Лазарус коснулся ее руки и что-то шепнул ей на ухо. Она кивнула и продолжала:

— Если кто-нибудь из братьев уже арестован, спасите его любыми способами! Не апеллируйте к статьям Договора — это пустая трата времени. Не пытайтесь искать справедливости… Спасайте их! А теперь — действуйте!

Она замолчала, и немного погодя спросила усталым ласковым голосом:

— Как ты думаешь, Билли, они слышали нас?

— Конечно.

— Они передали это своим?

— Ага. Все, кроме Джимми-Лошади. Он сердит на меня, — доверительно сообщил Билли.

— Джимми? Где он живет?

— В Монреале, — вмешалась заведующая. — Но там есть еще два телепата, так что ваше послание дошло до них. Вы закончили?

— Да… — с сомнением в голосе ответила Мэри. — Но, может быть, для верности попробовать еще раз?

— Нет!

— Но Дженис…

— Я не позволю. Охотно верю, что это очень важно, но теперь Билли нужно ввести укрепляющее. Прошу вас выйти.

Лазарус тронул Мэри за руку:

— Пошли. Попало сообщение куда следует или нет — ты сделала все, что могла. Ты молодчина!

Мэри отправилась с докладом к Постоянному Секретарю. Лазарус на время расстался с ней. У него тоже было неотложное дело. Он отправился на поиски кого-нибудь не слишком занятого, чтобы попросить об одной услуге. Первыми, на кого он наткнулся, оказались охранники у входа в бассейн.

— Привет, — начал он.

— Привет, — отозвался один из них. — Кого-нибудь ищете? — Охранник с удивлением оглядел обнаженного Лазаруса и отвел глаза. Носить одежду или ходить нагишом — личное дело каждого.

— Да вроде того, — подтвердил Лазарус. — Слушай, паренек, ты не подскажешь, где мне разжиться хоть каким-нибудь завалящим килтом?

— Конечно, — вежливо ответил охранник. — Дик, я сейчас!

Он отвел Лазаруса в отделение для холостяков, выдал одежду, помог высушить сумку и ее содержимое. Насчет развешанного вокруг бедер Лазаруса арсенала он даже не заикнулся. Поведение Старших его не касалось, тем более что многие из них оберегали право личной неприкосновенности гораздо ревнивее, чем большинство людей. Он видел, что тетушка Мэри выходила из лодки тоже обнаженной, но не был этим шокирован, поскольку слышал доклад Пита Айре Барстоу о том, что пассажиры были взяты на борт под водой. Охранник, конечно, не мог взять в толк, почему человек, нырнувший в озеро, не скинул заодно и железки, но тем не менее не позволил себе пренебречь приличиями.

— Вам нужно еще что-нибудь? — осведомился он. — Обувь не жмет?

— Все в порядке, сынок. Спасибо.

Лазарус расправил помятый килт. Тот был ему слегка великоват, но вполне удобен. И вообще, голышом принято ходить разве что на Венере. А он никогда не питал почтения к тамошним порядкам. «Черт возьми, человеку просто необходимо быть одетым. Как-то спокойнее себя чувствуешь», — подумал он.

— Еще раз спасибо. Кстати, а как тебя зовут?

— Эдмунд Харди, из Семьи Фут.

— Вот как? А по какой линии?

— Чарлз Харди и Эвелин Фут. Эдвард Харди — Алиса Джонсон и Теренс Бриггс — Элеонор Везерэл. Оливер…

— Довольно. Я так и думал. Ты один из моих пра-пра-правнуков.

— Вот как? Интересно, — оживился Харди. — Выходит, мы родственники примерно в шестнадцатом колене. Простите, а вас как зовут?

— Лазарус Лонг.

Харди покачал головой:

— Видимо, это ошибка. Вы не из моей Семьи.

— Тогда попробуй заменить на Вудро Вильсон Смит. Когда-то я начинал с этого имени.

— Вот оно что! Тогда конечно. Но я думал, что вы уже… э-э-э…

— Умер, что ли? Ну нет!

— Нет, нет… Я не то хотел сказать, — стушевался Харди, покраснев, а затем смущенно произнес: — Я очень рад познакомиться с вами, Прадед. Я давно хотел толком разузнать, что же произошло с Семьей на собрании в 2012 году.

— Тебя тогда еще на свете не было, Эд, — сердито заметил Лазарус. — И не надо величать меня «Прадедом».

— Простите, сэр, то есть я хотел сказать, простите, Лазарус. Не могу ли я еще что-нибудь для вас сделать?

— Мне не хотелось бы быть навязчивым, но… Где бы мне перехватить что-нибудь на завтрак? С утра все как-то руки не доходили.

— Ну разумеется.

Харди отвел Лазаруса в столовую, приготовил завтрак, сварил кофе для него и для своего напарника, оставшегося на посту. Когда он ушел, Лазарус вожделенно уставился на снедь: аппетитно пахнущие сосиски, яйца, джем, горячие гренки, кофе со сливками — все это тянуло на добрых три тысячи калорий. Он всегда исходил из того, что заправиться поплотнее вовсе не повредит, поскольку никто не ведает, когда ему представится случай поесть в следующий раз.

Насытившись, он откинулся на спинку кресла и немного ослабил пояс. После непродолжительного отдыха он собрал грязную посуду, сунул ее в моечную машину и отправился искать радио, чтобы узнать последние новости. Поиски увенчались успехом в библиотеке. Она была совсем пустой, если не считать одинокого человека, который на вид был одних с Лазарусом лет. Но этим сходство и исчерпывалось. Незнакомец был значительно худощавее, черты лица его — мягче, а волосы мягко спадали на плечи, в отличие от жесткой, непокорной шевелюры Лазаруса. Человек крутил ручку настройки, глядя на шкалу.

Лазарус громко кашлянул и поздоровался:

— Добрый день!

Незнакомец поднял голову и воскликнул:

— О, простите! Я задумался. Чем могу быть полезен?

— Я хотел бы узнать новости. Хорошо бы включить экран.

— Никаких проблем. — Человек встал и включил проекционную аппаратуру. — Вас интересует что-нибудь конкретное?

— Я хотел узнать, — сказал Лазарус, — нет ли насчет нас — я имею в виду Семьи — каких-либо новостей?

— Я и сам пытаюсь их поймать. Может, лучше воспользоваться автонастройкой и подождать?

— О'кэй, — согласился Лазарус и подошел к приемнику. — Какое слово ключевое?

— «Мафусаил».

Лазарус нажал кнопку. Послышался писк и шорохи, указатель заскользил по шкале и, наконец, остановился с триумфальным щелчком.

«Новости дня!» — раздалось из динамика.

Единственная служба новостей на Среднем Западе, получающая информацию от всех ведущих информационных агентств. Свой лунный видеоканал. Собственные корреспонденты во всей Солнечной системе. Из первых рук — тут же обо всем! Линкольн, штат Небраска: ученый разоблачает долгожителей! Доктор Уитвел Оскарсен, заслуженный президент Брайанского Лицея в отставке, требует пересмотра статуса группы граждан, именующих себя Семьями Говарда. Доказано, говорит он, что эти люди разрешили проблему долголетия и продление человеческой жизни возможно до бесконечности. Это весьма похвально — честь и слава им за такое достижение. Но их отговорки насчет того, что причина долголетия коренится в наследственности, — сущая чепуха, как с точки зрения здравого смысла, так и с научной. Наши современные знания в области генетики позволяют нам утверждать со всей ответственностью, что эти люди просто пытаются утаить от общества свое открытие, пользуясь между тем втихомолку его плодами.

Это идет вразрез с нашими обычаями не делать научные знания монопольным достоянием какой-либо одной группы лиц. Когда же речь идет о человеческой жизни, утаивание сведений становится просто предательством. Как гражданин, я призываю Администрацию действовать решительно. Хочу напомнить, что даже умнейшие люди, разработавшие Договор и наметившие основные принципы нашей жизни, не могли в те времена усмотреть подобной ситуации. Законы создает человек, следовательно, закон не может быть безошибочным. То, что всякое правило имеет исключение, — непреложно, как дважды два четыре. И перед лицом…

Лазарус нажал кнопку.

— Ну что, довольно слушать этого типа?

— Да, я уже сыт им по горло, — вздохнул незнакомец. — Нечасто доводится выслушивать такой богатый набор трескучих фраз. Это удивляет меня: доктор Оскарсен известен как серьезный ученый.

— Значит, он изменился за последнее время, — изрек Лазарус, снова включая приемник. — Теперь он, похоже, считает, что законы следует устанавливать согласно его мнению.