– Мисс Стрит не волнуется, – сухо ответил за нее Мейсон.

– Вот и хорошо. А то некоторые женщины, знаете ли…

Болтон хотел сесть на заднее сиденье, но Мейсон предложил:

– Мы можем сидеть втроем впереди. Я включу обогреватель, и машина сразу нагреется.

Делла Стрит, передвигаясь уверенно и грациозно, села в машину, скользнув на середину переднего сиденья.

Болтон уселся рядом и одобрительно посмотрел на нее поверх очков.

Мейсон завел машину и, проехав четыре квартала по улице, спросил Болтона:

– Здесь поворачивать направо?

– Поверните направо, потом нужно пересечь мост через речушку, и дальше будет небольшой склон. Не пытайтесь бороться с дорогой, и все будет в порядке. Пусть колеса себе крутятся.

– Спасибо, – поблагодарил Мейсон.

Машина двинулась по грунтовой дороге, протарахтела по деревянному мостику и стала медленно подниматься вверх.

Через пару минут Болтон вздохнул с облегчением и откинулся на спинку сиденья.

– Вижу, мистер Мейсон, вам приходилось ездить по горным дорогам. Я не зря спросил про мисс Стрит: честно говоря, сам немного волнуюсь, когда еду по этим дорогам в машине с городским водителем.

– Теперь вы успокоились? – поинтересовался Мейсон.

– Вполне. Видно, горные дороги для вас не впервой?

– Как умер Гиллетт? – спросил Мейсон. – Отчего?

– По медицинскому заключению, закупорка сосудов.

– А вы знаете врача, который лечил его?

– Ну как же! Старый док Карвер – Эвальд П. Карвер. – Он как-то по-птичьи склонил голову набок, взглянул на Деллу Стрит, потом снова на Мейсона. – Конечно, мистер Мейсон, поскольку вы платите наличными, мы стараемся вас ублажить. Только вы себе представляете, что здесь являет собой лечащий врач?

– Врач, который присутствовал при смерти больного? – предположил Мейсон.

– Ну, это не обязательно, – пояснил Болтон. – Видите ли, не так-то просто провести здесь расследование скоропостижной смерти, и слова «лечащий врач» могут многое означать. Например, если вы идете к врачу или врач идет к вам и у вас оказывается больное сердце и он вас вылечит, а потом вы умираете, то нет нужды разрезать вас и копаться в ваших внутренностях, что очень мешает работникам похоронного бюро. После вскрытия тело трудно забальзамировать. Некоторые, правда, умеют делать вскрытие – после них еще есть с чем работать. А другие, так те перерезают артерии и вообще кромсают все как попало, так что и бальзамировать уже нечего.

– Между нами, – спросил Мейсон, – скажите, за сколько времени до смерти Карвер осматривал Гормана?

– Может быть, за сутки.

– И нашел у него болезнь сердца?

– Вы задаете много вопросов, – посетовал Болтон. – Собственно, док Карвер встретил Гиллетта на улице – не то на почте, не то где-то еще, – узнал и посмотрел на него внимательно. Вы не поверите, мистер Мейсон, как много доктор может сказать по одному вашему виду и поведению, особенно тот, кто умен и образован.

– Понятно, – кивнул Мейсон. – Выходит, что доктор Карвер встретил Гормана Гиллетта на почте и понял, что тот, по всей вероятности, умрет в ближайшие сутки от закупорки сосудов?

– Ну, если хотите, можно сказать и так, – вздохнул Болтон. – А вы понимаете это именно так?

– Я просто хочу называть вещи своими именами, – возразил Мейсон.

– Вам нужна чистая правда?

– Чистейшая?

– Не приукрашенная?

– Нет, не приукрашенная.

– Что ж, – согласился Болтон, – вы платите наличными, мистер Мейсон, и мы обязаны вас обслужить. В общем, это случилось так. У Гиллетта был дружок по имени Эзра Хонкатт, и они с ним вместе собирались что-то разнюхать, хотя Эзра не сказал мне конкретно, что именно они собираются разнюхивать, но у меня сложилось впечатление, будто они хотели выследить и подстрелить оленя.

Так вот… Эзра пришел в хижину Гормана. Они собирались позавтракать с ним, но того, по всей видимости, не оказалось дома. Нигде не было никаких признаков жизни – ни огня, ни запаха кофе. Эзра вошел – знаете ли, тут все так запросто делают, – а Горман лежал в постели, и Эзра сказал ему пару слов, дескать, лентяй, пора вставать. Но видит – Горман не шевелится. Тогда он подошел и ткнул его кулаком в ребро, тут и понял, что тот мертв.

Эзра явился ко мне, чтобы я скорее сходил и посмотрел, что к чему… В общем, сами понимаете… Я знал, что старик док недавно видел его, и отправился к нему, попросив дока взглянуть. Ну, док пошел, взглянул и говорит: «Все нормально?» И я отвечаю: «По-моему, все нормально». Мы стянули с Гормана одеяло, нижнее белье, но никаких дырок от пуль и ничего такого не нашли, и док мне говорит: «Я лечащий врач и выпишу свидетельство о смерти от закупорки сосудов!»

Я и отвез Гормана к себе в морг. Вот так все и было. Никому другому я бы в жизни не рассказал, но вы платите наличными, мистер Мейсон, так что можете рассчитывать на информацию.

– Спасибо, – сказал Мейсон. – У этого человека, Гормана, не было родственников?.. Ну а друзей? Я имею в виду не местных друзей, не из этого города.

– Да, об этом я уже думал, – сказал Болтон. – Покойник был не очень-то разговорчив. Вы все поймете, когда увидите то место, где он жил. У него были два-три приятеля, с которыми он охотился, иногда ловил рыбу… иногда немного браконьерствовал. У нас тут олений край, и нам вовсе не улыбается идея оставлять все свои деньги в мясных лавках. Мы стараемся быть законопослушными, но не до полного же идиотизма.

– Понятно, – кивнул Мейсон.

– Так вот, у старого Гормана была пара дружков такого же пошиба, как и он сам. Но в последние два года кто-то время от времени приезжал к нему – красивый такой парень. Он никогда не останавливался в городе, ни с кем не знакомился, а ехал прямо в хижину к Горману Гиллетту, какое-то время сидел у него в гостях, потом садился в машину – и поминай как звали.

– А об этом человеке ходили какие-нибудь слухи? – полюбопытствовал Мейсон.

– Конечно, ходили! В городе случается всякое, и люди болтают об этом, а как же!.. Никуда не денешься. Люди болтают обо всем, что в новинку или в диковинку.

– Так вы говорите, этот человек время от времени появлялся в последние два года?

– Ну, может быть, не два, может быть, и больше. Никто точно не помнит, когда он впервые появился, потому что никто его сначала не замечал. Но через какое-то время люди обратили внимание, что около хижины Гормана стоит машина, а однажды парень здесь заправлялся.

На лице Мейсона появилось заинтересованное выражение.

– И где же он брал бензин?

– Вон на той бензоколонке, за углом, прямо напротив моего бюро.

– Как вы думаете, у него была кредитная карточка? – спросил Мейсон. – Тогда можно было бы узнать номер водительских прав и…

– Не-ет, я об этом уже думал, – протянул Болтон. – Когда искал, кто бы мог заплатить за похороны. Но номера прав там не оказалось. Сейчас переедем через эту маленькую впадину на дороге, потом налево и немного вперед, – продолжал Болтон. – Сейчас осторожнее… Вот, приехали! Теперь налево.

Мейсон повернул налево и поехал по довольно крутой подъездной дорожке.

– Насколько я понимаю, – предположил Мейсон, – у Гормана Гиллетта не было автомобиля.

– Автомобиля! – повторил Болтон. – Черт возьми, у него и зубной щетки-то не было!

Фары осветили грубо сколоченную лачугу.

– Не знаю, следует ли входить мисс Стрит, – сказал Болтон. – Он был ужасным неряхой и паршивым хозяином. Вряд ли девушка привычна к такому.

– Ничего, переживет. Мы хотим осмотреть вместе. Какое тут освещение? Электричество есть?

– Нет. У него была керосиновая лампа, а у меня есть спички, – ответил Болтон.

Они вышли из машины и пошли по упругому ковру из влажных сосновых игл и листьев. Болтон первым подошел к двери, вставил в замок ключ, отпер ее, вошел в дом и зажег спичку.

– Вы подождите, – сказал он, – пока я зажгу эту треклятую лампу.

Делла Стрит потянула носом – в помещении стоял затхлый запах человеческого жилья.