Вечером, с половины восьмого была Вечерня; пели катихизатор, Марфа Като (учительница) и две девицы Какита, готовящиеся к крещению; к сожалению, Инаба плохо сам знает пение, научить хорошо не мог, а голоса очень хорошие. Во время поучения христианам набралось много язычников, потому речь обращена была и к ним. Между слушателями был седобородый, шестидесятитрехлетний, Нагасава, старший брат того Нагасава, учителя, у которого я был здесь десять лет тому назад и который тогда слушал учение, но тем не менее помер два года назад язычником; этому Нагасава я стал советовать не потерять таким же образом благоприятного времени спасти свою душу, — куда! Заговорил сначала, что одного хорошего поведения для человека достаточно; когда же я заметил, что этим человек не много уйдет от животных, ибо и у них у всех — отличное поведение, совершенно сообразное с Законом Божиим, и человек, если будет только хорошо вести себя, а даже не позаботится узнать, что он за создание такое, какие его отношения к Создателю и подобное — значит, будет также в тьме блуждать, как животные, — Нагасава: «Да вот тут есть и киукёо (католики) и синкёо (протестанты), нужно сначала хорошенько исследовать» и так далее, — значит, наверное, как брат, умрет слепым.
13/25 июня 1892. Суббота.
Миядзу.
Утром, с шести часов, о. Оно совершено было крещение девиц Какита: Марины и Сусанны; за обедницей они приобщены; сказано им поучение, потом там же, в церковном доме, советовано христианкам завести «фудзин симбокквай», ибо теперь их здесь уже шесть человек, и рассказано, как завести и вести его. Потом посещены три дома христиан; у Софьи Какита говорено с ее сыном — протестантом, об испорченности Христова учения у протестантов и советовано присоединиться к вере матери и сестер, сегодня крещеных. У Якова Инеда (из Гаиза) отец его, 73–летний, Никанор, найден в плачевном состоянии: кажется, сын потребляет его вместо раба, — в рубище и ранах; сын говорит, что он потерял веру, а он усердно крестится тут же; сказано о. Оно — узнать подробнее отношение сына к отцу и исправить сына, если верна моя догадка, что он жестоко обращается с отцом. По возвращении домой, при просмотре исповедной, сделано замечание о. Оно, что ни у одного священника католики не похищают столько, сколько у него; у него в Вакаяма похищено 35, здесь девять (Моисей, плотник, и Иоанн Уетани с семьей; сей последний продал себя за две ены в неделю, ибо сию сумму ему дают за проповедь, сказываемую им в воскресенье); замечено ему, чтобы лучше берег свое стадо, за участь которого ответит на Суде Божием.
Приходил протестантский здешний проповедник — «кумасейквай», кончивший курс в протестантской школе в Сайкёо; просил сказать ему что–либо полезное для спасения души; я стал было усердствовать — говорить ему о необходимости душевного бодрствования и смирения, но скоро же оказалось в разговоре, что он Христа Богом не считает, о Троице имеет самые смешанные понятия и заражен и верхоглядством и самомнением не хуже всякого другого из их братий; «Вот вам слова Священного Писания», — говоришь ему на каждый пункт разговора. — «Да, — но вы его не так понимаете», — отвечает; с такими, уничтожающими прямое и ясное Слово Божие своим мнением, всегда разговор бесполезен. Их секты здесь, говорит он, сорок человек.
Вечером, с половины седьмого часа, была всенощная, которую пропели три девицы и катихизатор довольно сносно; иные вещи выходили совершенно правильно по нотам. С восьми часов была проповедь для язычников, которых собралось человек 70 или несколько больше. Сначала говорил катихизатор Иоанн Инаба на слова «день, Господи, приходит, яко тать в нощи», и стало быть всем всегда нужно быть готовым к Суду Божию, но говорил для язычников совершенно непонятно; приводил разные примеры из Священного Писания — о потопе, о казни Содома и прочее, что для непонимающих Священного Писания совсем темна вода; видно, что человек совсем не входит в свое положение, равно как в состояние слушателей; говорит, впрочем, недурно, только торопится.
Я сказал обычную начальную проповедь язычникам. По окончании, в одиннадцать часов, распрощался с братьями и сестрами, ибо завтра чем свет нужно ехать дальше.
14/26 июня 1892. Воскресенье.
Таизамура.
В пять часов утра отправились мы с о. Оно в Таиза, 10 ри от Миядзу; прибыли в двенадцатом часу; заехали в дом Николая Уетани, у которого в доме восемь христиан: он, жена, старший сын девятнадцати лет, два младших и дочь, дядя и тетка; побыли потом в доме Моисея Накакоодзи, старшего брата умершего катихизатора Павла, отца Андрея, что был в Семинарии; там трое христиан: он, жена Юлия и мать Марфа — мать его, покойника Павла и Луки, что ныне в Сайкёо, потом все вместе прибыли в церковный дом, где живет хромой Иосиф Уетани с двумя малыми сынами (мать их в Сайкёо зарабатывает на их пропитанье). В церковном доме, таким образом, собралось двенадцать местных христиан (все, кроме жены Моисея и тетки Николая, оставшихся дома). О. Оно отслужил краткий молебен о здравии живущих членов сей Церкви и литию за упокой отшедших; пели мы с ним — больше никто не мог, ибо не у кого научиться.
Поучение сказано на первое прошение молитвы Господней, чтобы сами старались поддерживать у себя знание веры и христианский дух — чрез чтение религиозных книг, которыми снабжена сия Церковь, и чрез молитву частную и общую, а также, чтобы сами проповедывали здесь Христа язычникам, потом сказано на слова «непрестанно молиться», чтобы все свои дела и служения посвящали Богу, как подобает ходящим во свете христианам, а не неразумным язычникам, не знающим, для чего они живут и трудятся. — Однако же, так как Церковь здесь и ныне наличная больше, чем в Миядзу, то несправедливо было бы держать катихизатора только в Миядзу, а Таиза совсем оставлять без оного; поэтому обещано на Соборе назначить катихизатора для Миядзу и Таиза равносильно — и пусть он живет и учит там, где больше соберется новых слушателей, в другое же место бывает только раз в месяц, в воскресенье, для молитвы с христианами и поучения их, — Глубокую скорбь наводит ничегонеделанье наших катихизаторов! В десять лет беспрерывного содержания их здесь Миссией в Таиза не приобретено ни единого верующего, а напротив, потерян (ушел к католикам) Иоанн Уетани с большой семьей, в Миядзу приобретен — один — единственный дом Какита, да и там самый важный член семьи — сын Софьи — врач, пошел к протестантам из–за презрения, которое возбудил в нем наш катихизатор (Кубота, как о. Оно говорит). Больше лениться и ничего не делать невозможно, — это уже Геркулесовы столбы! А чем помочь, коли место такое отдаленное, а священник о. Оно такой апатичный!..
Построен и молитвенный дом в Таиза: земли куплено его цубо за 27 ен, дом стоит 135 ен, только дом стоит на глине, а потому расползается и наклоняется, смотря по ветру, то в одну сторону, то в другую сторону, отчего слой штукатурки внутри растрескался, щиты с трубой затворяются, земля же под домом в таком месте, что дороги к нему нет — нужно пробираться по вонючей извилистой тропинке задворков. Хлопотал о постройке молитвенного дома здесь больше всех катихизатор Савва Ямазаки, в бытность здесь в 1883–84 годах (он тогда, пришедши на Собор, просил у меня много денег для сего, но получил всего, кажется, ен 20); на месте же старались Петр Накакоодзи (о. Павла, ныне покойный) и Иоанн Уетани, — и вот так разумно постарались! — Лучшая из христианок в Таиза — Марфа, 68 лет, мать покойного Павла, — очень умная, благочестивая и еще бодрая старушка; бедный жи Иосиф Уетани — истинно жалость возбуждает: еще десять лет тому назад был болен ногами, ныне совсем калека, ползать только может, и при всем том должен готовить пищу себе и двум малышам, — мать же далеко в отлучке работает на их пропитание.
Крещеных по метрике в Таиза 47 душ, прочие, кроме 14 наличных в деревне, в отлучке, или были из других мест и только крещены здесь, или померли, или — вот как Иоанн Уетани с семьей — ушли из Церкви.
