И Манштейн, и румыны дружно жалуются на численное превосходство советских войск; вдобавок Манштейн в своем излюбленном стиле критикует советское командование за то, что «имея даже трехкратное превосходство в силах, противник не решился на смелую глубокую операцию, которая могла бы привести к разгрому 11-й армии… Высадившаяся… у Феодосии 44-я армия сначала предпринимала в решающем западном и северо-западном направлении только осторожные вылазки. К нашему удивлению, она направила свои главные силы не в этом направлении, а на восток, навстречу 51-й армии».[102]
В действительности ни о каком трехкратном превосходстве в силах речи не шло — к вечеру 30 декабря (после окончания разгрузки транспортов 1-го отряда) в Феодосии было выгружено 16 689 человек, 30 45-мм противотанковых пушек, 23 76-мм и 7 122-мм орудий, а также 214 автомашин и 644 лошади. В то же время только румынские войска в этом районе (три бригады и мотокавалерийский полк) имели по штату около 20 тысяч человек, а в реальности 15–17 тысяч, то есть по численности не уступали силам десанта, а по огневой мощи и маневренности значительно превосходили их. Обе стороны перебрасывали к Феодосии новые силы — исход сражения зависел от того, у кого это получится быстрее.
Утром 31 декабря передовые советские части первый раз атаковали позиции румынские 4-й горной бригады в направлении Старого Крыма, но были отбиты. В этот же день командный пункт горного корпуса посетил начальник оперативного отдела 42-го армейского корпуса майор Штремпель. Он сказал генерал-майору Аврамеску, что отныне положение 11-й армии зависит от энергичности сопротивления румын.
С этого момента советская сторона начала проигрывать темп: 302-я и 224-я стрелковые дивизии еще находились под Керчью, новые подкрепления в Феодосию не могли быть доставлены ранее, чем через три-четыре дня, в то время как немецкая группировка усиливалась буквально с каждым часом. С 31 декабря по 3 января наша разведывательная авиация зафиксировала несколько больших моторизованных колонн противника, двигавшихся в район Феодосии от Карасу-Базара, Симферополя, Дуванкоя. Утром 31-го к противнику подтянулся 213-й пехотный полк, сюда же из района Бахчисарая подошла батарея лейтенанта Даманна из состава 190-го дивизиона штурмовых орудий — 3 машины, которым советская сторона не могла противопоставить ничего.
В этот же день 31 декабря советские войска пытались прорваться к северу, действуя западнее Владиславовки. Атаку поддерживали танки — немцы отчитались об уничтожении 16 Т-26, хотя таких машин в Феодосии было высажено всего 14. Тем не менее советское наступление в западном направлении все еще развивалось. Левый фланг 44-й армии (157-я дивизия) заняла Карагоз (ныне Первомайское) и закрепилась на горе Коклюк (8 км восточнее Старого Крыма). Сводный отряд моряков продолжал наступление вдоль берега на Коктебель. В центре 236-я дивизия к исходу дня смогла выйти на рубеж Владиславовка (иск.), гора Орта-Эгет, высота 135,1, заняв позиции по гребню хребта Биюк-Эгет. Высаженные в порту и направленные на правый фланг части 63-й горно-стрелковой дивизии после ожесточенного боя заняли Владиславовку и выбили румын из Ас-Чалуле. Это случилось очень вовремя — утром 1 января сюда начали подходить измученные маршем солдаты 46-й пехотной дивизии, имевшие приказ выбить русских из Владиславовки и атаковать в направлении Феодосии.[103]
К этому времени в порту был разгружен 2-й отряд транспортов — два полка 63-й горнострелковой дивизии (без 346-го) и некоторые тыловые части — всего 6365 человек. Общая численность войск 44-й армии, высаженных в Феодосии, достигла 23 054 человек, без учета понесенных к этому времени потерь.
Еще вечером 31 декабря наша разведывательная авиация донесла, что основная группировка войск противника, оборонявшаяся на Керченском полуострове (до 9 батальонов пехоты, 1 кавалерийский полк, около 300–400 повозок и 250 автомобилей), добрались до Ак-Монайского перешейка и сосредоточилась в районе Джантора, Кой-Асан, совхоз Арма-Эли, Кият.
Немцы утверждают, что страшный марш по обледеневшим дорогам Крыма осуществлялся при температуре -40 °C. Вряд ли в Крыму вообще когда-либо случались такие морозы, но немецкие солдаты, совершившие отход от Керчи, действительно были вымотаны — как физически, так и морально. Не удивительно, что попытка атаковать Владиславовку с рассветом первого дня 1942 года не удалась, несмотря на формально двукратное превосходство в силах: немецкие солдаты просто рушились в снег от усталости. В конце концов с наступлением темноты 46-я пехотная дивизия и двигавшиеся с ней разрозненные корпусные части прошли севернее Владиславовки и к утру 2 января развернулись против северо-западной части советского плацдарма. Очевидно, вместе с ними отошли и румыны из 8-й кавалерийской бригады.
В течение 1 января 63-й дивизии продвинуться на север не удалось, зато ее части беспрепятственно распространялись в восточном направлении. 236-я дивизия в этот день своим правым флангом вышла в район курганов в 1 км юго-восточнее Кулеча-Мечеть. Судя по всему, противника перед ней в этот день не наблюдалось, хотя еще накануне здесь оборонялись румыны 8-й кавбригады, выбитые из Владиславовки. Опасаясь окружения, румынские и немецкие части отошли с восточной части плацдарма, сумев выйти из соприкосновения с советскими войсками. В то же время противник активизировал действия на западе: 633-й полк 157-й дивизии, накануне занявший Карагоз, был контратакован румынским кавполком и мотобригадой «Корне» и, понеся большие потери, отошел в район Большого кургана.
2 января арьергардные части 46-й немецкой пехотной дивизии продолжали закрепляться на рубеже Киет, Аппак. Части нашей 236-й стрелковой дивизии вновь установили соприкосновение с противником, заняв рубеж по восточным окраинам Киет, Аппак и далее Кулеча-Мечеть, Сеит-Эли, Асан-Бай, курган Большой. 251-й горнострелковый полк овладел районом курган Мешень, гора Козья.
63-я дивизия к 16 часам 2 января вышла на рубеж балка Черная, Арма-Эли, Огуз-Тюбе, Ак-Монай фронтом на восток, запирая все пути с Керченского полуострова на запад. Но было уже поздно, так как к исходу 1 января в район Парпача (6 км западнее Арма-Эли) начали подтягиваться передовые части двигавшейся от Керчи 302-й дивизии, а все войска противника к этому времени уже отошли на запад.
В последние дни операции советская авиация несколько повысила свою активность, но все равно она оказалась недостаточной. За весь период операции (с 26 декабря по 2 января) военно-воздушными силами Черноморского флота и Закавказского фронта было произведено 1050 самолето-вылетов. По данным летчиков было уничтожено и выведено из строя 8 танков, 12 орудий, 435 автомашин, 430 повозок, 13 самолетов, истреблено и рассеяно до десяти пехотных батальонов и до двух кавалерийских эскадронов противника. В реальности успехи были, естественно, гораздо скромнее. Но если бомбардировочная и разведывательная авиация проявляли хоть какую-то активность, то истребители так и не смогли выполнить свою самую важную задачу — прикрыть разгрузку войск в порту Феодосии от ударов немецких бомбардировщиков.
Действия войск 44-й армии под Феодосией с 29 декабря 1941 года по 2 января 1942 года
В конце концов командованию фронта удалось осуществить запланированный парашютный десант в район Арабата. Для него была выделена всего полудюжина бомбардировщиков ТБ-3, поэтому из парашютно-десантного батальона майора Няшина, еще до начала операции сосредоточенного на Краснодарском аэродроме, выбрасывалось только около роты.
Высадка состоялась в ночь на 31 декабря, из-за низкой облачности самолеты шли к месту выброски раздельно, на малой высоте, и лишь перед самой высадкой парашютистов набирали высоту 450 метров. Естественно, десантников разбросало по огромной территории, и им пришлось действовать поодиночке, время от времени вступая в схватки с отходящим с Керченского полуострова противником. Лишь в ночь на 1 января майору Няшину удалось собрать большую часть десанта и вывести его к селению Ак-Монай; в ходе боя была захвачена находившаяся здесь вражеская артиллерийская батарея — очевидно, из состава 46-й пехотной дивизии. Никакого влияния на ход операции воздушный десант не оказал, так как противник через Арабатскую стрелку не отступал, а для перехвата дорог сил парашютистов явно не хватало.
