— Через столько-то времени…

— Да. Почему-то мне казалось, что это возможно. В долине под пещерой… тогда этой дороги не было, нужно было идти низом, вдоль речки. Так вот… в долине, там я видел кости. Человеческие останки. Я решил, что это кто-то из свиты, и испугался. Это сейчас смешно. К драконам часто ходят разные безумцы — кто за всезнанием, кто за сокровищами… понятно, что мало кто из них выживает…

— Экие вы кровожадные…

— Сейчас не ходят. Давно уже. Как только «драконья» сказка появилась, как отрезало… Но я не о том. Поднялся я к пещере. Был туман, раннее утро… сел, и жду. Долго пришлось сидеть. Но дракон не мог меня не почуять. И сделать ничего не мог: я сидел там и молчал. Первое правило: кто первым заговорил с драконом, тот проиграл жизнь.

Яшма честно попытался вспомнить, кто первым поздоровался — он с Дином, или Дин с ним. Не вспомнил.

— Дракон, наконец, решил меня напугать. Вылетел из пещеры, чуть не сшиб… круг сделал, вернулся. Черные чешуи блестели радугой. Грива была когда-то золотой, но поседела. А глаза — алые. Красивый…

Нетрудно представить, как это могло выглядеть — величавый черный дракон на крохотной площадке радом с букашкой-человеком.

— Он спросил, что мне надо. Я сказал, что ищу пропавшего брата. Он замолчал, ждал, когда я начну задавать вопросы. Но я хорошо помнил второе правило: тот, кто о чем-либо спросит у дракона, потеряет свободу. Так что мы играли в молчанку еще несколько минут. Но мне было нужно, чтобы он заговорил первым. А ему было просто скучно. Он сам спросил у меня, что за брат, и что ему потребовалось у него в пещере. Я рассказал.

Дин пошевелил дрова в камине. Вверх взметнулись языки молодого пламени.

— Дракону было скучно и тоскливо. Он должен хранить свою тайну и убивать всякого, кому она вдруг понадобится. Всякого, понимаешь? А драться с ним на равных — это не в человеческих силах. Страшно подумать, сколько лет он провел там один. Веков, не лет. Слова его я понимал с трудом, а шутил он… впрочем, я скоро так же начну… да. Но мы отвлеклись. Выслушав мою историю, он долго смеялся. Потом спросил: «И что же ты хочешь от меня?». Я не ответил. Третье правило: тот, кто что-то попросит у дракона, потеряет все. Ну, как теперь ясно, кроме жизни и свободы. Он спросил: зачем же ты тогда вообще ко мне пришел? Я снова ответил, что ищу брата. И что от дракона лично мне ничего не надо. Он хмыкнул, и перекинулся в немолодого тощего этхара. Сказал — иди за мной. Мы вошли в большой зал пещеры. Ты его видел. Но тогда он был пустым, и там было много всякого… устрашающего. Воняло к тому же. Он засветил магические огни, я увидел полусгнившие трупы друзей моего брата. А потом и его самого, застывшего с поднятым мечем в руке. Он был как из гранита. Мне стало жутко. Дракон объяснил: «Он пришел за помощью. Я назначил цену — жизнь его приятелей. Я знал, что цена ему не понравится». Этхар погрустнел. И вдруг признался: «Он мог бы меня убить, но я был ему нужен… ситуация, которую невозможно решить просто. Я надеялся, что гнев все-таки пересилит. Но нет…. Пришлось его… задержать. А цену я взял. Раз уж она была назначена…».

— Хочешь сказать, старый дракон сам хотел, чтобы его убили?

— Хотел. Пещера — как тюрьма. Полнейшее одиночество. Всеведенье. И полная невозможность влиять на события. Кто угодно свихнется за куда меньший срок.

— И ты?

Яшма махнул рукой на озвученные Дином три правила общения с крылатыми. Свободу он потерял, став принцем, дом и семью — намного раньше, а жизнь… то, как он живет в последние годы, жизнью назвать можно с большой натяжкой. Ветка, плывущая по течению, а не жизнь. Так что, нечего терять.

— И я. Разве незаметно?

— Да пока не очень.

— Странно. А твой братишка всю дорогу орал, что я безумец, и что он меня обязательно прикончит.

— Мы немного разные.

— Заметил.

— А что там дальше-то было, с твоим драконом?

— А он сказал, как Ларда вернуть. Ничего сложного. Капля драконьей же крови, да капля крови близкого родственника. Да простейшее заклинание. Он нам даже в сражении помог. И вообще, если не обращать внимания на его причуды, с ним оказалось вполне можно иметь дело. Показал мне ход тайный в его пещеру. В гости звал…

Дин печально улыбнулся.

— Лард ему, как оказалось, погибших друзей так и не простил. Заставил меня показать ход. А напились мы с ним тогда, не знаю, как. Я взял еще вина, поплелся к этхару… хотел примирить их как-то… ну, и Лард его зарезал. Не ждал он подвоха, понимаешь? — голос у Дина осип, словно события те произошли только вчера. — А может, ждал. Может, он это нарочно все так устроил, теперь разве разберешь? Всеведенье, оно дарит много возможностей…

Яшма молча наполнил менестрелю очередную кружку. Тот благодарно кивнул и уткнулся в нее носом. Осушил, кажется, одним глотком. Закончил рассказ:

— Он нас проклял. А верней, взвалил всю ответственность за мир, всю магию, на королевский род, на всех близких и дальних родственников. Его звали Корэ, того дракона. В Верхних землях поминают Корара и его магию крови. Экспериментируют, ищут тех, в ком эта магия есть, пытаются применить старые знания… толку-то.

— Я вспомнил… однажды этхар из Черного Эва назвал меня родственником.

— Я могу только предполагать. Но думаю, когда-то этхаров было ничуть не меньше, чем людей сейчас. Но смерть последнего истинного дракона передала магию крови одной из их семей. Этхары не справились, их почти не осталось, и все они сейчас обитают на крохотной территории Эва. А может, все иначе было… Но наша с братом история не закончилась на этом. Сила проклятия по нам ударила в равной степени, и я не могу сказать, сколь долго мы лежали там, рядом с мертвым драконом. Долго. Пришли в себя, удивились… и вернулись домой. Необученными магами огромной мощи, которым были подвластны все стихии, и которые могли видеть будущее. Если ты думаешь, что магия нам тогда была в радость…

— Не думаю.

— Мы — ладно. Но пара десятков детишек, обретшая магическую силу ничуть не в меньшей степени, чем взрослые… Я помню старика, впавшего в маразм, который чуть не сжег столицу. Вообще, начались не самые лучшие времена, пусть победа и была за нами… Я вернулся сюда, в пещеру, за ответами. И получил их. Я стал крылатым, как старый этхар. Я узнал все что хотел и не хотел знать… я… не смог вернуться, потому что крылья равновесия могут успешно тянуть мир только здесь. Ларт часто приходил ко мне, мы говорили. Он придумал отделить отпрысков королевской семьи, всех, кого затронуло проклятие, в специальную школу. Да-да, так это было вначале. Малышей учили управлять полученным э… даром лучшие маги страны. Нашли крепость, подходящую по прочности и просторности помещений. Это было в провинции Лимели. Вы говорите Лимелия, но самостоятельной страной те земли никогда не были… Все потихоньку пошло на лад. Мы с братом придумали целую кучу «драконьих» традиций. От них осталось только правило коронации здесь, в пещере, с обязательными разговорами о судьбах мира на целую ночь. Чем мы с тобой сегодня возмутительно пренебрегаем…

— Ну почему? Время еще есть.

— Да нет у нас времени. Видишь ли, из года в год я все меньше времени в силах оставаться человеком. Одракониваюсь. — он усмехнулся. — На одну ночь меня еще как-то хватает… но не больше. Да… весело было вначале. Но если я все больше становился драконом, то остальные, наоборот, все меньше времени могли пользоваться крыльями. Я не говорил? Крылатым, на заре Низинной империи мог стать любой наш родственник… ненадолго, но мог. А сейчас я во многих и вовсе с трудом могу различить крылья.

— Почему?

— Удаленность от пещеры, я думаю. Магия-то остается при вас. Когда мой брат умер… а прожил он по человеческим меркам долго… его место занял парень, что учился в Лимелии. Он придумал, как облегчить участь и детей и преподавателей… при помощи воздействия на магическое поле… у меня нет понятных слов, чтобы правильно объяснить. Тут наш друг Кварц нужен… если бы я мог предположить, чем кончится та затея — прибил бы, не взирая на законы равновесия. Он предложил контролировать «дракона в себе» — знаешь этот термин?