова, «не успевающая» за движением туловища, всем своим весом откидывается назад. Грозную славу заслужили орлиные когти стиля «Инь-Чжао», с помощью которого императорские гвардейцы-маньчжуры вырывали внутренности противника. Человек, владеющий стилем «тигра», войдя в боевую ярость, тоже был способен на это.

Но чтобы поразить человека рывком, вовсе не обязательно прикладывать такую большую силу — например, широко применяемое во вполне современном хапкидо вырывание дыхательного горла при помощи захвата большим и указательным пальцем, без особого труда способна сделать каждая вторая женщина (рис. 167).

Удары в большинстве своем направлены от себя, сочетание удара и последующего рывка делает КПД движения максимальным, а в сочетании со встречной работой другой руки сила удара может быть увеличена вдвое. Мы как бы натаскиваем противника на кулак. Таким образом создается два направленных в противоположные стороны движения, которые затрудняют противнику уход от удара. В данном случае эти движения направлены вдоль одной линии, но если их направить вдоль двух разных линий, а еще лучше пустить по воображаемой окружности, как на рис. 168, то получается мощный опрокидывающий момент, который именно и представляет собой бросок. Итак, бросок — это сочетание одного или более ударов или толчков с одним или более захватом. Исходя из этого, мы сейчас можем выделить только два типа бросков: первый — сваливание, второй — подсечка, подножка, подбив. Первый заставляет противника как бы «споткнуться» о препятствие либо удар, второй, наоборот — выбивает опору из-под ног противника, первый — голова двигается — ноги стоят, второй — голова на месте — ноги бегут.