– Нет, дело не в сумме.

– Тогда в чем?

– В самой идее.

– Какой идее?

– Сокрытия улик, например.

Марли в удивлении посмотрел на адвоката.

– Вы хотите сказать, что боитесь провернуть то, что делается чуть ли не каждый день?

– Можете называть это как хотите.

– Но послушайте. Не исключено, что нам не потребуется ничего предпринимать. Мы можем просто…

Мейсон покачал головой.

– Мы здесь вдвоем, – продолжал Марли. – Капкана никакого нет. Это чисто деловое предложение.

Мейсон снова покачал головой.

– Ради бога, не пытайтесь меня убедить, что вы выбрали такую линию. Если вы станете гнуть ее, вашим долгом становится проследить, чтобы эта свидетельница рассказала полиции то, что видела.

– Возможно, именно так я и поступлю.

– Послушайте, мистер Мейсон, не притворяйтесь идиотом. Вы – деловой человек. Вы прекрасно знаете, с какой стороны бутерброд намазан маслом.

– С моего места кажется, что не с вашей.

– Вы хотите сказать, что я могу вас продать? – в негодовании воскликнул Марли. – Вы хотите сказать, что считаете, что мне нельзя доверять?

– Я просто не заинтересован.

– Обдумайте мое предложение в течение часа или двух. Тогда, я уверен, вы поймете, что это единственный путь к действию. Андерс все выложил. Вы в отвратительном положении. Я в отвратительном положении. Мэй Фарр в отвратительном положении. Если мы правильно построим нашу игру, то сможем выбраться.

– Я предпочитаю сам строить свою игру и крыть своими тузами, – ответил Мейсон.

– Я знаю. Вы думаете, что я блефую. Вы считаете, что никакой свидетельницы нет. Вы уверены, что я просто отправлюсь на яхту, протру все внутри и объявлю вам, что свидетельница отправилась в Австралию.

– Почему бы и нет?

– Не будьте идиотом.

– Стараюсь не быть, – заверил его Мейсон.

Марли вздохнул.

– Если вы настолько неразумны, то мне такой адвокат не нужен. Мне кажется, что ваши способности значительно преувеличивают.

– Мне самому иногда так кажется.

Марли встал и направился к двери. Уже взявшись за ручку, он остановился и повернулся к адвокату:

– Нет, вы совсем не глупы. Вы хитры. Вы решили, что сможете все свалить на меня. Еще раз подумайте, мистер Мейсон.

Фрэнк Марли открыл дверь и с грохотом захлопнул ее за собой.

Мейсон поднял трубку местного телефона и сказал оператору:

– Немедленно свяжите меня с Деллой Стрит.

Он сразу же услышал голос секретарши на другом конце провода.

– Да, шеф?

– Ты все передала Полу Дрейку?

– Думаю, да. Ты хотел, чтобы за Марли послали «хвост»?

– Молодчина. Я сомневался, поняла ли ты меня.

– В холле его поджидают два оперативника, еще один человек в лифте. Женщина в лифте покажет двум детективам внизу, за кем следить. Дрейку пришлось действовать очень быстро, но он все успел организовать.

– Умница, – еще раз похвалил Мейсон.

Было без десяти минут пять часов вечера, когда Пол Дрейк появился с отчетом в кабинете Перри Мейсона.

– Отсюда Фрэнк Марли проследовал прямо к многоквартирному дому «Балкан» на авеню Виндсторм. Он долго звонил в квартиру некой Хейлз Тумс, пока не удостоверился, что ее нет дома. Затем он отправился в гавань. Мои ребята не выпускают его из виду. Фамилия Тумс тебе что-нибудь говорит?

– Пока нет, – ответил Мейсон. – Выясни, кто это такая. Может, медсестра.

– Ладно. Есть еще новости. Полиция нашла орудие убийства.

– Они уверены, что это именно орудие убийства?

– Да. Пули точно совпадают.

– Где они его обнаружили?

– Вот это очень любопытно. Именно там, где, как утверждает Андерс, он его выбросил.

– Что ты хочешь сказать?

– Автострада в том месте примерно на восемь-десять футов поднимается над уровнем окружающей местности. По обеим сторонам автострады проложены канавы для стока воды.

– Знаю, – кивнул Мейсон. – Так как же они все-таки обнаружили револьвер и где они его обнаружили?

– Андерс стоял на автостраде и закинул его как можно дальше, вернее, пытался закинуть. Очевидно, револьвер ударился об один из столбов высокого напряжения и отлетел в канаву. Вскоре прошел дождь, канавы наполнились водой. После сильных дождей вода поднимается в них на два, а то и три фута. Сегодня утром она спала. Туда какая-то газета послала фотокорреспондента, чтобы сфотографировать твои следы. Он и заметил револьвер, торчащий из воды. Это «кольт» тридцать восьмого калибра. Полиция провела с ним эксперимент. Пуля, использованная в этом эксперименте, имела те же отличительные характеристики, что и пуля, послужившая причиной смерти. Они обе вылетели из одного ствола.

– Что говорит Андерс?

– Не знаю, – ответил Дрейк. – Да, в общем, какая разница, что он говорит? Таким образом, он оказался в очень неприятном положении.

– Номер оружия?

– Наверное, принадлежит Андерсу. Послушай, Перри, я только что получил эту информацию. Мой приятель, газетный репортер, позвонил мне.

– Тогда они, наверное, отпустят Мэй Фарр. Я подготовил «хабеас корпус».

– Им она нужна как свидетельница, – заметил Дрейк.

– Им бы, конечно, не хотелось ее отпускать. Ты понимаешь, ее можно представить в обеих ролях. Они повесят убийство на Андерса, ему придется как-то оправдывать свои действия и пытаться смягчить вину. Он наверняка постарается ее вовлечь. Она важнее защите, чем обвинению. Пол, я попрошу тебя заняться этой Тумс, попытайся выяснить о ней все, что только возможно. Пусть кто-то постоянно сидит на хвосте у Марли, не забывай об Эверселе – вдруг еще что-то удастся раскопать. А что с миссис Вентворт? Как я предполагаю, полиция ею уже занималась?

– Думаю, да. Она отправилась в контору окружного прокурора вскоре после полудня и провела там около часа. Насколько я понял, она не падает духом. Она заявила, что случившееся ужасно, ей, естественно, очень жаль его, но она и Вентворт уже давно живут раздельно, она не собирается притворяться, что они продолжали оставаться друзьями, у них были очень серьезные разногласия по вопросам собственности, но, несомненно, его смерть – шок для нее. Мой приятель из газеты передал мне несколько фотографий. Среди них есть и Хуанита Вентворт. Она выходит из машины перед зданием суда.

– Почему именно такая фотография? – поинтересовался Мейсон.

– Понимаешь, Перри, репортерам обычно дают указания фотографировать дамочек определенным образом – чтобы они показывали ножку, – объяснил Дрейк. – Это не очень-то подходящая поза для вдовы. Плохой вкус. Так что ее засняли, когда ножка показывается естественно – когда вдова выходит из машины.

– Понятно. А что она еще сказала? У окружного прокурора ее спрашивали о деталях или только об основных моментах?

– Я не знаю сути разговора, Перри.

Из приемной открылась дверь, и в кабинет вошла Делла Стрит. Дрейк замолчал и оценивающим взглядом осмотрел секретаршу Мейсона.

– В приемной ждет Мэй Фарр, – объявила Делла.

Мейсон кивнул детективу в сторону двери, ведущей в общий коридор.

– Сматывайся, Пол. Я хочу очень подробно обсудить с ней кое-какие вопросы. Все, что она говорит адвокату, – конфиденциальная информация, если только ее не слышит третье лицо, например, ты. В таком случае сообщение уже не является конфиденциальным и мы все можем оказаться в неприятном положении. Продолжай работу по этому делу и постарайся раскопать все, что можно.

– Постараюсь. А ты, Перри, поторопись с Мэй Фарр.

– Что ты хочешь этим сказать? – не понял адвокат.

– Ее выпустили, но предчувствие мне подсказывает, что ненадолго.

– Почему, Пол?

– По тому, как складываются обстоятельства. Я пошел, Перри.

– Пока, – сказал Мейсон и кивнул Делле.

Секретарша отправилась в приемную и практически сразу же вернулась с Мэй Фарр. Посетительница вошла в кабинет адвоката с высоко поднятой головой и вызывающей улыбкой на губах.

– Привет, – поздоровалась она. – Мы разговариваем или нет?