Если бы она могла лучше понять его. Языковой барьер был проблемой. Ну, по крайней мере Слейн знал хотя бы одно слово на английском. Может быть он больше понимал? Нужно это узнать.

Когда демон вернулся с дровами и нагнувшись сбросил их в яму, девушка беспомощно разглядывала его тело. Узкие кожаные штаны красиво обрисовывали мускулы ног и узкие бедра. Его длинные пальцы заканчивались черными заточеными когтями.

Бестрым движением вамон зажег огонь, скульптырные мышцы его торса двигались под кольчугой, что заставляло интригующе изгибатся витую татуировку.

Это тело слишком, слишком большое.

Но, Боги, остальная часть - эта пакля, вместо волос и краска- были просто ужасны. Эти жирные мотки косичек свешивались на его лицо как крысиней хвосты. И что за ужасающая борода на его лице? Она бы убила, за то, что бы посмотреть, что под ней скрывается.

Вскорее огонь запылал, и девушка придвинулась ближе, чтобы понежится в тепле, почуствовав растущую тяжесть. Демон выдохнул, глаза его потемнели глядя на нее, и внезапно она почуствова сильный толчок мощи, словно грузовик Мака, ударил в нее. Вамон был счастлив просто глядя на нее.

Неужели, столь малая толика его удовольсвия, так сильно заряжала ее?

Он был самым сильным существом в Лоре, а его вид самым злобным. Все в нем было огромным. Ведьма полагала, что он даст ей очень много енергии.

Керроу предположила, что секс с нею сделает его очень довольным.

Демон превратится из непредсказуемого, дикого, собирателя голов и костей, в сексуально голодную, счастливую батарейку.

Она сглотнула. Все что нужно, это просто подключить его.

Моя женщина у меня дома. Больше Малкольм не будет коротать здесь ночи в одиночестве. Теперь у него есть пара и компаньйон.

Когда она наклонилась ближе к огню, свет замерцал в ее исиня-черных волосах, пламя отражалось в зеленых страстных глазах. И демон был не в силах оторвать взгляда.

Наконец его женщина была с ним. Чтобы оберегать и пометить ее как свою пару.

Желание защищать ее взывало к самому существу Малкольма. Возникла мысль добыть еду для нее. Демон представил, как она бы выразила благодарность своим телом... или ртом.

Глаза остановились на ее полных губах, и Малкольм подавил стон, вспомнив, что женщина сказала на демонском языке. Мужчина представил ее голой, стоящей перед ним на коленях и просящей еще. В своих условиях ранее она ничего не говорила, о его губах на ее теле, или о своих, делающих тоже самое.

Малкольм никогда не получал удовольствия от ласк его члена. Неважно сколько было попыток, подумал он мрачно, его мышцы напряглись прежде чем отступило застаревшее чувство обиды.

Демон всегда хотел узнать каково это - его интересовало, что такого замечательно в акте, вызывающего дрожь в коленях мужчины, и заставляющего желать этого снова и снова.

Может, он смог бы уговорить женщину, удовлетворить его любопытство раз и навсегда?

А возможно она позволит больше этой ночью? Да, она не предусмотрела этого, но из-за страха навредить, демон ее не трогал. Естественно,он не давал клятвы насчет этого, потому что как только Малкольм докажет, что его прикосновение не причинит ей боли, он собирался попробовать ее тело.

Но демон поклялся не пить ее крови, и он постарается сдержать свое слово, по крайней мере пока не сможет обьяснить Керроу, что это значит для него, и почему она не может отказывать Малкольму.

По дороге сюда он понял, что с этой женщиной, жажда управляет им.

Это чувство соединения. Укусив ее в шею, он никогда не испытывал такой близости с другим существом на протяжении всей своей жизни.

Но, действительно ли, у нее болела голова, когда он пил ее кровь? Вспомнив юность, он попытался припомнить свои ощущения...

Пока что, он был вынужден пить кровь животных, даже этой ночью. Хотя он пил кровь женщины, еще больше демон потерял защищая ее.

Из ее живота послышалось урчание. Напомнив ему, что женщина должно быть голодна. Поднявшись на ноги, Малкольм пообещал вернутся и приготовить для нее угощение в виде пернатой птицы.

Демон поднял указательный палец, говоря ей, что бы Керроу оставалась здесь. Она будет в безопасности в его логове. Все животные инстинктивно избегали этого места. А его враги, как Ронах, не могли перемещаться. Даже если бы стражник выучил потерянный за прошедшие годы навык, то все равно не мог телепортироватся в водяную шахту, в место где никогда не был.

Когда она не ответила, Малкольм нахмурился и снова поднял палец.

Закатив глаза, она жестом показала на огонь, словно говоря: как я оставлю это.

Преисполнившись новой целью, он отправился в ночь, быстро охотясь, полный решимости накормить ее. Полчаса спустя он остановился у небольшого скпления ручейков, с целью пополнить запасы воды. Как всегда, Малкольму было не просто рядом с водой. Он начинал потеть, возле всего, что больше лужи, с тех пор как был еще маленьким.

В первые за века, он заставил себя встать на колени, чтобы посмотреть на свое отражение. Хотелось узнать, каким она его видела, он взглянул в низ.

У него были рога и клыки, у нее нет. Кожа женщины была гладкой и чистой, а его лицо было грязным, и покрытым щетиной. Одежда же была грубой и оборваной.

И то, что можна увидеть, было противно.

Малкольм не умел ни читать, ни считать, и был рожден среди отбросов. Я был рабом, которого жестоко использовали...

И я убил единственного друга, которого имел. С мрачным выражением, он ударил кулаком по воде, рассеивая свое отражение.

Пока его не было, Керроу сняля ботинки и носки, что бы исцелить заклинанием свои израненые ноги, благодаря любезности демона. Подлечив кожу, она пошевелила пальцами и зарылась ими в мелкий песок.

И у нее еще остались силы. Если демон будет достаточно счастлив, Керроу могла бы наколдовать и что-нибуть посильнее, может даже на три бала из пьяти по шкале Ведьм. Одно уже мелькнуло в мыслях.

Присполнившись решимости сохранить, хоть каплю енергии про запас, Керроу позволила себе исцелить что-нибуть одно - либо укус на шее, синяк на груди, или запьястье. Последнее исцелилось само по себе, да и след от укуса был не так плох, как первый. В этот раз он прокусил ее кожу чисто, без разрывов.

Словно демону от этого лучше. Керроу вздрогнула вспомнив, как это было. Всплеск боли, а потом теплое удовольствие.

Девушка посмотрела вниз, на свою грудь, где четко просмотривался отпечаток огромной руки демона. Расцветка пробегала от одного плеча к другому. Да уж, синяк так синяк.

Еще одно заклинание, и синяк исчез.

Вскоре, Слейн вернулся с полной флягой воды и двумя мертвыми птицами, непонятной породы. Они выглядели, как что-то среднее между курицей и фазаном.

Демон посмотрел на ее босые ноги и его глаза расширились, а потом он попытался всучить этих "кур" ей.

"Что ты думаешь, я буду делать с этим?" она пожала плечами, не меняя выражения лица.

Вамон снова попытался сказать ей что-то, своим низким голосом, на Демонском, на этот раз используя ее имя. Она чуствовала себя, как собака из мультика слушающая хозяина:"Бла-бла-бла Керроу бла-бла."

"Делай, что хочешь." И указала на воду.

Наконец-то, демон протянул ей флягу. Когда Керроу пила, но оторвал голову птице, так легко словно выдернул пробку из вина. Потом поднял тельце и выпил кровь, а девушка выплюнула воду, и ее вырвало.

С угрюмым видом глядя на ее реакцию, он взял тушки и вышел, вернувшись с уже выпотрошеными, обскубаными и дважды вымытыми фазокурами.

Керроу отвернулась, когда Слейн бросил их в огонь. Но как только тушки начали поджариватся, она не могла отвести глаз. Не смотря на то, что девушка была голодна и мясо так вкусно пахло, ведьма не знала, сможет ли есть это.

Керроу не была вегетарианкой в любом смысле слова. Но если бы Слейн не протянул ей тех птиц, пока они были живы, то они бы стали ее домашними питомцами. Часть ее уже оплакивала Клак Клака и Чентиклира.