— Ты не сможешь огородить его от всего, — объясняет она, помогая мне присесть на стул. — Это жизнь Асада! Ну…, а тебе остаётся смириться с этим или отпустить. Так нельзя себя изводить. Я ведь вижу, что он тебе дорог… А дорогих нам людей, мы принимаем такими, какие они есть. Когда я узнала, чем занимается Асад, то не осудила его, а поддержала, показав ему, как он мне важен в любом случае. Он действительно, стал мне как сын, которого у меня никогда не было, и о котором я мечтала всю жизнь…

За два месяца их знакомства, странно услышать от неё такие слова, но в жизни всякое бывает, и если эту женщину повязывает с Асадом что-то особенное, то её материнские чувства можно понять. Особенно, когда у человека добрая душа. А Ирина Александровна — именно тот человек. Она действительно полюбила Асада, таким, какой он есть, и не скрывала этого, но я сомневалась что она знала о нём всё, поэтому так слепо и поникла в нём.

Вся эта ситуация, только ещё сильнее возрождала во мне интерес, к тем событиям, при которых они познакомились, и я очень надеялась, что когда-то узнаю этот секрет…

— Вряд ли, Асад посвящал вас во все стороны своей жизни, и я могу понять вашу родственную позицию… Но, между нами было больше всего, и не самого лучшего. К тому же, мой выбор, решит не только мою судьбу, но и Амира. Я не могу слепо довериться, поскольку это было бы глупо. Всё будет зависеть от его отношения к ребёнку, а так же от безопасности для него…

— Асад сможет вас защитить, ты ведь это знаешь. Просто дай ему возможность, понять, что такое ребёнок, — добавляет она, и я поднимаюсь на ноги, решая заканчивать эту тему.

Всё не так просто, как кажется Ирине Александровне, но я обязательно прислушаюсь к её советам и подумаю об этом.

Создать Асаду ситуацию, где он, смог бы ближе познакомится с малышом — хорошая идея. Возможно, если немного ему помочь, он узнает в ребёнке себя или хотя бы поднимет необходимую тему о том, что его волнует, и что именно не нравится. Тогда, я буду хотя бы знать, как мне поступать дальше и какие меры предпринимать… Рассказать сразу или подождать более подходящего момента, когда напряжение между нами полностью исчезнет, и мы наладим отношения?

— Мне пора. Амир может проснуться в любой момент, а я не знаю, как на это отреагирует Асад, — говорю взволнованно, покидая кухню.

Милена

Я вернулась в комнату, спустя минут десять, не больше. Амир хныкал, махая ручками, а Асад…так мило и крепко спал. В этот момент, когда я смотрела на них вместе, в моёй душе, зарождался покой и тепло.

Если бы так всё и было…

Чтобы мы вместе, без этого криминала, опасности, проблем.

Семья.

Но, чтобы желания осуществлялись, к этому нужно стремиться, и как бы там не было, я должна попытаться наладить всё, делать первые шаги, пробовать, хотя бы ради Амира.

Ждать от Асада, каких-то чётких слов, обещаний и доказательств…наверно моя самая большая ошибка. Я люблю его, у нас совместный ребёнок, и это главное…скорее первое, ради чего стоило, переступить через прошлое, какие-то недоговорённости, ожидания.

И я решила быть более смелой!

Асад, совсем не такой как все мужчины, и дело не в криминале. Он воспитан улицами, какими-то непонятными мне законами, выживанием, болью…не верит в чувства, любовь, отношения. Но я ему не всё равно, и это, иногда, было очевидным.

Достаточно ли мне тех коротких, скрытых, непонятных моментов, проявления его чувств, которые он время от времени дарил мне? Конечно, нет! Но, за последнее время, я больше узнала Асада, и отчасти мне стали понятными некоторые аспекты его характера, поступков, действий… Поэтому, ждать от него признания в любви, слащавых словечек…это так же невероятно, как достать с неба звезду.

Ну, вот такой у нас «папа»…

И в этом случае, только я могу попытаться что-то изменить. Хотя бы попробовать, чтобы знать в действительности, есть надежда или шанс, быть нам вместе.

Но для начала, между нами нужно восстановить доверие, и я надеялась этого добиться, проявив свою честность мужчине.

Если он не оценит…если я увижу что всё это не имеет смысла, тогда будет лучше отступить… Но, где-то глубоко в душе, я очень надеялась, что этого никогда не произойдёт.

Я хотела быть с Асадом, любила его и это больше незачем отрицать…

За своё — нужно бороться!

Покормив Амира, я переодела его, сменив подгузник, и выбросила грязную одежду в корзину для стирки, которая находилась в ванной комнате. В этом доме, мне ещё ни разу не приходилось заниматься стиркой, хотя первые дни пребывания здесь, я задумывалась, как это будет происходить и где именно. Но каждое новое утро, когда я просыпалась, корзина пустовала, а использованные вещи, выстиранные, свежие и идеально выглаженные висели уже в шкафу. Как мои, так и Амира.

А потом я увидела молоденькую, молчаливую девушку, которая иногда появлялась в моей комнате, поняла что стирка — дело её рук, и успокоилась, поскольку осознала, что где-то в доме была прачечная.

Меня не удивляла прислуга в особняке, поскольку я знала, к чему привык Асад. К тому же, площадь требовала особого внимания. Но всё равно, мне было как-то неловко, когда кто-то чужой трогал мои вещи. А позже, смирилась с правилами дома, привыкла, и не поднимала эту тему. Если есть меленький ребёнок — забот хватает. Когда я жила одна в квартире, иногда так уставала, что о подобной помощи, была готова умолять.

Но тогда всё было по-другому…

Всего несколько дней назад, а мне казалось, что это было не со мной. Всё так изменилось…

Остаток дня, я провела вместе с Ириной Александровной: сначала в кухне, потом некоторое время в гостиной, а позже, в одной из комнат, в которых я ещё ни разу не бывала. Мне пришлось укладывать спать Амира в другом месте, чтобы не разбудить Асада, который продолжал крепко спать в моей спальне.

Кроме того, Ирина Александровна, очень переживала за сон Асада, как-то непреднамеренно бросив:

— Пусть поспит. После аварии, это его самый крепкий сон…

И когда, мы в очередной раз уложили Амира спать, я не удержалась и вновь подняла интересующую меня тему:

— Что было после аварии? — тихо спрашиваю. — Расскажите мне, хоть что-то… Асад просто пропал на два месяца, и я понимаю, что не без причины, поскольку он бы не оставил так просто свой бизнес, дело всей своей жизни на растерзание врагам…

— Хорошо, — вдруг соглашается женщина, опустив взгляд. — Но я сделаю это, только во благо Асаду. Возможно так, ты его больше поймёшь… Но это должно остаться между нами! — добавляет, и я веду пальцами по губам, имитируя замок, который закрываю на ключик и выбрасываю в сторону. Женщина улыбается, и добавляет. — Ты не должна проявлять это, даже в отношениях к нему… не жалеть его…

— Асад и жалость?! — фыркаю. — Мне известно его отношение к этому. Он любит сильных людей, — отвечаю.

— Тогда, думаю, мы поняли друг друга? — заключает она, и я киваю. — Я немного знаю…И не всё тебе расскажу, но то что мне известно, поведаю, — говорит, а я не издаю ни звука. Чтобы она не передумала. — Всё началось в тот день, когда я возвращалась из своего посёлка в город… Продала домик, выручила небольшие деньги, плюс мои сбережения…Думала куплю в малосемейке какую-то комнату, буду жить в городе, найду работу…, - начинает она, грустно улыбнувшись, и я не понимала к чему она ведёт. — Моя жизнь…сказать по правде, была жалкой, никудышней, — вдруг признаётся. — Ездила на заработки, воспитывала детей, и это единственное что приносило мне радость. Но старость взяла своё, и вскоре, я была непригодна для любимого дела. А в нашем селе…просто бы не выжила, без поддержки, помощи и места работы. Поэтому, пришлось бросить родное место.

— Очень жаль, что вам пришлось так сложно…

— О, нет, родная, — отрицательно махнув головой, говорит она, улыбнувшись мне сквозь слёзы. — Этот мой шаг, действительно изменил всю мою жизнь, и если бы я его не сделала…не знаю, встретила бы Асада…