Продвигаясь на север, мы приближались к центру империи. С каждым днем все, что мы видели вокруг, становилось более суровым. Поселения были все более мрачными, угрюмыми и замкнутыми. Там просто не было веселых земель.

Даже несмотря на время года.

И вот наступил день, когда мы подошли к самому сердцу империи, Башне Амулет. Ее построила Леди после своего воскрешения. Нас сопровождали сурового вида кавалеристы. Мы были от Башни не ближе, чем в трех милях. Но даже отсюда ее силуэт маячил над горизонтом. Это был массивный куб из темного камня по крайней мере в пятьсот футов высотой.

Я рассматривал ее весь день. Какова наша хозяйка? Увижу ли я ее когда-нибудь? Она меня заинтриговала. В тот вечер я попытался охарактеризовать ее, взяв листок бумаги. Но все это вылилось лишь в романтическую фантазию.

На следующий день мы неожиданно столкнулись с всадником, который скакал в южном направлении в поисках нашей Гвардии. Он имел бледный вид. Судя по эмблеме, он был сторонник Хромого. Наш авангард привел его к Лейтенанту.

– Вы, ребята, черт подери, неплохо проводите здесь время, а? Вы нужны в Форсберге. Кончайте ваши дерьмовые прогулки.

Лейтенант – спокойный человек, привыкший, что люди с уважением относятся к его званию и положению. Он был так поражен, что не произнес ни слова. Поведение курьера стало еще более оскорбительным. Тогда Лейтенант спросил:

– Какое у тебя звание?

– Капрал. Личный курьер Хромого. Приятель, ты бы лучше потащился, куда тебе сказали. Он ведь не оставит этого просто так.

Лейтенант – ярый сторонник дисциплины. В этом он подражает Капитану.

Но он, к тому же, очень рассудительный парень.

– Сержант! окликнул он Элмо. – Ты мне нужен.

Он разозлился. Обычно только Капитан называет Элмо сержантом.

Элмо ехал рядом с Капитаном. Он вышел из колонны. Капитан последовал за ним.

– Сэр? – спросил Элмо.

– Вбейте немного уважения в этого человека.

– Да, сэр. Сапожник, Масляный, ко мне.

– Я думаю, двадцати ударов будет достаточно.

– Так точно, двадцать ударов, сэр.

– Какого черта вы тут себе позволяете? Да ни один вонючий наемник не сделает…

– Лейтенант, я думаю, это требует еще десяти ударов хлыстом, – сказал Капитан.

– Да, сэр. Элмо!

– Так точно, тридцать, сэр, – и он стащил курьера с седла.

Масляный и Сапожник подобрали его и сорвали с него рубашку.

Элмо принялся потчевать курьера лейтенантским хлыстом для верховой езды. Он не очень усердствовал. В нем не было особой злобы. Просто небольшое послание тем, кто считал Черную Гвардию людьми второго сорта.

Когда Элмо закончил, я уже был там со своей медицинской сумкой.

– Расслабься, парень. Я врач. Я почищу тебе спину и перевяжу, – я похлопал его по щеке. – Ты выдержал это неплохо для северянина.

Когда я перевязал его, Элмо сунул курьеру новую рубашку. Я дал несколько советов по лечению, а потом сказал:

– А теперь доложи Капитану, как будто ничего не произошло, – я указал рукой в его сторону, – ну„Дружище Ворон все-таки догнал нас. Он наблюдал за всем этим, сидя на потной и пыльной чалой лошади.

Посыльный воспринял мой совет.

– Скажи Хромому, – ответил Капитан, – что я иду так быстро, как только могу. Я не буду гнать слишком сильно. Иначе я не смогу драться, когда наконец доберусь туда.

– Да, сэр. Я передам ему, сэр, – курьер очень осторожно взобрался на свою лошадь. Он хорошо скрывал свои чувства. Ворон огляделся.

– Хромой тебе вырвет за это сердце.

– Недовольство Хромого меня не волнует. Я думал, ты присоединишься к нам до нашего отхода из Опала.

– Я долго закрывал свои счета. Одного вообще не было в городе. Другого предупредил Лорд Джалена. Я потерял три дня, чтобы найти его.

– А тот, кого не было в городе?

– Я решил вместо этого пойти с вами. Ответ не был вполне удовлетворительным, но Капитан не стал настаивать.

– Я не могу позволить тебе присоединиться к нам, пока у тебя есть какие-то интересы помимо Гвардии.

– Они меня больше не волнуют. Самые важные долги я отдал.

Он имел в виду женщину. Я это чувствовал. Капитан посмотрел на него кисло.

– Ну ладно. Становись во взвод Элмо.

– Спасибо, сэр, – это прозвучало очень странно. Он не был человеком, привыкшим кого-либо величать сэром.

Наше движение на север продолжалось. Мы прошли через Вязы. Потом Немота, потом – Розы. И – опять на север, в сторону Форсберга.

Город Весло стоит к северу от Форсберга, а еще дальше, в лесах, есть Курган. Там четыре века назад были преданы земле Леди и ее возлюбленный, Властелин. Упорные поиски и исследования колдунов из Весла воскресили Леди и Десятерых, Которые Были Повержены, из их темного сна. Теперь их обремененные чувством вины потомки сражаются с Леди.

Юг Форсберга оставался обманчиво мирным. Население встречало нас без особого энтузиазма, но охотно принимало деньги.

– Это потому, что им в новинку солдаты Леди, которые что-то платят, заметил Ворон. – Поверженные просто хапают все, что им понравится.

Капитан что-то промычал. Мы бы и сами занимались тем же, если бы не полученные нами инструкции, предписывающие обратное. Ловец Душ хотел, чтобы мы были джентльменами. И он дал Капитану много денег. Капитан не стал отказываться. Нет смысла без причины наживать себе врагов. Уже два месяца мы шли. Позади осталась тысяча миль. Мы были просто измождены. Капитан решил устроить небольшой отдых на границе района военных действий. Может, у него были сомнения насчет службы у Леди.

И вообще, зачем искать себе лишние трудности? Особенно если те же деньги платят и без драки.

Мы вошли в лес, и Капитан объявил привал. Пока мы разбивали лагерь, он разговаривал с Вороном. Я наблюдал за ними.

Интересно. Что-то завязывалось между ними. Я не мог понять всего, потому что не знал хорошо ни того, ни другого. Ворон стал для меня новой загадкой, Капитан был старой.

За все те годы, что я был знаком с Капитаном, я почти ничего не узнал о нем. Одни намеки, которые случайно возникали то там, то здесь.

Он родился в одном из Городов-Драгоценностей и был профессиональным солдатом. Что-то перевернуло его личную жизнь. Возможно, женщина. Он бросил свои должности и титулы и превратился в бродягу. В один прекрасный день он связался с нашей командой вечных изгнанников. У нас у всех было прошлое. Но я подозреваю, что мы держим его в тайне не потому, что хотим убежать от своей прошлой, жизни, а потому, что думаем, что выглядим более романтично, закатывая глаза и делая осторожные намеки на красивых женщин, оказавшихся такими недосягаемыми. Но те люди, чьи истории мне удалось раскопать до конца, на самом деле бежали не от несчастной любви, а от закона.

Ясно, что Капитан и Ворон нашли друг в друге родственные души.

Установка лагеря была закончена. Пикеты выставлены. Все отдыхали. Хотя в округе было много разного народу, нас пока не обнаружили.

Немой использовал свои способности, помогая нашим часовым-наблюдателям.

Он обнаружил шпионов, проскочивших первую линию наблюдения и прятавшихся в лесу. Немой предупредил Одноглазого. Одноглазый доложил Капитану. Выгнав меня. Одноглазого, Гоблина и нескольких других из-за пня, который мы превратили в карточный стол, Капитан разложил на нем карту.

– Где они?

– Двое здесь и еще двое вот здесь. Один тут.

– Кто-нибудь пойдет и прикажет пикетам испариться. Мы тихонько выйдем.

Гоблин. Где Гоблин? Прикажите, чтобы он притащился сюда вместе со своими фокусами.

Капитан решил пока ничего не начинать. Похвальное решение, подумал я.

– А где Ворон? – спросил он через несколько минут.

– Наверное, пошел за шпионами, – сказал я.

– Что? Он что, идиот? – его лицо потемнело. – Ну что ты, черт побери, будешь делать!

Гоблин пискнул, как придавленная крыса. Он все время так пищит.

– Ты меня звал?

Капитан топал ногами, рычал и ругался. Обладай он способностями Гоблина или Одноглазого, из ушей у него валил бы дым. Я подмигнул Гоблину, который скалился, как большая жаба.