— Превосходно, мадам, — усмехнулся принц. — Вы совсем пришли в себя. А вы знаете, мне ужасно нравится ваша маленькая родинка. Ее я поцелую при нашей следующей встрече, которую, надеюсь, не придется долго ждать.

— Не знаю, сколько я пробуду при дворе, — быстро ответила Жасмин. — Дома у меня дети. До сих пор я с ними ни разу не разлучалась. Я скучаю по ним и думаю, что через неделю отправлюсь в Кэдби.

— Я вам этого не позволю, — со смехом сказал он. — Вы нужны мне здесь, при дворе, чтобы наслаждаться вашим обществом, дорогая маркиза Вестлей.

— Я — вдова маркиза Вестлея, — снова резко возразила Жасмин.

— Вы слишком молоды, чтобы быть вдовой, — ухмыльнулся он. — Ах, Брок-Кэрн, возвращаю вашу очаровательную падчерицу, кузен. На следующей неделе она будет участвовать в костюмированном спектакле матери. Я буду заезжать к ней, чтобы репетировать наши строки. Присмотрите за тем, чтобы я всегда мог ее найти. Вы ведь остановились в доме тещи на Стрэнде? Кажется, Гринвуд?

— Да, ваше высочество, — ответил граф Брок-Кэрнский, почтительно кланяясь принцу. — В Гринвуде.

— Прощайте, мадам. — Принц кивнул через плечо Жасмин и удалился.

Александр Гордон удивленно поднял брови:

— Дорогая Жасмин, кажется, сегодня ты одержала победу, и очень-очень серьезную. Никогда еще Генри Стюарт не демонстрировал на людях такого интереса к женщине. Можешь считать, что он оказал тебе честь.

— Оказал честь? — Жасмин пришла в ужас. — Да он просто показал, милорд, что хочет меня. Я не могу этого снести. Я ведь не какая-нибудь безнравственная уличная девка. И ко двору приехала не за этим. — От злости ее щеки раскраснелись, и графу Брок-Кэрнскому пришло в голову, что в этот миг его падчерица выглядит особенно привлекательной.

— Если принц Генри хочет тебя, — медленно проговорил Алекс Гордон, понизив голос так, чтобы слышать могла только она, — у тебя. Жасмин, нет другого выбора, как удовлетворить его желание. Ты не девственница, и у тебя нет мужа, который мог бы тебя защитить. А Генри Стюарт унаследует английский трон. Я думаю, будет дурной политикой отказать ему в его желании.

— Что вы мне твердите такое, милорд? Как это у меня не может быть выбора? А моя честь? Я ведь королевская дочь, и во мне столько же царственной крови, как в этом принце! — страстно возразила Жасмин.

Граф Брок-Кэрнский успокаивающе похлопал падчерицу по руке:

— Ты, конечно, знаешь, что мы с королем родственники, но тебе известно, какие мы родственники?

Жасмин покачала головой.

— У нас с ним один дедушка — король Яков Пятый. Моя бабушка Александра Гордон какое-то время была его любовницей. И отец Ангус Гордон, да упокоит Господь его душу, стал плодом их страстного союза. Стюарты, и короли, и принцы, известны своей любвеобильностью. Говорят, что половина шотландцев — их родственники. — Граф усмехнулся. — Уверяю тебя, любовь одного из Стюартов совсем не позорна. И то, чего хочет Генри, ты должна ему дать покорно и с благодарностью. Устроить скандал и поставить принца в неловкое положение будет неразумно, Жасмин.

— А если я немедленно покину двор, — сказала она отчиму, — дело заглохнет само собой. И это будет самое мудрое. Я завтра же уезжаю в Кэдби, милорд.

— Ты не сделаешь этого, — произнес граф и в ответ на ее удивленный взгляд продолжил:

— Принц дал ясно понять: он хочет, чтобы ты оставалась при дворе. Мы оба правильно его поняли. И если я позволю тебе уехать, то не подчинюсь королевскому сыну. А этого я не могу сделать. Теперь, когда Генри Стюарт приметил тебя, благополучие нашей семьи целиком зависит от его расположения. Ты не можешь думать только о себе, Жасмин. Задумайся обо всех нас!

— Это несправедливо, милорд, — вскричала Жасмин. — Я не напрашивалась на эту честь и не хочу ее!

— В чем дело? — К ним присоединилась Велвет и беспокойно посмотрела на дочь. — Жасмин, дорогая, ты так бледна. С тобой все в порядке?

— Нет, мама, я вовсе не в порядке, — ответила ей дочь.

— Кажется, в нее влюбился принц Генри, мадам, — объяснил граф жене. — Но она этим недовольна.

— Боже! — взволнованно воскликнула Велвет. — Как влюбился, Алекс?

— По уши, дорогая, — отозвался муж.

— Не может быть! Что же нам теперь делать?

— Нам делать нечего, — объявил граф. — А Жасмин, как бы велико ни было ее нежелание, должна принять неизбежное. Что в этом ужасного? Ее же не просят расстаться с жизнью, не отнимают ее богатство. Симпатичный юноша хочет обладать ею. Не понимаю, из-за чего создавать весь этот шум? — заключил он раздраженно.

— Я сегодня же уезжаю в Кэдби, — заявила Жасмин. Граф Брок-Кэрнский не стал возражать отчаянному заявлению падчерицы. Вместо того, прибыв домой, он приказал прислуге не выпускать из дома внезапно почувствовавшую себя дурно леди Линяли. Потом сам запер ее вместе с Торамалли и, вовсе расстроив жену, положил ключ себе в карман.

— Жасмин тебе этого никогда не простит, Алекс, — предупредила его Велвет. — Она родилась и выросла принцессой. Как она может стерпеть, если ее просят стать шлюхой принца? Это невозможно, милорд.

— Быть любовницей человека из королевского дома Стюартов вряд ли можно назвать позорным, — не согласился граф с женой. — Я уверен, через несколько дней она опомнится. В конце концов здесь не Индия.

— А Сибилле ты бы это пожелал? — крикнула отчиму Жасмин, когда на следующий день он явился ее уговаривать.

— На твоем месте Сибилла смогла бы разобраться, в чем заключается ее долг, и, черт побери, исполнила бы его, — с жаром возразил ей Александр Гордон.

Жасмин запустила ему в голову вазу с розами, и, увернувшись, он был вынужден отступить.

— Нет сомнений, мадам, это твоя дочь, — заявил он в коридоре жене. — Такой же необузданный характер. Когда ваза просвистела над моим ухом, я вспомнил юность. Что-то похожее было между нами.

— А я, несмотря ни на что, продолжаю оставаться твоей женой, — безжалостно съязвила Велвет. — Годы не научили тебя, Алекс, обращаться с женщинами. Я поговорю с дочерью — на ее месте я бы не промахнулась.

Ко всем неприятностям в этот миг пожаловал Генри Стюарт, и, поскольку Жасмин отказалась сойти к нему вниз, его в сопровождении графа отправили в ее комнаты.

— Как вы посмели! — встретила их разъяренная Жасмин. — Покиньте мои покои немедленно, милорды! Я сегодня не принимаю!

— Торамалли, пошли со мной, — приказал граф служанке.

— Извините, милорд, — ответила та, — но мне приказывает только госпожа.

Александр Гордон подошел к маленькой женщине и, ухватив ее за пояс, толкая и ругаясь, потащил от госпожи. Генри Стюарт проскользнул в комнаты Жасмин, закрыл дверь на ключ и положил его в карман.

Жасмин глядела на него широко открытыми глазами.

— Еще один шаг ко мне, и я закричу, — предупредила она.

— Но почему? — спросил принц, обходя ее, чтобы сесть у камина. — Вы позволите мне бокал вина, мадам?

"Если он хочет поиздеваться надо мной, ему это, безусловно, удается», — подумала Жасмин.

— Что вы здесь делаете, милорд? — спросила она.

— Мы должны отрепетировать наши строфы для костюмированного спектакля на следующей неделе, — спокойно ответил он. — Мама просила передать, что мастер Джоунс и портниха приедут в Гринвуд завтра, чтобы заняться вашим костюмом. — Он улыбнулся ей и добавил:

— А как же все-таки с моим вином? У меня в горле пересохло.

Сторонясь его, она налила из хрустального графина в бокал с серебряной каемкой терпкое красное вино и, подав принцу, быстро отступила назад, безмолвно наблюдая, как он пьет.

— Ах, — произнес Генри Стюарт, проглотив вино, — прекрасный напиток! У кого вы его покупаете?

— Вино поступает из имения прадедушки во Франции. Оно называется Аршамболь. Я прикажу, чтобы вашему высочеству прислали несколько бочек.

— Посиди со мной рядом. Жасмин, — попросил он, пододвигая к своему стулу мягкую скамеечку.

Она покачала головой и осталась на месте:

— Что вы от меня хотите, милорд?