Дженни чувствовала себя крайне неловко. Хотя по правилам она считалась не посвященной во Взрослые Тайны, сообразить, что Ким оказалась в затруднительном положении, особой взрослости не требовалось. Конечно, она честно старалась предостеречь Ким, однако не сумела, а стало быть, показала себя не самой лучшей спутницей. Дженни пребывала в растерянности, но тут на выручку ей неожиданно пришла Сирена.

— Сынок, — сказала она русалу, — может быть, сначала стоило бы познакомить нашу гостью с предысторией. Она ведь не из Ксанфа, и если не рассказать ей, что к чему, может нас просто не понять.

— Я готов, — согласился Сайрус. — Если, конечно, Ким согласится меня послушать.

Дженни была уверена в том, что Ким согласится слушать что угодно, лишь бы только отложить обсуждение щекотливого вопроса о замужестве.

— Мы с удовольствием послушаем, — торопливо вставила она. — Это наверняка очень интересно.

— Да-да, — поддержала ее Ким со всей искренностью, на какую была способна. — Мне так хочется узнать о Ксанфе как можно больше.

Стоило отметить, что в полученном от Сирены платьице девушка и впрямь вовсе не выглядела дурнушкой, и будь она уроженкой Ксанфа, они с русалом вполне могли бы составить неплохую пару. Сайрус был видным молодым мужчиной, а разница в возрасте не имела особого значения — ведь он был старше, а не младше понравившейся ему девушки. Многие шестнадцатилетние девицы в Ксанфе обеими ручками ухватились бы за возможность окрутить такого молодца.

— Раз так, — сказал Моррис, — мы не просто расскажем эту историю, а разыграем ее, как принято делать в особых случаях.

Дженни и Ким с сомнением переглянулись — им не слишком понравилось упоминание об «особых случаях», однако что они могли сделать? В сложившемся положении, следовало соглашаться со всем и ждать удобного случая, чтобы попробовать выпутаться.

— Итак, — промолвил Сайрус, — первым делом следует распределить все роли. Вообще-то эту пьесу обычно разыгрывают донные прокляторы, одна из их странствующих трупп и познакомила нас с данным сюжетом. Конечно, наша игра с прокляторской не может сравниться — они-то настоящие артисты, однако попробовать стоит.

— Пьеса? — оживилась Ким. — Как-то раз я тоже чуть было не сыграла… — она смущенно осеклась, решив, что опять высунулась понапрасну.

— Вот как? — заинтересовалась Сирена. — А почему же не сыграла? Что тебе помешало?

— Я… — пролепетала Ким, вымучивая слова. — …я не подошла для той роли.

— Вот как? А разве нельзя просто исполнить ту роль, которая тебе нравится?

— Ну это вряд ли, — улыбнулась Ким. — Чтобы получить роль, нужно пройти пробы, а проходят их не все. А хорошие роли получают и вовсе немногие. Мне не хотелось затеряться в массовке, и я — вот ведь дурочка! — решила пробоваться на инженю. Естественно, у меня ничего не вышло, и с мечтой об артистической карьере было покончено.

— Инженю? — не поняла Сирена.

— Это такое сценическое амплуа. Роль скромной, прелестной, невинной девушки.

— Но ты как раз такая и есть!

— Если бы! Я болтушка, вечно лезу куда не просят и уж совсем не прелестна.

— Какая нелепость! — заявил Моррис. — По-моему, ты сущая скромница. Все время смущаешься.

Смущалась Ким из-за того, что в разговоре оказалась затронутой щекотливая тема, но не могла же она объяснить это старому русалу.

— И особой болтушкой ты мне не показалась, — поддержала мужа Сирена. — Ты благовоспитанная девушка.

— И несомненно прелестная! — пылко заявил Сайрус. — Даже когда ты была перепачкана, я сразу заметил на твоем лице чарующую россыпь.

— Да это не россыпь , а просто сыпь. Прыщики такие, — махнула рукой Ким.

— Не знаю, как обстоит дело в Обыкновении, а у нас такие знаки придают блеск красоте. Как, например, веснушки принцессы Электры.

Дженни чуть не подпрыгнула: по части веснушек она Электре не уступала, но никогда в жизни не относила это к своим достоинствам. А обыкновенка, судя по тому как она старалась скрыть смущение, находила этот вопрос чуть не столь же деликатным как вопрос о женитьбе. Или она решила, что подводные жители ее дразнят. Впрочем, положение в любом случае аховое — если и вправду дразнят, в этом нет ничего хорошего, но если говорят серьезно, значит — настроены на женитьбу. Куда ни кинь, всюду клин.

— Видимо, в Обыкновении господствуют странные представления о красоте, — подытожил Моррис. — Но так или иначе в нашей пьесе нет достойной тебя женской роли. А поскольку ты, несомненно, не должна теряться в массовке, то я могу предложить тебе роль мужскую. Очень видную роль.

— Ой! Да я не справлюсь! — пискнула Ким.

Однако, с точки зрения Дженни, как раз это предложение стоило принять. Во-первых, постановка пьесы дело хлопотное, глядишь, под шумок появится возможность удрать, а во-вторых, сосредоточившись на таком непростом деле, как мужская роль, Ким, по крайней мере, отвлечется от нервирующих раздумий насчет замужества.

— А по-моему, тебе стоило бы попробовать, — сказала эльфесса. — Это может пойти на пользу.

Ким встретилась с ней взглядом и, кажется, что-то поняла.

— Ну что ж, — промолвила она. — Пожалуй, я могла бы попробовать изобразить энергичного мужчину. Хотя это, наверное, требует больших усилий.

— И способностей, — дополнил Моррис. — Правдоподобно изобразить того, с кем ты не схож по натуре, весьма не просто. Это хорошая проверка артистического дара.

— Да я вообще не уверена, что у меня есть такой дар. Играть по-настоящему мне не доводилось.

— Вот и попробуешь, — заявил Моррис. — Могу предложить тебе роль Громкоговорителя. Это не просто энергичный мужчина, а злодей и могущественный чародей. Согласна?

— Право не знаю, — неуверенно пролепетала Ким, и Дженни поняла почему. Для девушки исполнить мужскую роль уже само по себе непросто, что же говорить о роли злодея-чародея. Ведь ни в злодействе, ни в чародействе обыкновенка не смыслит ровным счетом ничего.

— Пожалуй, я сыграю Громкоговорителя сам, — предложил Сайрус. — Роль заметная и даст прекрасную возможность себя проявить. Ясно ведь, что у меня с этим персонажем нет ничего общего.