Дверь соседней комнаты резко открылась, и на пороге появилась Надин Палмер в неглиже. Полы ее пеньюара распахнулись, открыв, что она не обременяет себя излишком белья.

– Держите, – сказала она, быстрым движением выхватывая сумочку у него из рук.

Она протянула пачку Мейсону, который взял ее, предварительно спрятав первую сигарету в карман пиджака.

– Спасибо, – несколько смущенно пробормотал адвокат.

– Я должна была бы попросить вас закрыть глаза! – с легким смешком воскликнула молодая женщина, запахивая полы пеньюара. Она бросила сумочку обратно на стол и, скрывшись в другой комнате, пообещала: – Я буду готова через минуту. Вам нужно будет лишь подбросить меня к ближайшей автобусной остановке.

Дверь за ней захлопнулась. Мейсон снова щелкнул зажигалкой, сигарета была сухой. Сумочка осталась открытой. Мейсон заметил пачку на том же месте, где она находилась и в прошлый раз. Но когда он проверил содержимое пачки, то обнаружил, что все сигареты совершенно сухие.

Сбитый с толку адвокат пощупал ту, которая находилась у него в кармане, и убедился, что сигарета влажная. Он решил не ломать голову над проблемами, которые не имеют для него никакого значения, и стал ожидать молодую женщину.

Сигарета еще не была докурена, когда Надин Палмер вышла, одетая в элегантный костюм и держа в одной руке саквояж, а в другой маленький чемодан, который Мейсон поторопился у нее взять.

– В какую сторону вы поедете, мистер Мейсон? – поинтересовалась она.

– Я отправляюсь к своему клиенту, Морли Идену. Карсон построил ему дом на участке, который Иден купил у него же.

Несколько растерявшись от такого ответа, она сказала:

– Тогда просто оставьте меня на первой же попавшейся автобусной остановке. Самое главное, чтобы я не отправилась отсюда на такси, тогда журналисты не смогут меня разыскать.

– Если я вас правильно понял, вы не хотели считаться женой Норберта Дженнингса и потому в мотелях записывались под своим настоящим именем. Другое дело, что детектив решил, будто это имя было использовано Вивиан Карсон.

– О, с этой стороны все было в порядке. Но тем не менее я проводила уик-энды в мотеле с мужчиной… Я уже говорила – разведенная женщина представляет лакомый кусочек для проклятых досужих языков. Мы идем?

Они добрались до лифта, затем спустились вниз. Когда адвокат придерживал перед Надин Палмер дверцу машины, он заметил, что она бросила обеспокоенный взгляд поверх его плеча. Спустя мгновение она заняла место внутри машины.

– Большое спасибо, мистер Мейсон, – сказала Надин, когда адвокат уселся за руль. – Вы мне действительно оказали огромную услугу. Может быть, даже большую, чем вы думаете.

– Я считаю, что судья Гудвин заботится исключительно о Вивиан Карсон, и мне хотелось исправить это, поскольку считаю, что вы бoльшая жертва интриг Карсона, чем его жена.

– Нет, не в глазах света! – с горечью поправила молодая женщина. – Вы забываете, что я действительно много раз проводила уик-энды в компании Норберта Дженнингса.

– Где, если не секрет? – спросил адвокат, трогая автомобиль с места.

– Боюсь, вы все сможете узнать в ближайшее время из газет. Конечно, я проявила неосторожность. Но разве я могла предположить, что какой-то детектив ни с того ни с сего начнет следить за мной и записывать все, что я делаю?

– Это так ужасно – то, что вы делали?

– Все зависит от того, как на это посмотреть. После того как Норберт сводил меня в один из ночных клубов Лас-Вегаса, он зашел в мою комнату, мы болтали и выпили по стаканчику спиртного. Это, должно быть, продолжалось около двух часов, и шел третий час ночи, когда Норберт покинул мой номер. И конечно, наш славный детектив был занят тем, что вел подробный хронометраж, делая из этого выводы, которые вы можете себе представить!

Продолжая следить за дорогой, Мейсон спросил:

– Может быть, вы случайно знаете в Лас-Вегасе некую Женевьеву Хайд?

– А что?

– Кажется, она была любовницей Лоринга Карсона и в этом качестве может иметь для меня некоторое значение.

Молодая женщина нахмурилась:

– Нет, мне кажется, я не слышала такого имени. Но мне приходилось разговаривать со многими в заведениях Лас-Вегаса, не спрашивая их имен. Я часто бывала в Лас-Вегасе.

– С мистером Дженнингсом?

– С ним тоже, но не всегда. Я очень люблю Лас-Вегас, люблю его оживление, эти световые рекламы… И скажу вам откровенно, мистер Мейсон, я люблю игру.

– Вам приходилось приезжать в Лас-Вегас одной?

– Нет, никогда. Я часто приезжала с подругами или с кем-нибудь из мужчин, которые ухаживали за мной, как это было с Норбертом Дженнингсом. Когда работаешь, чтобы иметь средства на жизнь, и любишь играть, довольно приятно находиться рядом с кем-нибудь, кто способен снабжать тебя фишками…

Так как она не закончила фразу, Мейсон спросил:

– Вы сказали, что отказались от алиментов. Могу я поинтересоваться, на что вы живете?..

Вместо того чтобы ответить, она торопливо воскликнула, указывая пальцем:

– Я вижу вон там стоянку такси! Если вы меня высадите там, мистер Мейсон, то я доеду до автобусного вокзала. Такси, такси! – закричала она, опуская оконное стекло.

Пока Мейсон подруливал к стоянке, водитель такси поспешил выйти из машины, чтобы взять у пассажирки багаж.

– Огромное спасибо, мистер Мейсон, – сказала на прощанье Надин Палмер.

Она послала ему воздушный поцелуй и поспешила сесть в такси, потому что машины, стоявшие за автомобилем Мейсона, стали издавать нетерпеливые гудки.

Перри Мейсон остановил машину, поставив ее на стороне Идена, и отметил, что там уже находилось не менее полудюжины автомобилей. Тотчас же к адвокату устремились фотографы, и, едва открыв дверцу, он был ослеплен их вспышками. Один из журналистов воскликнул:

– Наконец-то! Мы уже четверть часа караулим вас, господин адвокат. Мистер, которому принадлежит этот барак, заявил, что мы не сможем войти до вашего прибытия.

– Сожалею, что заставил вас ждать, господа… – начал было свою речь Мейсон.

– Мы – это ничего, – тут же перебил его ретивый репортер, – но газеты ждать не могут. А патрон хочет иметь интервью с вами. Быстро, мистер Мейсон! Откройте дверь, чтобы мы могли сфотографировать!..

– Вы пытались войти с другой стороны? – поинтересовался Мейсон.

– Да, но дверь там закрыта, и никто не отвечает на звонки. Мы, пока вас ожидали, сфотографировали все снаружи. Кажется, миссис Карсон манекенщица, и ваш клиент утверждает, что она разгуливает по дому почти голая…

– Нет, я просто сказал, что она принимает солнечные ванны в купальном костюме, – поправил Морли Иден, выйдя из-за рядов журналистов.

– Это одно и то же, – заявил репортер. – Идемте же, мистер Мейсон. Пока мы будем фотографировать в доме, вы объясните нам сложившуюся ситуацию…

Адвокат ничего не имел против и вместе со стаей газетчиков двинулся к дому.

– Итак, вы возбуждаете процесс против Лоринга Карсона о возмещении убытков?

– Да, – ответил Мейсон.

– Мистер Карсон говорил Морли Идену, что у него есть доказательства неверности жены, потому что он нанял детектива следить за ней?

– И этот детектив раскопал доказательств столько, что хватило бы на несколько процессов?

– На эту тему расспросите мистера Морли Идена или другие заинтересованные стороны, но лично я не собираюсь дискутировать по этому вопросу иначе, чем перед судом, – категорически заявил Мейсон.

– Да, да. Вы, адвокаты, все с принципами… Но нам-то нужно информировать читателей немедленно!

– Мистер Мейсон, у вас есть право самому объяснить нам положение вещей, а не заставлять вытягивать сведения у других, которые могут несколько исказить факты!

– Вы знаете, когда вернется миссис Карсон?

Мейсон покачал головой:

– Я даже не знал, что она вообще вышла.

– Вы понимаете, что ее фотографии в бикини с мистером Иденом по другую сторону колючей проволоки… Это была бы бомба!