Контр-адмирал Поль Эмиль Амабль Гепрат — командир французского соединения союзной эскадры.
Французские броненосцы в бою 18 марта. С иллюстрации к биографии адмирала Гепрата.
Старший артиллерист «Альбиона» капитан 2 ранга Уорсли Гибсон: «Я заметил, что „Буве“ кренится на правый борт и сообщил командиру. Пока я говорил, он кренился все сильнее и сильнее, было очевидно, что он получил тяжелые повреждения. Он двигался все еще достаточно быстро и кренился дальше, пока не лег на борт, а его мачты не ушли в воду. Поднялось облако дыма и пара, но взрывов не было, и он перевернулся вверх днищем в несколько секунд. Я увидел нескольких человек, стоящих на днище, а затем все исчезло. Все это заняло две или три минуты самое большее. Я даже не представлял, что корабль может исчезнуть так быстро. Это потрясло всех нас, я сам на несколько мгновений окаменел, но потом постарался отвлечь всех остальных, находящихся со мной на фор-марсе».
«Сюффрен» получил 14 попаданий за 15 минут, хотя большинство из них не нанесли серьезных повреждений, например, 240-мм снаряд, ударивший в броню кормовой башни, просто отскочил от нее. Но еще один такой же снаряд попал в левую среднюю 164-мм башню, срикошетировал от нее и пробил крышу каземата. Взорвавшись внутри, снаряд перебил весь расчет орудия, горящие обломки полетели по элеватору в погреб, но матросы успели затопить его, и взрыв не последовал. Еще один снаряд взорвался слева по носу от броненосца и сделал пробоину в борту. Через нее вода затопила основание носовой башни. Когда «Сюффрен» проходил мимо места гибели «Буве», с него моментально спустили адмиральский катер — единственный уцелевший! — и он спас нескольких моряков. После этого «Сюффрен» повел поврежденный «Голуа» к месту временной стоянки.
Этот успех вдохнул новые силы в турецких артиллеристов, однако адмирал де Робек был полон решимости не ослаблять напор. «Оушн» под брейд-вымпелом Садлера шел на правом фланге, «Виндженс» — на левом. Между ними находились «Иррезистебл» и «Альбион». Кораблями поддержки являлись «Свифтшур» и «Маджестик», которые сменили «Принс Джорджа» и «Трайэмф». Эти броненосцы подошли к фортам на расстояние 10000 ярдов и в 14.39 открыли огонь.
Средняя артиллерия броненосцев пыталась подавить турецкие батареи, которые вели огонь по шлюпкам, спасавшим экипаж «Буве». Форты вяло отстреливались, только Хамидие I вел интенсивный огонь. Несмотря на помощь самолетов, действительные результаты бомбардировки установить не удалось. Хотя огонь турок был не слишком метким, Хамидие I накрыл «Иррезистебл», и броненосец получил небольшой крен. В ответ на это «Куин Элизабет» начал обстреливать этот форт.
«Из носовой башни доносились шипение и громыханье, когда гильзы поднимались наверх. Затем раздавался металлический лязг, когда снаряд ложился в ствол, затем новое бряканье, когда на место шли полузаряды, и наконец снова громыханье, когда элеватор шел вниз. После этого замок орудия закрывался со стуком и лязгом, ствол ложился горизонтально. Затем с шипеньем он начинал ходить вверх и вниз, нащупывая цель. „Динь-динь-динь“, — три раза звенел артиллерийский гонг, и внезапно весь корабль вздрагивал и словно подпрыгивал. Тросы тентов на шельтердеке натягивались и снова ослабевали, все окутывало коричневое облако. Ужасный грохот замирал вдали, слышались раскаты, перемежающиеся шипеньем, пока снаряд вылетал из дула. Через несколько секунд коричневое облако рассеивалось, и я мог видеть огромный столб камней и земли рядом с фортом», — вспоминал мичман Берридж с «Альбиона».
В результате примерно к 16.00 турецкие орудия снова умолкли. Коммодор Роджер Кийз вызвал траулеры… Позднее он признал: «Я не думал, что огонь скрытых гаубиц и полевых батарей станет решающим фактором. Я ошибался. Страх перед их огнем стал решающим фактором этого дня».
Де Робек приказал своим траулерам расчистить дорогу через минное заграждение у Кефеза, чтобы броненосцы могли завершить уничтожение укреплений Узостей, стреляя в упор. 4 траулера обошли «Куин Элизабет» и двинулись дальше по проливу. Они завели тралы и поймали 3 мины, которые сразу взорвались. Вскоре появились еще несколько мин, плывущих по течению. В 16.05 шлюпка с «Лорда Нельсона» расстреляла одну из них. Но траулеры подвели де Робека так же, как Кардена. Как только рыбаки попали под огонь турецких подвижных батарей, они обрубили тралы и удрали, несмотря на все попытки морских офицеров, находившихся на борту, погасить панику.
Высокомерные британцы дорого заплатили за свое пренебрежение к «оружию слабых», как они называли мину. Немцы создали тральщики специальной постройки и укомплектовали их кадровыми военными моряками. Англичане импровизировали, собирали рыбаков (часто на тральщике только командир являлся офицером военно-морского резерва, вся команда оставалась штатской), использовали в качестве тралов невесть что… Кстати, есть подозрение, что Гранд Флит, несмотря на свое чудовищное превосходство в огневой мощи, вряд ли прорвал бы Центральную минно-артиллерийскую позицию в Финском заливе. Результат этой неподготовленности к борьбе с минами не заставил себя ждать. За первыми двумя несчастьями («Буве» и «Голуа») последовали еще 3 удара, гораздо более болезненные.
В 16.11 «Инфлексибл» подорвался на мине, одной из 26, поставленных турками 8 марта на фарватере возле азиатского берега, считавшимся безопасным. Взрыв произошел в носовой части корпуса с правого борта. В результате были затоплены несколько носовых отсеков и сразу погибли 39 человек. Несчастного Рудольфа Вернера ударило головой о переборку, и он получил новую рану. Линейный крейсер начал садиться носом, он вышел из боевой линии и немедленно направился к острову Тенедос, где в 18.00 стал на якорь на мелководье. Вода прибывала, переборки начали сдавать. Положение корабля, который принял около 2000 тонн воды, стало настолько серьезным, что раненых пересадили на катера и отправили на госпитальное судно «Судан». Линейный крейсер сел носом чуть не до верхней палубы, однако поступление воды удалось остановить, пробоину размером 30 на 26 футов кое-как заделали, и «Инфлексибл» отбуксировали кормой вперед (чтобы не пострадали ослабленные переборки) на Мальту, куда он прибыл 10 апреля. При этом уже рядом с островом корабль едва не утонул, так как в шторм сорвало коффердам, прикрывающий пробоину. Лишь усилия броненосца «Канопус», тащившего подранка, спасли положение. Линейный крейсер провел в сухом доке 6 недель, после чего ушел через Гибралтар в Англию.
А вскоре союзники получили новый удар. В 16.15 под бортом «Иррезистебла», который дрейфовал с застопоренными машинами, произошел взрыв. Сначала командир броненосца подумал, что в корабль попала торпеда, но потом убедился, что и его корабль подорвался на мине. Последствия взрыва оказались очень тяжелыми. Мина взорвалась под правым машинным отделением, которое было затоплено так быстро, что из всей машинной команды лишь 3 человека сумели спастись. Продольная переборка не выдержала, и вскоре было затоплено левое машинное отделение. «Иррезистебл» потерял ход. Он сильно сел кормой и получил крен 7 градусов на правый борт. Турки, видя бедственное положение броненосца, усилили огонь по нему. Эсминец «Виэр» и вооруженная шлюпка пошли на помощь тонущему кораблю. Де Робек, ничего не зная о характере повреждений и степени их тяжести, послал на помощь «Иррезистеблу» броненосец «Оушн» с приказом держаться поблизости. Остальные корабли усилили огонь, чтобы подавить турецкие форты.
Капитан 1 ранга Дент убедился, что «Иррезистебл» спасти не удастся, и приказал команде покинуть корабль. Эсминец «Виэр» снял 28 офицеров и 582 матроса под ураганным огнем вражеских батарей, на «Иррезистебле» остались 10 добровольцев, чтобы попытаться завести буксир на «Оушн». Только в 16.50 «Виэр» со спасенными подошел к флагманскому кораблю, и лишь тогда де Робек узнал, что броненосец подорвался на мине.
