Но чем больше он раскрывался, тем Лере становилось страшнее. Чем больше она узнавала о его жизни, тем яснее проступала истина — в какой заднице они на самом деле. Оба.

Его жена не стенка, она — крепостной вал. Не танк, как Кирилл её назвал, — противотанковый ров. Не стальной таран, не остроконечный выступ в носовой части корабля, она — капитан этого корабля. Лера же — пробоина в судне их семейной жизни. И сильно сомневалась, что она — тот самый айсберг, что потопит их Титаник, которым рулит Настя и столько лет уже держит на плаву.

— Ты сказал обо мне жене? Или просто ушёл и всё?

Он сделал ещё один глоток, а потом только ответил.

— Я сказал. Жене, тёще, маме, деду. Даже Степану, которого материл за зарядку пару часов назад.

Лера закрыла ладонью глаза. «Это фиаско, братан!»

— Я боюсь даже предположить, что именно ты сказал. Особенно Степану. Кто это, кстати?

— О! Стёпа, — его голос потеплел. — Мой друг, товарищ и брат. Порядочная сволочь, скажу я тебе. И за те десять с лишним лет, что я его знаю, такой и остаётся. Я сказал ему, что встретил девушку, которую искал всю жизнь.

Если бы Лера уже не накрыла рукой лицо, ей пришло бы сделать это ещё раз. Теперь от смущения.

— Завидую ей. А она об этом знает?

Кирилл рассмеялся так громко, что Лере пришлось отодвинуть от уха телефон.

— Он спросил меня то же самое. И хоть это неважно, но я приеду и обязательно скажу ей об этом, — Кирилл отвлёкся, — через шестьдесят девять часов и пятьдесят пять минут.

— Боже, мы уже целый час болтаем, — Лера посмотрела на экран и снова поднесла трубку к уху. — У меня сейчас отключится телефон.

— Тогда спокойной ночи, девушка моей мечты. Я люблю тебя. И целую во все места, до которых ещё не добрался.

И третий фейспалм.

— Спокойной ночи, моя.

— Ау-у-у-у, — завыл Кирилл тихонечко. — Обещай, называть меня так всегда.

— Обещаю, моя…

Телефон отключился. Но в голове так и звучало несказанное.

Моя… неожиданная удача. Призрачная надежда. Мучительная радость.

Моя безрассудная любовь.

Как Лера прожила эти оставшиеся семьдесят часов до встречи с Кириллом, она забыла в тот самый миг, когда увидела его в зоне прилёта.

По гладкому глянцевому полу, блестящему, как только что начищенный лёд катка, он шагал уверенно и Леру не видел. Прижимал к уху телефон и что-то пояснял, довольно резко. Строгий, собранный, деловой, неожиданно в костюме (видимо, не было времени переодеться) и бесконечно уставший.

Лера поняла это по тому, как он выдохнул, неожиданно остановившись, как поправил на плече сумку, когда продолжил движение, как откинул рукой волосы, потряс головой, стараясь или вытряхнуть из неё ненужное, или просто взбодриться.

Кирилл не знал, что Лера ждёт его в аэропорту. Лера и сама не думала, что приедет. Но чем стремительнее приближалось время его прилёта, тем сложнее было усидеть на месте. Теперь она точно понимала его состояние, когда он ей говорил, что ему проще пойти пешком в аэропорт, чем ждать. Она извелась, приехав за час до посадки его лайнера, но и это тоже забылось, стоило ей только увидеть его русую голову среди спешащих пассажиров.

— Да, — снова остановился Кирилл. — Я сам решу этот вопрос, если Самсонов не сможет, но только после отпуска. Нет, Сергей, потому что это не заканчивается никогда. Ингрид не считает этот вопрос срочным. Хартмут даже предложил перенести на весну. И только ты продолжаешь настаивать.

Он снял с плеча свою мягкую кожаную сумку, осмотрелся, словно в поисках места, куда её бросить, и Лера застыла, когда взгляд его скользнул мимо неё.

«Не заметил», — расстроилась она. Опустила плечи, рассматривая новые босоножки. Какой бы ни была мягкой кожа обуви, а на большом пальце намечалась мозоль. И зря, наверно, Лера приехала. Странное чувство, будто она подсматривала и подслушивала. И припёрлась, когда её совсем не просили.

Лера подняла голову и растерялась — Кирилл исчез. Она испуганно осмотрелась в почти пустом зале. Редкие спешащие по своим делам люди, но Кирилла и след простыл.

«Отлично! — выдохнула она и всплеснула руками. — Встретила! Пораньше. Наряжалась битый час. Ехала. Ждала».

— Девушка! Вы кого-то потеряли?

Лера медленно повернулась на каблуках. Кирилл стоял, привалившись плечом к колонне, и улыбался, сволочь. Улыбался.

— Кир! Но как ты…

Он не дал ей договорить, подхватил, прижал к себе, зарылся в волосы.

— Ты правда думала, что я тебе не замечу?

Голова предательски закружилась.

— Кир…

— Ты же самая красивая девушка в мире. Я и захотел, мимо не смог бы пройти.

Лера целовала его в нос, в глаза, в щёки, лизнула в губы, не давая ему говорить.

— Фу, плохая собака, — он смешно сморщил нос и засмеялся. — Счастье моё, я на целую неделю весь твой, только давай отсюда уже уедем.

И это было не счастье, это было безумное всепоглощающее безбрежное счастье, накрывшее их с головой.

— Хоть на обзорную экскурсию вас свозили? — сидя в просторном зале ресторана при гостинице, спросил Кирилл, с аппетитом поглощая какие-то закуски из глубоких белых ложек, похожих на маленькие ладьи.

— Мы покатались на автобусе. Такой двухэтажный, красный, — Лера больше разглядывала, что же им принесли, чем пробовала. Всё было таким непривычным.

Честно говоря, она вообще сегодня уже не хотела снова одеваться, куда-то идти и вообще выползать из-под Кирилла, но он сказал, что их кровать никуда не денется, и Лера ему поверила.

— С аудио экскурсией в наушниках, я понял, Туристик Бас, — протянул Кирилл Лере крошечный хлебный рулетик. До того, как он оказался во рту, Лера успела увидеть только побеги спаржи, торчащие изнутри и шарики красной икры сверху.

— Мн-н-н, вкусно, — облизала она оставшийся у него на пальцах соус. — Это как называется?

— Понятия не имею, — улыбнулся Кирилл, не сводя с неё глаз. — Но не делай так больше, а то мы уйдём, не дождавшись десерта.

— К чёрту десерт, заберём с собой. У нас есть вообще какие-нибудь планы?

— Ай-яй-яй, — укоризненно покачал он головой. — Именно это я и пытаюсь выяснить. Что тебе предложить. Хотя бы Гауди вы посмотрели на этой автобусной экскурсии? Дом Мила? Саграда Фамилиа? И есть у тебя какие-нибудь пожелания?

— Только одно, — подняла Лера вверх брови, когда перед ними поставили огромное блюдо с морепродуктами. — Чтобы ты не был там со своей женой.

Кирилл засмеялся, а потом наклонился через стол и взял её за руку.

— Значит, я всё правильно сделал. Есть минимум три места, где я никогда не был ни с бывшей женой, ни с какой-либо другой женщиной. Стадион Камп Ноу, — он дважды целовал каждый палец, который загибал. Сначала в ноготок, потом в фалангу. — Кулинарные курсы.

Кирилл остановился, когда Лерины глаза уже не могли стать шире от невысказанного удивления и восторга.

— И? — наклонила она голову.

— И эта гостиница, счастье моё, — он перецеловал остальные пальцы. — Но, если не возражаешь, в Храм Святого Семейства мы всё же сходим. Гений Антонио Гауди, — сделал он ударение на последний слог, — всё же стоит того.

И именно с Гауди они и начали следующий день.

Хотя нет, начали они его с чудесного пробуждения на неприлично большой кровати. С моря. Настоящего, солёного, Средиземного и уже холодного в середине сентября. Кирилл всё же затянул Леру в ледяные волны. А потом отогревал под душем.

— Ну, я сделал всё, что смог, — смеялся он, тяжело дыша и отплёвываясь от льющейся тропическим ливнем воды. — Надеюсь, ты согрелась.

— Немного, — улыбалась в ответ Лера, сползая вниз по чёрному кафелю стены в изнеможении.

А потом за столиком в ресторане Лера бессовестно объедалась бутербродиками и пирожными с кавой, каталонским игристым вином.

Что бы там ни говорили про аристократов и дегенератов, оказывается, шампанское на завтрак — это так вкусно и так приятно. Лере всё не верилось, что его действительно всегда выставляют в ведёрках со льдом к завтраку.