– Одну минутку, – резко прервал свидетеля Дру, увидев, что Мейсон встает на ноги. – О результатах экспертизы нам расскажет эксперт. Вы предприняли какие-либо шаги, чтобы узнать владельца костюма?

– Да, сэр.

– Какие?

– На костюме сохранилась метка химчистки. Я отнес его туда и спросил хозяина химчистки, знаком ли ему этот костюм, а также кто именно и как часто отдавал его в чистку. Вероятно, я не имею права говорить, что он мне ответил?

– Не имеете, – кивнул Дру.

Анслей наклонился вперед и прошептал Мейсону на ухо:

– Этот костюм был на мне, когда у меня очередной раз пошла носом кровь. Время от времени со мной случается такое. В тот раз кровотечение началось от того, что, когда я шел пешком от места работы до стоянки автомобиля, дул сильный ветер.

Мейсон снова перевел взгляд на свидетеля. Дру уже кончил его допрашивать.

– А если бы вам никто не сказал, что на костюме пятно крови, вы сами догадались бы об этом? – спросил адвокат.

– Нет, сэр.

– А о том, что костюм принадлежит обвиняемому?

– Нет, сэр.

– Вы можете утверждать, что эти пятна не являются результатом кровотечения, например из носа обвиняемого?

– Нет, сэр.

– Единственное, что вы знаете точно, – это то, что вы нашли костюм?

– Да, сэр.

– Вы сначала нашли химчистку, метка которой была на костюме, а потом передали его в полицейскую лабораторию, правильно?

– Да, сэр.

– И это все, что вам известно о найденном костюме?

– Я догадывался, на что похожи пятна.

– Конечно, – согласился Мейсон. – Вы решили, что пятна выглядят очень многозначительно, иначе бы вы не обратили на них внимания.

– Правильно.

– А вы знаете, как долго эти пятна на костюме?

– Со слов хозяина химчистки, я знаю, когда в последний раз чистили этот костюм.

– Вы работник полиции, – прервал Мейсон Гиббса, – и знаете, что можно давать показания только о том, что знаете сами, а не о том, что известно с чужих слов. Я повторяю: знаете ли вы, сколько времени эти пятна уже были на костюме?

– Нет, сэр.

– Благодарю вас. У меня все.

– Я вызываю на свидетельское место лейтенанта Трэгга, – произнес Дру.

Лейтенант Трэгг принес присягу, назвал свое имя и занятие.

– Вы знаете обвиняемого по данному делу? – спросил Сэм Дру.

– Да, сэр.

– Когда вы в первый раз встретились с ним?

– Во вторник, девятого числа.

– Где вы его встретили?

– На стоянке машин.

– Кто был с вами в этот момент?

– Никого.

– Кто был с обвиняемым?

– Мистер Перри Мейсон, его защитник.

– Вы разговаривали с обвиняемым?

– Да, сэр.

– Можете коротко рассказать о предмете беседы? Меня в данный момент не волнует точность выражений.

– Я возражаю против того, чтобы свидетель сообщал свои выводы о предмете беседы, – заявил Мейсон.

– Я и не прошу об этом, а хочу лишь знать, не может ли он вспомнить тему беседы. Так о чем вы говорили? – снова обратился Дру к Трэггу.

– Мы говорили с обвиняемым о пистолете, лежавшем в отделении для перчаток его машины.

– Можете ли вы описать пистолет?

– Да, сэр. Это «кольт» тридцать восьмого калибра – тип, известный под названием «полицейская модель».

– Вы случайно не запомнили номер?

– Запомнил.

– Какой?

– 613096.

– Что вы сделали с этим пистолетом?

– Я передал его в отдел баллистической экспертизы.

– Не совсем так, лейтенант, – заметил Дру. – Вы же передали его не просто в отдел, а определенному человеку в отделе?

– Совершенно верно, Александру Рэдфилду.

– Он эксперт-баллист?

– Да, сэр.

– А как вы поступили с обвиняемым?

– Отвез его в управление.

– Он возражал?

– Нет, сэр.

– И в управлении он давал вам показания?

– Да, сэр.

– О чем?

– Он рассказал нам о том, что делал в ночь убийства до и после свидания с Меридитом Борденом. Затем я спросил его, не мог бы он изложить все сказанное в письменном виде. Он с готовностью согласился, взял ручку и бумагу и через некоторое время вручил нам описание всех событий.

– Этот документ у вас с собой?

– Да, сэр.

– Документ написан, датирован и подписан обвиняемым собственноручно?

– Да, сэр.

– Говорил ли ему кто-нибудь, что именно там должно быть изложено?

– Нет, сэр, его просто попросили описать то, что произошло.

– Давали ему какие-либо обещания? Может быть, угрожали или пытались обмануть?

– Нет, сэр.

– Не было ли на него оказано физическое или психическое давление?

– Нет, сэр.

– Он дал показания добровольно и по собственному почину?

– Да, сэр.

– И эти показания у вас с собой, здесь?

– Да, сэр.

– С разрешения суда, я предлагаю представить суду данные показания, так же как и конфискованный у обвиняемого пистолет, в качестве вещественных доказательств.

– Очень хорошо, – кивнул Эрвуд.

– В данный момент у меня больше нет вопросов к свидетелю, – сказал Дру. – Я оставляю за собой право вызвать его позднее.

– Ну что ж, отлично, – заметил Мейсон. – Я знаю, что этот свидетель не будет уклоняться от своего долга, поэтому сейчас отказываюсь от перекрестного допроса.

– Отказываетесь?! – переспросил Дру, не поверив своим ушам.

– Конечно. У меня вопросов нет.

– Вызывайте вашего следующего свидетеля, – приказал судья.

– Гарвей Деннисон, пройдите на свидетельское место, пожалуйста, – попросил Дру.

Гарвей Деннисон вышел вперед и, как и все остальные свидетели, принес присягу. Он сообщил, что является одним из владельцев крупного магазина оружия, боеприпасов и скобяных изделий, принадлежащего компании по продаже скобяных изделий, и работает в этой компании более трех лет.

Когда ему предъявили для опознания «кольт» под номером 613096, он по документам выяснил, что этот пистолет в числе других был приобретен магазином у оптового торговца, пущен в продажу, но не продан. Года три назад во время инвентаризации выяснилось, что пистолет, который лежал на витрине прилавка, исчез. Стали думать, куда он мог деться, и вспомнили, что незадолго до этого магазин два раза по мелочам обворовывали, сломав замок на задней двери. Правда, тогда никто не обнаружил отсутствия пистолета, но тем не менее все пришли к выводу, что пистолет пропал именно в результате этих краж.

– Перекрестный допрос? – спросил Дру.

Мейсон отказался.

– Вызываю Александра Рэдфилда.

Рэдфилд вошел, принес присягу и представился как эксперт-баллист, специалист по ручному оружию. Дру протянул ему пистолет.

– Я показываю вам «кольт-38», который фигурирует в деле в качестве доказательства под номером 13. Оружие имеет фабричный серийный номер 613096. Видели вы его раньше?

– Видел.

– Вы делали из него контрольный выстрел?

– Да.

– Опишите вкратце, что вы подразумеваете под словами «контрольный выстрел».

– Ствол каждого оружия имеет определенные дефекты, свойственные только данному образцу – маленькие царапинки, выбоинки и тому подобное, – которые оставляют следы на пуле, выстреленной из этого оружия. Это совсем не те следы, которые оставляют нарезы в стволе. Метки, оставляемые нарезами, известны под названием видовых характеристик пули. Я же говорю о тех неровностях, которые называются индивидуальными характеристиками.

– И при контрольном выстреле вы получаете пулю, которая несет на себе следы всех этих дефектов?

– Да. Выстреленная пуля имеет множество крошечных царапин, расположенных в разных местах. На каждой пуле, выпущенной из одного и того же ствола, расположение этих царапин всегда одинаково.

– Вы хотите сказать, что по пуле можно узнать, из какого оружия стреляли?

– Да, если есть пистолет, пуля с места преступления и контрольная пуля.

– А как вы получаете так называемые «контрольные пули»?

– Мы стреляем в длинную коробку, набитую мягким материалом: лоскутами ткани, кусками бумаги, ватой и тому подобным, то есть тем, что задержит пулю, но не повредит ее.