– Конечно, – согласился Мейсон.

Болтон вскочил из-за стола и поспешил к двери.

– Останься здесь, Делла, – распорядился Мейсон. – Я скажу, что ты выпишешь ему чек. Думаю, трехсот пятидесяти хватит… Дай-ка мне твою светлую помаду.

– Что вы такое придумали, шеф?

– Не знаю. Помоги, дорогая. Будешь действовать по моим условным знакам.

– Вы получили за это дело пять долларов задатка, сами обязались уплатить Детективному агентству Дрейка тысячу двести пятьдесят наличными, а теперь еще и здесь выкидываете триста пятьдесят долларов на похороны неизвестно кого…

– Звучит шикарно, правда? – спросил Мейсон.

– С точки зрения бухгалтера – катастрофа.

– А как относится Министерство государственных сборов к тому, что юриспруденция убыточна?

– Думаю, они смутно представляют себе это. Считают расходы необходимыми и обоснованными.

– Деньги, – объявил Мейсон, – созданы для того, чтобы быть в обращении. Приходило ли тебе в голову, Делла, что если я возьму доллар и заплачу его Полу Дрейку, а он заплатит его квартирной хозяйке, а та – бакалейщику, то доллар будет полноценно работать на экономику? В то же время, если я суну этот доллар в карман и буду сидеть на нем…

– Если вы сунете доллар в карман и будете сидеть на нем, – подхватила его мысль Делла, – он вам прожжет дырку в брюках. Так что уж лучше продолжайте швыряться деньгами по-прежнему. По крайней мере, это сэкономит брюки и части тела.

– Спасибо, – поблагодарил Мейсон. – Я просто хотел объяснить тебе, что способствую развитию экономики страны.

– По-моему, вашего начинания никто не поддержит.

Дверь открылась, и вошел Болтон.

– Ну, еще не раздумали посмотреть на тело, мистер Мейсон? – спросил он. – Тогда пойдемте.

Болтон провел его по коридору и свернул к двери с надписью: «Морг». Освещение в комнате было приглушенно-розового цвета. В воздухе чувствовался сильный запах духов, из репродуктора лилась тихая музыка.

Болтон, как бы извиняясь, улыбнулся Мейсону:

– Поставил пластинку. Громкость не совсем та, что надо, – проигрыватель замерз, а когда отогреется, будет играть немного громче. У меня не было возможности перенести его в морг. Он в помещении, которое у меня предназначено для покойников из округа. Надеюсь, вы не возражаете.

– Вовсе нет, – сказал Мейсон. – Я просто хочу посмотреть.

Болтон подвел его к столу с мраморной плитой, откинул простыню.

– Это старый Горман Гиллетт, наш местный философ… Конечно, я его побрил, помыл… чудной он был мужик, вечно тяготеющий к философии и разговорам о разных таких делах… У него тут маленькая хижина, забитая до отказа разной дребеденью, и он, кажется, нигде никогда не работал и даже не упоминал о ней. С другой стороны, он почти ничего и не тратил – купит изредка мешок муки да в охотничий сезон подстрелит оленя и навялит мяса. Вяленой оленины у него всегда было достаточно. Оленя хватало на год.

Правый глаз Болтона мигнул под съехавшими очками.

Мейсон стоял и смотрел на труп, безмятежно застывший навсегда в спокойствии смерти.

– Это тот человек, которого вы ищете? – спросил Болтон.

Мейсон медленно кивнул.

– Я, конечно, не до конца уверен, но уж ладно, рискну… Скажите, Болтон, какие похороны можно устроить за триста пятьдесят долларов?

– За эти деньги, – ответил тот, – можно устроить все очень пристойно, мистер Мейсон, даже очень. Будут и священник, и певчие, и доставка на кладбище вас и мисс Стрит.

Мейсон продолжал стоять, рассматривая покойника.

– Не будете ли вы так любезны, – сказал он, – пойти и спросить мисс Стрит, при себе ли у нее чековая книжка? Если при себе, пусть выпишет вам чек на триста пятьдесят долларов.

– Ну конечно, – с готовностью сказал Болтон. – Уже иду.

Своими мелкими, быстрыми шажками он поспешил к двери, как птенец перепелки, удирающий от опасности.

Как только дверь за ним закрылась, Мейсон достал помаду, откинул простыню, поднял холодную руку покойника, потер помадой кончики пальцев и прижал их к сложенному листку бумаги, который достал из кармана.

Покончив с правой рукой, он проделал то же самое с левой, убедившись, что отпечатки пальцев вышли отчетливо. Особенно тщательно он прижимал к бумаге большие пальцы.

Бросив взгляд на дверь, он вытащил из кармана еще один листок, снял отпечатки пальцев вторично, потом вытер пальцы покойника носовым платком и опустил простыню на место.

Затем Мейсон направился к двери, ведущей в другую комнату.

Делла Стрит, стараясь дать Мейсону побольше времени, чтобы он успел сделать все, что собирался, сказала:

– Извините, я испортила один чек, и мне пришлось выписывать новый.

– Все в порядке, – сказал Мейсон. – Только сделай пометку на корешке.

– Уже сделала.

Делла Стрит протянула Болтону чек.

Тот посмотрел на него и хотел положить в карман, но внезапно что-то сообразил и спросил:

– Вы Перри Мейсон?

– Он самый.

– Адвокат?

– Да.

– Я и не знал, мистер Мейсон, что этот человек ваш родственник.

– Я этого не говорил, – возразил Мейсон. – Я сказал: возможно, он мой родственник.

– Ну а теперь, когда вы на него посмотрели, – спросил Болтон, – что вы об этом думаете?

– У вас есть чек, а я думаю об этом достаточно много, чтобы организовать похороны.

Болтон несколько секунд постоял в раздумье, потом сложил чек и сунул в карман.

– Люблю иметь дело с практичными людьми, – сказал он. – Так что же вас интересует, мистер Мейсон?

– Где жил Гиллетт? Вы говорите, у него где-то здесь была хижина?

– Да, да, маленькая хижина, примерно в двух милях отсюда… Хотите взглянуть?

– Хочу.

– Мне нужно предупредить жену, чтобы присмотрела здесь, – сказал Болтон. – Подождите минуту, я ей скажу, и мы пойдем.

– У вас есть ключ? – спросил Мейсон.

– Я же исполняю обязанности общественного администратора, а родственники покойного пока не появились.

– У него было какое-нибудь имущество?

– На похороны не хватает. Вы ведь хотите все осмотреть, правда?

– Прежде всего, – сказал Мейсон, – я хотел бы установить истинную личность покойного.

– Конечно, конечно, – согласился Болтон. – Вы вложили триста пятьдесят долларов. Вам нужно что-то взамен. Я же не вчера родился, мистер Мейсон, и не завтра помру. Вы здесь посидите минутку, а я скажу жене, чтобы подежурила в конторе. Не то чтобы я чего-то ожидал. Правда, один парень по имени Джонс тяжело болел, но, похоже, выкарабкается. Бабка Харпер довольно слаба, но еще скрипит. Женщина в здешней частной больнице вот-вот отойдет… Просто удивительно, какое странное время выбирают иногда люди, чтобы умереть, мистер Мейсон. Обычно в два-три часа утра у меня бывает сразу по нескольку вызовов… Ну, вам это неинтересно. Вам нужно взглянуть на хижину. Сейчас я предупрежу жену, и мы пойдем.

Болтон снова засеменил к двери и исчез.

– Получили, что хотели? – спросила Делла Стрит.

Мейсон показал ей отпечатки пальцев.

– И что они доказывают?

– Не имею ни малейшего представления.

– Думаете, полиция доберется сюда?

– В полиции, – сказал Мейсон, – сидит народ упрямый и дотошный, старательный и сообразительный. Но вполне вероятно, что в отношении Гормана Гиллетта мы их здорово обскакали.

– А как вы собираетесь узнать то, что вам нужно?

– Используем местный источник информации.

– То есть Болтона?

– Да, его.

Дверь открылась, и вошел Болтон, на ходу натягивая пальто и позвякивая ключом на цепочке, который был прикреплен к металлическому кружку с номером.

– Я еще не проводил официальной описи, – сообщил он. – Просто так, оглядел все вокруг. Ну ладно, пойдемте, может быть, что-нибудь и наведет вас на мысль о том, кем он был на самом деле.

– Можно поехать в моей машине, – предложил Мейсон. – Она стоит у входа и готова в путь.

– Прекрасно, – согласился Болтон. – Нужно проехать четыре квартала по главной улице, потом повернуть направо и… там небольшой подъем, но, правда, он может оказаться скользким. Дороги развезло после дождя. Мисс Стрит не волнуется?