Нина и Галя рассказали о делах площадки и о ее нуждах. Совет решил: помощь усилить и работу продолжать до пятнадцатого августа. Потом Иван доложил, что ремонт через пару дней уже закончится. Осталось везде убрать хорошенько да навесить несколько недостающих кусков водосточных труб.

— Чего там закончен?! — вскочил Ленька Семин. — Вы что, про крышу совсем забыли?

— Не кипятись, — остановил его Олег. — Никто не забыл. Но, во-первых, это работа взрослых, на то их и нанимали. А во-вторых, Илья Андреевич и Коротков запретили о ней и думать. Так что пока об этом помолчим…

ЧЕРТОВЩИНА

Хотя ребятам и казалось, что всех дел никогда не переделать, ремонт успешно подошел к концу. При помощи девочек навели последний лоск: до блеска вымыли полы, окна, стекла шкафов, свежевыкрашенные панели, надраили медные ручки дверей. В школе воцарилась торжественная тишина ожидания.

За ударную работу по ремонту Олегу и его бригаде в приказе по школе объявили благодарность.

Освободившись от ремонта, ребята двадцать седьмого отряда подготовили и провели еще два пионерских костра. Получилось лучше, чем в первый раз.

На последнем костре присутствовал неожиданный гость, секретарь Пролетарского райкома комсомола. Проезжая мимо, он увидел пламя костра, соскочил с трамвая и заглянул во двор. Просмотрел все до последнего номера, а после сказал:

— С душой сделали, с огоньком. Как только начнутся занятия, пригласим вас в районный пионерский клуб. Расскажете нашим затейникам… А то они меня уверяют, что костер в городе организовать нельзя. Условия, мол, не те…

***

Теперь их детская площадка была не одинока. С пятнадцатого июля в квартале от школы, в большом жактовском дворе, отряд № 26 по их примеру открыл вторую площадку для безнадзорных пацанов прилегающего района. Казалось, все хорошо. Но Олега, как заноза, беспокоил один вопрос… Он поговорил с Иваном.

— Надо сделать самим! — без колебаний решил Руль.

— Я понимаю, что надо. Но ведь для этого бригаду или совет отряда не соберешь. Дело-то вроде незаконное.

— Зачем совет отряда? Сделаем так, чтобы никто не знал. Ты пойдешь, я, Сеньку помогать возьмем. Поговорим с Феодалом, он такие вещи любит. Да и Ленька Семин вроде парень ничего. Помнишь, как он тогда нам с кирпичами помог? И язык за зубами держать умеет. Немтырь… Нет. Немтырь для этого не годится. Может только все дело испортить. А как ты насчет Абдула?.. Ну вот. Что же мы, вшестером не справимся?

— Вшестером, пожалуй, осилим, — согласился Олег.

В тот же вечер они собрались у Сеньки Явора. Затея всем понравилась. Трудности их не испугали.

— Наконец-то интересное дельце нашли! — радовался Феодал.

Только Абдул удивленно развел руками:

— Как все достанем? Как делать, чтоб тайна был?

Олег, который потратил вместе с Иваном полдня на обдумывание плана, ответил с готовностью:

— А помните, как Том Сойер у тетушки Полли… — И рассказал о хитроумной проделке любимого мальчишками героя Марка Твена. — Вот по этому рецепту и будем действовать.

Затем вшестером они отправились на Гимназическую, к зданию сгоревшей в гражданскую войну фабрики Закштейна, где, по предложению Ивана, должны были пройти испытание.

— Зачем мы тут? — беспокойно озираясь, спросил Абдул.

— Ничего страшного, — успокоил его Олег. — Сделаешь, как я.

Внутри каменной коробки фабрики на высоте второго и третьего этажей виднелись искореженные огнем железные балки.

По уступам разбитой стены Олег влез на балку второго этажа. Спокойно прошел по ней в оба конца. Потом исчез в проломе и через минуту появился на балке под самой крышей. Там он шел уже медленней, осторожней. Высота немалая, метров двенадцать с гаком.

Когда Олег спустился вниз, по балке пошел Иван, за ним — Толька, потом Сенька.

Увидев, как побледнели Абдул и Ленька, Олег успокоил:

— Не бойтесь. Мы вас подстрахуем.

Он достал припрятанный моток веревки, перебросил через верхнюю балку. Одним концом обвязал Абдула вокруг пояса, а другой намотал себе на руку. Повеселевший Абдул, чуть балансируя руками, прошел по балке.

Труднее всех испытание далось Леньке. Стиснув зубы, решив лучше разбиться, но не отстать от товарищей, он, как в полусне, преодолел препятствие и снова повернулся лицом к провалу.

— Хватит! Слезай! — закричал ему Иван.

— А я думал, еще раз идти надо, — смущенно оправдывался Ленька, спустившись вниз.

— Сегодня не надо, — сказал Олег. — Но дня три тут потренироваться придется. Зато будем знать, что после, на высоте, голова не закружится…

***

Отчет для наробраза был почти готов. Нужно было только для сравнения указать данные об успеваемости за прошлые годы. Илья Андреевич поискал в столе, в шкафу. Нужной папки там не было. «Наверно, секретарь ее уже в архив положила», — подумал он. Дернул дверь в пристройку — заперта. И ключа нет. «Этого еще не хватало!» — начал сердиться заведующий и, увидев в окно проходившего по двору Тимошу, позвал его к себе…

Высокая узкая деревянная пристройка, примыкающая к северному крылу здания, была, по существу, крытой лестницей, которая соединяла оба этажа и служила запасным выходом на случай пожара. Лестница имела четыре площадки, на которых, за неимением другого места, хранились стопки старых классных журналов, каких-то бумаг, контрольных работ, висели географические карты, таблицы и другие учебные пособия.

— Ты не брал ключ от этой двери?

— На шо вин мени, Илья Андреевич? — удивился Тимоша.

— А папку такую, синюю, с коричневыми завязками, не видал? Может, там она? — Заведующий еще подергал дверь в пристройку. — Странно. Я ее будто не запирал. Секретарь уже третий день в отпуске… И куда это ключ запропастился?

— Папки той не бачив. А колы вона там, так я того, зараз, лом принесу, — с готовностью ответил Тимоша.

— Ну что ты! Двери только покрасили, а ты ломом… Ладно. Обойдусь как-нибудь. Да, может, она и не там…

Но еще больше удивился Илья Андреевич на следующее утро, когда нашел ту самую папку… у себя на подоконнике. Она лежала прямо перед его столом, лишь прикрытая сверху газетой.

— Стареешь, товарищ, — с упреком сказал себе заведующий, — уже под носом у себя не видишь… Нехорошо…

***

Тому, что у Ильи Андреевича исчезла и загадочным образом появилась папка с бумагами, Тимоша не удивился.

— Подумаешь, папка! — бормотал он, выйдя из кабинета заведующего. — Знав бы он, шо у мене в подвали чинится…

Подвал Тимоши был до отказан забит всевозможными ящиками, коробками, мешками, полными и пустыми бочками. К таре хозяйственный Тимоша питал особую страсть. Пустых бочек от маленьких, пятиведерных, до громадных, ведер на сорок, собралось у него не меньше двух десятков, но расстаться с ними он никак не решался. А чтобы не путаться, он перевернул их вверх дном и на каждой собственноручно написал крупными буквами: «Порожня». Позавчера, проверяя наличие материалов с подвале, он вдруг обнаружил, что исчезла бочка, почти до краев наполненная олифой. Нет. Сама-то бочка не исчезла. Она стояла на прежнем месте. Но была совершенно пуста.

Тимоша протер глаза: неужели мерещится? Потрогал рукой. Стенки бочки, покрытые прозрачным слоем олифы, были сухи. Что за чертовщина?! Подвал закрывал на замок. Ключ у него в кармане. Никто сюда не заходил. А олифы нет… Не высохла, же она за ночь?! А может, еще что пропало? Стал проверять. Так и есть! Нет бочонка с густотертой краской, суриком. Вчера вот тут стоял…

Тимоша так расстроился, что попросил заведующего:

— Пиду трохи поспаты. У глазах мутится.

Часа два крутился на кровати Тимоша, но так и не заснул.

— Что с тобой? — беспокойно спросила сестра.