Моему верному другу, Амуру.

С любовью. Навсегда.

Этот городок, приютившийся на берегу моря среди раскрошенных как халва скал и кривых сосен, настолько мал, что даже всезнающий интернет не даёт на него ни одной ссылки.

Десять улиц, городская площадь, полуразрушенная башня пятнадцатого века — вот и все его достопримечательности. «На один раз» — говорят туристы. Да и те забредают сюда случайно, свернув к заправке.

К слову сказать, заправка в городе действительно стоит. Только не то футуристическое чудо с Макдональдсом внутри, что указано в путеводителях, до того ещё пятьсот метров. Навигатор честно сообщает об этом бездушным голосом, но девять из десяти путешественников больше доверяют собственным глазам и поворачивают в направлении стрелки. Стрелка же упрямо посылает их направо на целых полкилометра раньше. Только благодаря ей и существует этот город. Затаился и ждёт.

Две старые колонки с облупившейся краской, грязные, покалеченные, похожие на двух пленных солдат, встречают заплутавших туристов на въезде. На первой надпись «ремонт», накарябанная на куске фанеры, висит так долго, что выцвела. Эта невнятная табличка заставляет горе-водителей, скатавших остатки топлива, вылезать и идти к сомнительного вида будке. И пройдоха заправщик, улыбаясь в усы, неизменно отправляет их к следующей железной коробке со шлангом.

Он выходит, приглаживая нечёсаную чёрную бороду с едва заметной сединой и под звук мерно гудящего насоса с невинным лицом начинает рассказывать:

— Однажды, в лучшие для этого места времена, на заправку заехала девушка. Очень красивая девушка, в дорогой машине, вот как у вас, и такой соломенной штуке на голове, ну, знаете, — он показывает руками на свои спутанные густые волосы, слушатели кивают. Да, конечно, они знают, что такое шляпка.

Он продолжает, хотя по их скептическим улыбкам и опущенным глазам понятно, что история заурядная, а от рассказчика разит, но деваться-то им всё равно некуда. Пропуская все его многословные красивости, они ухватывают главное: девушка сбила парня, он стал калекой, но по иронии судьбы они полюбили друг друга.

— Здесь бы и хэппи энд, — засовывает мускулистые руки в карманы засаленных штанов заправщик, — тем более и отдавила она ему всего лишь ногу, а не что поважней, да только девушку ждёт жених, а парень боится, что она останется с ним из жалости. И он, конечно, врёт, что её не любит. А, она, сдержав слёзы, гордо уезжает.

Вынужденные слушать этого пропойцу клиенты тоже собираются бежать сломя голову, едва упавшая стрелка уровня топлива дёрнется вверх. Но бензин льётся медленно, а хриплый голос обаятельного плута неопределённого возраста зачаровывает. Он так убедительно описывает страдания несчастной красавицы.

— И всё же она не может его забыть. Сбегает от мужа-тирана. В страхе и надежде бредёт по пыльной дороге с чемоданом в руках. Но холодно встречает её этот забытый богами город. Да, и жители ей не рады, ведь парня уже и след простыл. Он сам отправился на её поиски, и уплыл на единственной в бедном городке лодке. Они прокляли его за это. И возненавидели девушку, обвинив её во всех своих несчастьях, — загорелой рукой с закатанными рукавами мятой рубашки он опирается на колонку. — Но девушка всё равно остаётся. Она селится в заброшенном доме и ждёт. Ждёт лодку, на которой он вернётся. Она так в это верит, что каждое утро, едва начинается прилив, поднимается на башню его встречать.

Заправщик сам вынимает шланг. Глухо захлопывается лючок. Палец с чёрной каёмкой ногтя тыкается в протянутый проспект. На буклете бронзовый памятник: стройная девушка придерживает рукой шляпу, у её ног большая собака настороженно смотрит в сторону моря. Концы разорванной цепи свисают с постамента.

— В тот день спящий город накроет цунами. Но она успеет предупредить всех. Только один растяпа забудет отвязать собаку. Девушка кинется её спасать и вместе с ней утонет. На заново отстроенной набережной ей поставят этот памятник.

Изо дня в день он повторяет свою историю. Видит усмешки, слышит скабрёзные шутки. Он и сам не против пошутить. Только город ждёт.

Он всматривается в лица. Снова несчастливая пара? Нервная, уязвимая, уставшая от ссор. Скептически настроенный мужчина и его спутница, добрая, впечатлительная и ранимая.

Заправщику нужно лишь заставить их проехать через городок. Этот номер он исполнит как всегда виртуозно. Мучительно долго прокопается со сдачей, раскланяется, проводит долгим взглядом руку женщины, помахавшую на прощанье картой.

Он точно знает, что будет дальше.

Пустынные улицы города навеют им желание проскочить не останавливаясь, но машина неожиданно заглохнет.

— Чёртов забулдыга! — в сердцах пнёт водитель колесо. — Какой прокисшей мочи он налил нам в бак?!

В плавящемся мареве жаркого воздуха он моментально покроется потом.

— Возможно в кафе знают, кто сможет нам помочь? — предложит жена, полной грудью вдыхая манящий аромат свежей выпечки. Её будет мучить нестерпимое желание скрыться в прохладе заведения, пока муж будет безрезультатно тыкать в умерший без связи телефон. Вынуждено он, наконец, согласится.

— Конечно, я знаю, — хозяйка предложит им столик у окна, и потупясь, предупредит, что это бесполезно. — Она вас выбрала. А значит, вы уедете, только, когда она вас отпустит.

— Кто? — испуганно спросит женщина.

— Девушка в шляпе, — последует ответ.

— Что это за бред? — возмутится мужчина. — Звоните, если знаете кому.

— Как скажете, — хозяйка станет накручивать диск древнего аппарата.

«Антонио!» — это всё, что им удаётся понять из разговора на местном наречии.

— А что это за дом? — робко спросит женщина, показывая на скромную хибарку на вершине холма среди двухэтажных особняков.

— Единственный уцелевший после цунами, — не поднимая глаз, поведает хозяйка.

— Дайте-ка я угадаю, — усмехнётся мужчина. — Дом девушки в шляпе.

— Каждый вечер там зажигается свет, хотя никто в нём не живёт, — добавит она, понизив голос. — Вы уже поднимались на башню?

— Нет, мы заглохли возле вашего кафе. И в этом виноват проклятый заправщик, а не погибшая девушка, — разразиться гневной тирадой мужчина.

В уютном кафе, да в середине дня действительно сложно верить во всякую чепуху.

— Сходите. Ко всему прочему оттуда открывается чудесный вид, — ласково, но настойчиво посоветует хозяйка. — Я думаю, пока Антонио приедет, вы успеете и перекусить, и сходить к башне.

Ей трудно отказать, особенно когда запахнет дымком гриля.

— Чем же примечательна эта башня? — мужчина вспомнит про вежливость, заглядывая в меню. По опущенным плечам своей жены он уже поймёт, что башни ему не миновать.

— Каждое утро там появляется призрак девушки с собакой, — невозмутимо ответит хозяйка. — А днём в память о нечастных влюблённых с башни принято бросать шляпу.

Перекусив свежайшими устрицами с местным вином, скорее всего, застрявшие путешественники сочтут эту дань уважения местным суевериям не такой уж и тяжёлой. Мужчина тяжело вздохнёт возле своей машины, но взяв за руку жену, сам поведёт её к квадратному каменному сооружению в три этажа.

За небольшую плату пожилой смотритель вежливо проводит их на верхнюю площадку. Но цена за шляпу всё же дороговата. На молчаливый укор жены мужчина так же молча даст понять, что не дурак разбрасываться деньгами. Добрый старик не будет настаивать.

Они не заметят, что что-то не так. Не почувствуют тлена, пропитавшего этот мёртвый город. Не обратят внимание на беспомощно обрезанный шнур телефона, не увидят стеклянного блеска в глазах старика.

На пронизывающем ветру их взору предстанет море, испещрённое обломками скал. Пожилой сборщик ракушек будет горбиться, высматривая добычу в прозрачной воде. Словно журавль он будет наклоняться, вынимать скользких моллюсков и класть в ветхий садок.