— Дорогое дитя, я ради этого только и пришел, — ответил он, делая вид, что очень удивлен ее вопросом. — Полторы тысячи миль я прошел ради этого. Теперь вы верите тому, что я говорил вам о карточке?

— Да, — кивнула она головой.

Девушка так прямо смотрела на него своими чудесными глазами, что он был вынужден на мгновение, как бы случайно, отвести свой взгляд.

— И вы имели обыкновение разговаривать с ней? Она казалась вам живой? — спросила девушка.

— Совсем живой, Мэдж.

— И вы мечтали обо мне?

Он сам сказал это. Сейчас он чувствовал себя в затруднении. Если бы она была старше или хотя бы моложе…

— Да, искренне, — ответил он.

Он боялся следующего, еще более затруднительного вопроса, но его не последовало. Девушка быстро встала, откинула назад волосы и побежала к Таре, дремавшему на солнце. Что она говорила огромному зверю, обнимая его лохматую шею, Дэвид об этом мог только догадываться. Тихо смеясь, он стал убирать остатки обеда. Он никогда не предполагал, что окажется в таком положении. Он чувствовал себя не совсем уверенно. Без сомнения, Гок и Брокау очень грубые люди; из слов девушки он убедился, что они преступники, широко занимающиеся тайной продажей виски. Но, быть может, они все же не такие плохие люди, как он вначале предполагал, хотя Гнездо, конечно, ужасное место для девушки.

Когда он кончил упаковывать свой тюк, Мэдж покинула медведя и подошла к нему.

— Если мы собираемся засветло перебраться через горы, нам нужно торопиться, — сказала она.

— Можете ли вы идти? — спросил Дэвид. — Не устали ли вы? Не болят ли у вас ноги? Мы могли бы подождать здесь до утра…

— Я могу взобраться, — возбужденно прервала его девушка. — Я могу взобраться… и идти всю ночь… чтобы сказать Брокау и Гоку, что я больше не принадлежу им и что мы уходим! Брокау взбесится, прежде чем уйти, я выцарапаю ему глаза.

— Ну-ну! — прошептал Дэвид.

— А если Гок будет ругать меня, я и ему выцарапаю! — заявила она, трепеща от предвкушаемой мести. — Я… я ему выцарапаю глаза во всяком случае за то, как он обращался с Найзикус!

Дэвид с удивлением смотрел на нее. Все ее стройное тело напряглось, руки судорожно сжались.

— В вашем присутствии они не осмелятся тронуть или ругать меня, — прибавила она с непоколебимой уверенностью.

Внезапно она уловила выражение лица Дэвида. Моментально ее возбуждение исчезло, и она нерешительно прикоснулась к его рукаву.

— Разве… вы не хотите… чтобы я выцарапала им глаза? — спросила она.

Он отрицательно покачал головой.

— Этого не надо делать, — ответил Дэвид. — Мы должны вести себя очень осторожно. Пусть они не знают о вашем бегстве. Мы скажем им, что вы лазили по горам и заблудились.

— Я не могу заблудиться, — протестующе заявила она.

— И все же им надо это сказать, — настаивал Дэвид. — Согласны?

Мэдж выразительно кивнула головой.

— А почему они не отправились в погоню за вами?

— Потому что я перебралась через эту гору, — ответила девушка, указав на перевал в северной цепи. — Там сплошные скалы, и Тара не оставил следов. Они не подумали, что мы перебрались в эту долину. Если они вообще погнались за нами, то они искали нас в другой долине. Нам тоже придется перевалить через те горы, — она повернулась и указала на юг. — Там живут люди. Я слышала, как Гок говорил о них.

— Не слышали ли вы когда-нибудь, чтобы он говорил о человеке по имени Тэвиш? — спросил Дэвид, пристально глядя ей в лицо.

— Тэвиш. Тэвиш… Не-е-ет, я никогда не слышала.

— Он одно время жил на Файрпене. У него была оспа, — сказал Дэвид.

— Это ужасно, — вздрогнув, произнесла девушка. — Индейцы умирают от нее. Гок говорит, что мои родители умерли от оспы, а я была тогда так мала, что не могу этого помнить. Так он говорит, что я не могу помнить. Но я помню, как во сне. Иногда я вижу лицо женщины, вспоминаю хижину, снег и собак. Вы готовы?

Дэвид взвалил на плечи свой тюк; пока он его привязывал, Мэдж подбежала к Таре. По ее приказанию огромное животное лениво поднялось. Дэвид позвал Бэри; пес быстро приблизился и, свирепо рыча, остановился около его ног.

— Эх ты! — укоризненно произнес Дэвид, положив руку на голову собаки. — Тут все друзья.

Взглянув на Мэдж, он сделал неожиданное любопытное открытие: оказалось, что Тара может принести пользу. Его хозяйка уселась на него верхом и, нагнувшись вперед, тянула его за левое ухо, постукивая в то же время каблуками по его бокам. Медведь медленно повернулся, и, когда его голова оказалась в нужном направлении, Мэдж опустила его ухо и, продолжая барабанить своими каблуками, резко закричала:

— Вперед, Тара! Вперед!

— Вам нужно поторапливаться, — прокричала она Дэвиду, смеясь над его удивленным видом.

Дэвид не сразу пришел в себя от изумления. Он слышал, как девушка смеялась и кричала что-то Таре, видел, как гризли стал карабкаться по склону, а всадница наклонилась вперед и едва не легла на спину животного, при этом ее локоны блестели на фоне густого меха Тары. Дэвид стал подниматься вслед за ними. Через десять минут ему уже не хватало воздуха, и он замедлил шаги. Взобравшись наконец на первый уступ, он подошел к Мэдж; она сидела в тени большого камня, в ее синих глазах сверкали шаловливые огоньки, хотя она и старалась казаться серьезной.

— Мне очень жаль, Сэкуэвин, — проговорила она, потупив глаза так, что они совсем спрятались под длинными шелковистыми ресницами. — Я не могла заставить Тару идти медленнее. Он голоден и знает, что идет домой.

— А я думал, что у вас болят ноги, — с трудом переводя дыхание сказал Дэвид.

— При спусках я не езжу на нем, — объяснила она, выставив маленькие ножки в разодранных мокасинах. — Я не могу удержаться и соскальзываю через его голову. Вам нужно идти впереди Тары. Это заставит его сдерживать шаги.

Когда они снова начали свой подъем, Дэвид пошел первым. Тара следовал за ним так близко, что порой он ощущал на своей руке его горячее дыхание. После того как они взобрались на второй уступ, девушка слезла и пошла рядом с Дэвидом. С полмили тянулся довольно легкий подъем, а затем начались крутые голые скалы. В час дня они выступили в путь, и только к пяти часам добрались до первого снега. В шесть — они стояли на вершине горы. Внизу лежала долина Файрпена, широкая, залитая солнцем зеленая равнина, кое-где поросшая лесом. Девушка указала вниз по направлению к северо-западу.

— Там Гнездо, — проговорила она. — Если бы не эта большая красная гора, мы бы могли видеть его.

Хотя Мэдж проехала на Таре по крайней мере две трети подъема, она все же очень устала. Когда на них налетел порыв холодного ветра, она прижалась к Дэвиду; он почувствовал, что силы почти покинули ее. Чтобы добраться до ближайшей группы деревьев, нужно было спуститься на полмили. Дэвид ободряюще указал на лесок.

— Мы там расположимся на ночлег и поужинаем. Я надеюсь, что там уже можно будет развести костер. Если вы не можете спуститься верхом на Таре, я понесу вас.

— Вы не сможете, Сэкуэвин, — вздохнув, сказала она. — Гораздо труднее нести груз под гору, чем в гору. Я могу идти сама.

Прежде чем он успел остановить ее, Мэдж стала спускаться. Они теперь шли в три раза быстрее, чем во время подъема, но, когда они через полчаса достигли деревьев, Дэвид почувствовал, что он с трудом может разогнуть спину. Девушка все время держалась впереди него и, добравшись до первой ели, с легким торжествующим восклицанием опустилась на землю. Ее зрачки расширились и потемнели; от колоссального напряжения по телу пробегала дрожь, но она все же пыталась улыбнуться подошедшему Дэвиду.

— Иногда вы будете носить меня… но только не под гору, — проговорила она. — А теперь, пожалуйста, Сэкуэвин, займитесь ужином.

Прежде чем заняться поисками удобного места для стоянки, Дэвид прикрыл девушку одеялом. Тара уже стал разыскивать корни, а Бэри следовал по пятам за своим хозяином. Совсем близко Дэвид наткнулся на маленький ручеек, рядом с которым находилась небольшая лужайка. Сюда он натаскал сухих сучьев и развел костер. Затем он устроил постель из мягких веток бальзамной ели и направился к своей юной спутнице. За время его отсутствия она успела заснуть. Дэвид нежно взял ее на руки и спящую перенес и уложил на приготовленное ложе. Уже совсем стемнело, когда он разбудил ее к ужину. Костер ярко горел. Тара развалился немного поодаль. Бэри лежал около самого костра. Девушка села, протерла глаза и уставилась на Дэвида.