– Родовое проклятье во всей красе, магия тёмная, подтверждаю, – отрапортовала Ядвига. – Основание проклятья вы определили верно: нити чар связывают Аманду с её демоном.

– Так разорвите эти нити! – прорычал Габриэль.

– Если бы я могла мановением рук убивать неразумную любовь, жизнь моих дочерей была бы куда счастливей и длительней, – хмуро свела соболиные брови тёмная ведьма. – К сожалению, искренняя любовь это такая пакость, которую ни один самый сильный монстр никаким могучим заклинанием из чужого сердца не вытравит, вы уж как-нибудь сами друг друга разлюбите.

– Другие варианты есть? – угрюмо уточнил Габриэль.

– А как же, есть и другие, – жизнерадостно подтвердила юная правнучка могущественной ведьмы, тоже тёмная ведьмочка. – Клин клином вышибают, слышали такую поговорку? Чтобы умилостивить мятежные души погубленных тёмных ведьм, наложивших проклятье, вам нужно воздать симметричной расплатой их врагам. Утопите в крови местный ковен, сожгите в адском огне сотню светлых ведьм, и лично с вас слетит родовое проклятье. Думаю, адепток этой академии на всё про всё вам хватит. Правда, следующему Лорье, влюбившемуся в светлую, придётся снова устроить геноцид её сестёр по расе, но за надёжность метода ручаюсь учебниками средней школы тёмной магии!

М-да, внучка вся в бабушку пошла. Девчонка уставилась на высшего демона взором экспериментатора, ожидающего наступления реакции у подопытного образца, так что материнские гены в ней тоже сказались.

– Какое удачное сочетание наследственных черт, а? Далеко пойдёт малявка, – подтолкнула Аманду локтем верховная ведьма. – Но в общем и целом Ванесса правильно и наглядно описала второй вариант избавления от проклятья.

– Её зовут Василиса, – прошипела Ядвига, – но она переделала красивое имя на дурной американский лад. У матери научилась имена коверкать!

Сосредоточившись на девочке, Габриэль показательно спокойно спросил:

– Третий вариант существует?

Та развела руками:

– Я пока не настоящая Баба Яга, я только учусь, а разработанный бабушкой школьный курс не содержит в разделе тёмных родовых проклятий упоминаний о существовании третьих вариантов. Чисто логически могу предположить, что смерть одной из сторон проклятья тоже его разрушит: проклятья невозможно закрепить на неживой объект, некроманты подтвердят, так?

Супруги Мирт синхронно кивнули под раздраженный хмык верховной и вторящий ему вздох Аманды. Обе ведьмы Атланты в упор посмотрели в глаза Ядвиги, и тёмная нахмурилась пуще прежнего, резко отвернулась и отошла к высокому стрельчатому окну. Ясно, отчего в пишущихся ею учебниках отсутствует главный постулат, важнейшее граничное условие и основополагающий канонический принцип полной ликвидации родового проклятья. Глубокие душевные раны можно скрыть ото всех, даже самой поверить в их полное излечение, но они всегда подспудно напомнят о себе. Да, условия отмены проклятья, похоже, в самом деле невыполнимы. Психотерапевты – не боги.

– Дорогие ведьмы, давайте, вы перестанете так многозначительно переглядываться и сообщите всем нам то, что имеете сказать? – вмешался в разговор мастер Лос-Анджелеса, супруг Элен Хэлл.

В повисшей тишине стали слышны карканье воронов и шипение, мяуканье, грозный клёкот фамильяров питомника, доносящиеся из открытого окна. Шелест листвы, жужжание насекомых, перелетающих с цветка на цветок в академическом саду. И тяжёлое дыхание Ядвиги Коста, неподвижной статуей застывшей у окна.

– Вы требуете слишком многого, – с усилием разжав губы, процедила она.

– С девятнадцатого века двести лет прошло, – обмолвилась верховная.

– И что?! – резко обернулась к ней тёмная. – Ты позабыла о прошлом? Напрочь? Стёрла из памяти так, что оно не возвращается к тебе во снах?! О, вижу, ответ отрицательный!

– Я живу настоящим, – сухо заверила верховная, – пора и тебе сосредоточиться на нём. Разве Аманда заслуживает смерти? Ответь, честно!

Тёмная приблизилась к полусидящей на кушетке Аманде. Скупо улыбнулась ей с болью в глазах и проворчала:

– Ты похожа на мою внучку: такая же ненормальная, заботящаяся о чужом благе пуще собственного. Не шипи, дорогой зятёк, не перенимай дурных привычек моего вампирского супруга, я всё скажу. Родовое проклятье сформировано не одним человеком, по сути оно является творением всех тёмных ведьм (и ведьмаков) того времени. Поэтому разрушить его раз и навсегда, чтобы никто впредь не попал в коварную ловушку, возможно лишь одним способом: получить прощение от всех тёмных ведьм времени нынешнего. Только прощение не для одной влюблённой пары, а чтобы каждая из нас искренне, всеобъемлюще простила каждую светлую ведьму и каждого демона в её прошлом и настоящем.

– Ого-го, как всё просто! – подпрыгнула и радостно хлопнула в ладоши Ванесса-Василиса. – Вам здоровски повезло, что нас так мало осталось! И что мы вообще остались, иначе проклятье стало бы вечным и не снимаемым. Я прощаю всех светлых ведьм и всех демонов! Прощаю от всей души, пусть живут мирно и счастливо, мне не жалко.

Вокруг Аманды замерцали в воздухе агатово-чёрные искорки, потрещали и развеялись, запахло серой и горячим пеплом костра. Заинтересованно присмотревшись к изменениям в контуре тёмных чар на проклятой, Элен пылко повторила слова дочери, и чёрные искорки закружились в хороводе ещё раз.

– Что-то мало помогло, – озабоченно констатировала Элен, не отыскав особых изменений в насыщенности проклятья.

– Вам с дочерью нечего прощать, – веско обронила верховная, и все дружно развернулись к Ядвиге.

Во время гонений та потеряла всех: трёх дочек и двух внучек, сама чудом выжила. Долго мстила и скрывалась от светлых и их высоких покровителей. Однако отомстить с лихвой – не значит перестать ненавидеть. Все мировые и гражданские войны она прошла с лютой враждебностью к светлым и лишь после века кровопролитий нашла в себе силы начать всё сначала, скрывшись в самом забытом богом уголке России. Судьба закинула её на другой континент, и менее сорока лет тому назад Ядвига решилась показаться сообществу ИГР. Решилась вынужденно и осталась ради внучки.

О да, у Ядвиги Коста имелись причины для ненависти! Она научилась отделять частное от общего, не держать зла на тех, кто рядом, кто не имел отношения к жестоким событиям её прошлого. Она научилась дружить со светлыми и даже доверять им (некоторым, но не многим). Однако сейчас от неё требовалось другое... Простить тех, кто измывался над её детьми, кто беспощадно убивал младенцев и сжигал дома с мечущимися в них её родными и близкими. Дела минувших дней, но время врачует далеко не всё, а излечение от посттравматического стрессового расстройства отнюдь не означает излечения от застарелой ненависти к давно почившим мерзавцам из прошлого.

– Бабушка, хоть ради покоя Розы Моисеевны, – попыталась разрядить сгустившуюся атмосферу Элен, сославшись на лучшую подругу своей старшей родственницы, долго и терпеливо возвращавшую её к мирной жизни. Роза Моисеевна работала психотерапевтом в кризисном центре Лос-Анджелеса и чувствовала персональную ответственность за возвращение душевного равновесия своей подруге.

Увы, попытка не удалась. Ядвига крепче сжала губы, еле выдавила: «Мне надо побыть одной», и унеслась в неизвестном направлении.

– Всё будет хорошо, – заверила Элен ошеломлённую дочь, недоуменно смотрящую вослед сбежавшей прабабке. – Аманда, ты прости её, ты же знаешь: лично к тебе бабушка относится исключительно хорошо! Она... она сильная, она простит. Вера в то, что прошлое никогда не повторится, – эта крепкая и единственная основа для прощения – уже созрела на дне её души. Прощение нужно не только светлым и демонам. Ненависть – подобие выжженной пустыни, в которой единственные оазисы – любовь друзей и родных. И человек бредёт от одного прохладного озера к другому, сквозь изнуряющую жару и суховей, но смысл в том, чтобы открыть такой оазис в себе самом, и бабушка понимает это как никто. Простить – не значит забыть, простить – значит позволить прошлому остаться в прошлом.