Кризи улыбнулся.

– Тебе все приветы передают.

Они сели за столик и заказали легкий обед – салат и витые спагетти с рубленым мясом.

– В Марселе все прошло нормально? – спросил Гвидо, как только официант отошел.

– Все отлично, – ответил Кризи. – Леклерк очень мне помог. Сказал, что не надо было ему угрожать.

Гвидо ухмыльнулся.

– Ничего страшного, особого вреда это не принесло. Как там Надя?

Вопрос немного смутил Кризи.

– С ней все в порядке. А откуда ты знаешь?

– Птичка на хвосте принесла.

Гвидо рассказал другу о Надином телефонном звонке, о том, как он напрасно пытался убедить ее оставить свои замыслы и намерения.

– Да, это ее не остановило.

– Как она восприняла твой отъезд?

Кризи пожал плечами – реакция Нади озадачивала его самого.

– Как самое обычное дело. Никаких слез, никаких эмоций – странная она.

Подошел официант, поставил перед ними тарелки с едой и бутылку вина, потом вернулся в свой закуток.

– В Марсель я посылал Пьетро, – сказал Гвидо. – В основном это он по твоим делам бегал – и здесь, и в Риме, и в Милане.

– Хороший он парнишка, – с благодарностью заметил Кризи.

Какое-то время они ели в молчании. Кризи не надо было спрашивать Гвидо о том, насколько можно полагаться на Пьетро, но что-то сказать было необходимо.

– Ему, возможно, будет угрожать опасность.

Гвидо кивнул.

– Когда все начнется, я отошлю его на Гоцо, он там побудет, пока эта заваруха не кончится. Как-никак, отпуск свой он давно уже заработал.

– Да, ты прав, – согласился Кризи и повторил: – Он – очень неплохой паренек. Ты без него сможешь один управиться?

– На это время я закрою пансион, буду готовить только обеды и ужины для постоянных посетителей. Это легко.

Гвидо расстегнул сумку и вынул из нее пять связок ключей, две карты и тоненькую папку с бумагами. К каждой связке был прикреплен аккуратный ярлычок.

– Это – ключи от квартиры в Милане, – сказал он, – от коттеджа в Виджентино, расположенного сразу же за городом, от «Альфетты-ЖТ», от квартиры в Риме и «Рено-20», которое там для тебя арендовано.

Кризи взял ключи.

– Я теперь себя чувствую прямо как владелец недвижимости!

– Нет, ты всего лишь арендатор, – улыбнулся ему Гвидо. – Все это снято на три месяца. Срок действия договоров начался десять дней тому назад.

– Остались какие-нибудь концы, по которым можно было бы выйти на тебя?

Гвидо покачал головой.

– Это практически невозможно. Квартиры и коттедж снял Ремарк из Брюсселя. Действовал он под другим именем, причем между мною и им стоял еще один человек. Машины я арендовал от имени Луиджи Ракки. Он, кстати говоря, вдовец и сейчас гостит у дочери в Австралии. Раньше, чем через несколько месяцев, в Италию он не вернется.

Гвидо развернул карту и показал на ней обведенные кружочками квартиру в Милане и загородный коттедж.

– Дом стоит на отшибе, гараж запирается, «альфетта» – в гараже.

Потом он раскрыл карту Рима и показал Кризи, где находились квартира и гараж, расположенный в двух кварталах от нее. Там для Кризи был снят «рено».

– И в квартирах, и в загородном доме есть запасы консервов и все необходимое, чтобы прожить там какое-то время, а в случае нужды и спокойно отсидеться. – Он щелкнул пальцем по папке. – Все адреса ты найдешь здесь.

– Хорошо, – удовлетворенно сказал Кризи. – О зарядах не забыл?

Гвидо улыбнулся, сунул руку в сумку и вынул два небольших блестящих цилиндра. Кризи взял у него один и внимательно осмотрел.

Сделан он был из анодированного алюминия, длина его составляла около трех с половиной дюймов, диаметр – три четверти дюйма, концы скруглены. Кризи чуть надавил на концы, и цилиндр раскрылся посредине. Внутренняя его поверхность была такой же гладкой, как внешняя.

– Мне их здесь в одной мастерской выточили, – сказал Гвидо, взял цилиндрики у Кризи и положил их обратно в сумку. – Они чуть больше обычных, думаю, это будет не очень удобно.

Кризи едва заметно усмехнулся.

– Если он станет жаловаться, я ему искренне посочувствую.

Гвидо отложил в сторону ключи и карты, оставив перед собой лишь тонкую папку.

– Ты помнишь Верруа? – спросил он. – Из Легиона.

– Да, – сказал Кризи, – из Второго воздушно-десантного полка. Он участвовал в двух стычках, а потом ушел. Староват стал.

– Точно, – сказал Гвидо. – Так вот, он теперь здесь живет в Неаполе. После Легиона Верруа оказался на Сицилии и десять лет протрубил там на Кантареллу. Был одним из его мордоворотов. Пару лет назад его вышвырнули вон, он приехал сюда и стал жить в Неаполе со своей замужней дочерью. Он частенько заходит ко мне в пансион поесть. Любит вспоминать о прошлом. Я его поначалу с трудом узнал – он ушел вскоре после того, как я начал там службу. А тебя он помнит отлично. Мы часто о тебе говорили, он много рассказывал о войне во Вьетнаме.

Кризи кивнул.

– Он всегда был болтлив, даже в те годы. Надеюсь, о предстоящей операции ты ему ничего не сказал?

– Ничего. Но он сильно обижен на Кантареллу. Считает, что тот обошелся с ним по-свински. Хотя, откровенно говоря, мне кажется, что он вообще нытик. Когда я его слегка раскрутил, он мне много чего понарассказывал о вилле Колаччи и о том, как там все устроено. – Гвидо подвинул бумаги к Кризи. – Здесь все, что мне удалось узнать от него и из других источников.

Кризи раскрыл папку. Там была схема виллы, прилегавшей к ней территории и пояснения к плану.

Кризи взглянул на друга и сказал:

– Спасибо, Гвидо, ты мне этим очень помог.

Гвидо пожал плечами, подозвал официанта и велел принести им кофе.

– Я знаю, ты собираешься получать информацию по ходу дела, – сказал он. – Но, думаю, это тебе сэкономит немного времени.

– Ты прав, – не мог не признать Кризи, разглядывая схему виллы. – Вилла Колаччи – крепкий орешек, а выбирается Кантарелла из нее редко.

Гвидо усмехнулся.

– Когда он узнает, что ты начал на него охоту, он вообще носа наружу не высунет. У тебя есть уже какие-нибудь соображения о том, как его там взять?

– Кое-какие наметки есть, – уклончиво сказал Кризи, – но окончательно я все решу, только когда у меня будет достаточно информации.

На самом деле он уже точно знал, как проникнет на виллу. Он принял это решение после поездки в Палермо три месяца назад. Ему, конечно, надо было обсудить бы свой план с Гвидо, но у Кризи имелись основания для того, чтобы этого не делать.

– После того как я разделаюсь в Риме с Конти, действовать мне придется целиком на свой страх и риск. У меня не будет ни постоянной базы, ни каких бы то ни было контактов. Я не буду пользоваться ни легковушками, ни микроавтобусом. Тебе понятно почему?

– Вполне. Скорее всего, к тому времени и полиция, и Кантарелла уже будут знать, кто стоит за всеми убийствами. Они легко вычислят твои связи со мной и тогда, вполне вероятно, захотят задать мне несколько вполне конкретных вопросов. А рассказать им о том, что мне не известно, я не смогу никак.

Кризи кивнул.

– Если ты ничего не будешь знать, они это поймут. В таких ситуациях это всегда очень скоро становится ясно – у нас обоих достаточно опыта по части такого рода допросов. Так что, меньше будешь знать, спокойней будешь жить.

– Но себе этим ты жизнь очень осложнишь, – заметил Гвидо. – Господь свидетель – тебе и без того туго придется.

Американец усмехнулся.

– Ничего не поделаешь – надо будет импровизировать, мне это не впервой. Кстати, как мы с тобой сможем в случае чего связываться? Телефоном пользоваться мне бы не хотелось.

Гвидо указал на папку.

– Посмотришь на первой странице. Там я написал тебе номер почтового отделения в Неаполе, где я буду регулярно справляться о письмах до востребования. Пошли мне телеграмму с номером телефона и укажи время – я тебе перезвоню из города.

Кризи раскрыл папку и взглянул на указанный на обороте номер.

– Хорошо. Но если все пойдет гладко, я с тобой вообще связываться не буду, пока все не завершится.