Я не навязывала. Неинтересен ему внук, ну и ладно. Главное, чтобы отец меня оставил в покое и помог. Понятно, что он это сделает не сам, через Юсупова. А ведь я надеялась, что он как-то сам подсобит. Не станет втягивать второго дедушку Кирилла.

— Расскажешь, почему приехала? — спрашивает отец. — Явно ведь не от хорошей жизни.

— У Алинки проблемы со здоровьем. Ей операция нужна. Я надеялась, что ты поможешь.

— Деньгами? Ты же видела, что у нас почти ничего нет.

— Я не за деньгами приехала. За связями. У тебя много знакомых с деньгами, думаешь, они не помогут Алинке, если ты попросишь? Многие из них с радостью занимались благотворительностью.

— Занимались, — кивает отец. — По своим причинам. И поверь, Варя, желания помочь там совсем нет.

Я боялась услышать что-то подобное. Узнать, что люди черствые и что на самом деле им наплевать на диагнозы других. Даже если этими другими являются дети.

— Постарайся не лезть со своей Алиной сразу. Юсупову старшему нужно сначала осознать, что у него внук есть. Увидеть его, познакомится. Сегодня вообще промолчи о том, что тебе что-то нужно. Делай вид, будто тебя заставили к нему приехать. Если справишься — вы с сыном обделены не будете.

О том, что будет в случае, если он не поверит и прикажет делать тест ДНК, даже думать не хочу. Алинке бы уже сейчас операцию провести, я только рада буду и успокоюсь. Ездить по лабораториям и ждать результатов анализов не хочется. Это потеря драгоценных дней, которые так нужны Алинке.

Несмотря на срочность, я соглашаюсь с отцом. Сразу говорить о необходимости помощи будет некрасиво и неблагодарно с моей стороны. Впрочем, о какой благодарности речь, когда моя дочь нуждается в срочной операции? Если Юсупов старший нормально отнесется к факту наличия у него внука, я тут же скажу, за чем пришла. Убеждать его в том, что я сделала это из добрых побуждений, не стану. Если бы не Алинка, я спокойно продолжила растить сына одна.

— Посидите пока в машине, — говорит отец, припарковав автомобиль на лужайке у дома старшего Юсупова. — Я выйду за вами.

После этих слов он уходит, а мы с Кириллом остаемся в машине. Я рассматриваю территорию через боковое окно дверцы. Она огромная. Зеленый сад, множество деревьев и скамейки. Вдалеке виднеется беседка и, если не ошибаюсь, бассейн. У нас когда-то было так же, но это время прошло, оставив за собой лишь воспоминания.

От мыслей меня отвлекает стук в дверь. Это вернулся отец. Я подпрыгиваю от неожиданности и выхожу из машины. Зову за собой Кирюшу. Беру сына за руку и иду за отцом в дом. Пока я понятия не имею, что будет дальше. О чем папа разговаривал с Юсуповым старшим? Что ему говорил? Он теперь знает о Кирилле или мне нужно будет об этом сказать?

Спросить у отца я не успеваю, потому что он открывает дверь и впускает нас внутрь, где уже ждет Юсупов старший. На меня он почти не смотрит. Все его внимание приковано к моему сыну. Он смотрит на него слишком внимательно и только потом переводит взгляд на меня. Изучает.

— Мой сын знал о нем? — спрашивает Юсупов старший.

— Знал, — говорю дрожащим голосом.

Почему-то мне совсем не нравится отец Дамира. До сегодняшнего дня я видела его всего несколько раз и мне он показался вполне спокойным и адекватным мужчиной, но сейчас я вижу совсем другого его. Жестокого, беспринципного и уверенного в себе. Такой проглотит и не подавится.

— И почему же ты ничего не сказала, когда Дамира не стало? Почему ждала аж три месяца?

— Я не собиралась говорить.

— Варвара, — рычит отец, но я от него отмахиваюсь.

Подсознательно чувствую, что с Юсуповым старшим лучше не врать, а сказать правду.

— Я приехала, потому что моей дочке нужна операция. И на нее требуются деньги. Я знаю, что у вас есть связи и вы можете помочь. Поэтому и рассказала о сыне.

— А ты не собирался мне это говорить, да? — Юсупов смотрит на моего отца с недовольством.

— Не собирался, — подтверждает тот. — Я думал со временем. Зачем сейчас столько информации.

— Выйди, — приказывает Юсупов папе. — Подождешь дочь с внуком за дверью.

— Но подожди, Аристарх…

— Пошел вон, — бросает Юсупов и садится в кресло.

Отец уходит, а я остаюсь стоять, чувствуя, как напрягаюсь всем телом. Понятия не имею, чего ждать от мужчины напротив. Что он предпримет? Заставит сдать тест ДНК? Скажет, что не поможет дочке?

— Можешь меня не боятся, — говорит он. — Я не причиню вреда ни тебе, ни твоему сыну. Тест ДНК нужно будет сдать. Так на слово я поверить не могу. Если он и вправду мой внук, будете жить в хороших условиях. И дочке я твоей помогу. Если же соврала, потому что отец заставил, лучше скажи сейчас.

— Я не врала, — говорю уверенно. — Кирилл ваш внук и сын Дамира.

Тест ДНК мы сдаем в тот же день. Результаты нам обещают в течении пары дней, которые я проведу у отца. Не знаю, как выдержу постоянные упреки и разговоры матери о том, что я еще слишком молодая и проблемным ребенком порчу себе жизнь. Выхода у меня пока нет. Возвращаться к себе я не буду. Нужно сперва решить с Алинкой. Потом можно будет забрать вещи из того дома и переехать. Впрочем… я ведь понятия не имею, что будет дальше. Какую именно помощь мне окажет Юсупов старший?

У отца с матерью я точно жить не останусь. Они черствые, как сухари. Какие-то безжизненные, апатичные и абсолютно не умеющие сочувствовать. Я не знаю, как можно не поддержать дочь и заставлять ее избавиться от ребенка. Даже думать об этом не хочу.

Тем не менее, домработница родителей относится ко мне и детям тепло. Помогает с ними, остается, если мне нужно отойти в магазин. Я прошу ее побыть с детьми снова и иду купить Алинке и Кириллу по игрушке. Они давно просили, а я все откладывала. Нужно их порадовать, они в таком стрессе все это время находятся.

Из дома я выхожу в обед, когда отца нет дома, а мама на каких-то косметических процедурах. Не хочу, чтобы они потом упрекали меня, что я пользуюсь услугами их домработницы. Мне вообще неуютно как-то у них… неприятно, что ли. Такое ощущение, что я за все должна своим родителям, хотя это как бы нормально, что они помогают своей дочке.

В магазине сильно не трачусь. Беру несколько игрушек, иду на кассу, оплачиваю покупку. До дома остается всего каких-то пара шагов, когда ко мне подъезжает тонированная машина.

— Варвара, — это зовет Юсупов старший. — Садись, поговорить нужно.

Я осматриваюсь. Улица пустынная. Откажусь — могут посадить в машину насильно. Решаю не делать проблем и забираюсь на заднее сидение. Автомобиль трогается. Юсупов старший сидит напротив, отдает приказ водителю кататься медленно по округе.

— Я хочу предложить тебе выгодные условия, — говорит он. — Я дам тебе деньги на операцию твоей дочке. И сниму тот дом, в котором вы живете лет на пять. Взамен ты уедешь и никогда меня не побеспокоишь.

От неожиданности я не знаю, что сказать. В голове крутятся вопросы о том, зачем это ему. У него внук, вроде как. А он предлагает мне не приезжать никогда и не навязываться? Неужели, как и мой отец, не хочет видеть внука?

— Для тебя же будет лучше, — произносит он. — Я знаю, что Наташа тебя не жалует.

— Знаете? — пораженно говорю. — Но откуда?

— Так сложилось, — уклончиво отвечает Юсупов. — Я бы не хотел, чтобы публично было известно о моем внуке. Безопаснее для него.

— И выгоднее вам, — до меня, наконец, начинает доходить.

Они известные бизнесмены, кроме того, после взрыва Дамира в машине о них начали говорить чаще. Юсупову старшему невыгодно рассказывать о наследнике, потому что тогда все состояние Дамира перейдет к Кириллу, а так…

Меня простреливает догадка. Неужели он… он и Наташа? Сговорились?

Конечно, я не спрошу об этом. Буду делать из себя дурочку, чтобы не подвергать опасности свою семью, но… это ведь ужасно! Как родной отец…

Я останавливаю собственные мысли. Губ касается горькая усмешка. Разве я не знаю как? Мой отец ведь точно так же поступает со мной. Он готов пойти на все, чтобы получить выгоду. Даже пустить в расход собственную дочь. Видимо, Юсупов старший ничем не отличается от моего.